Поэтому я с немалым трудом развязал узлы, отпуская на волю молча сползшего на бок и тут же вскочившего на лапы Рекса. Почувствовав себя гораздо свободнее, поднялся на четвереньки, потом на колени. Обернулся назад — преследователей из-за скалы не было видно. Приблизился к краю, выглянул вниз, пересчитал по головам егерей и убедился, что все там, голубчики, никуда не ушли. Даже более того — разводят костры и явно разбивают лагерь, то есть — по крайней мере, демонстрируют нежелание лезть за нами наверх прямо сейчас. Нехорошее предчувствие опять заворочалось где-то внутри.

— Вставай. Мы ещё не ушли, — кинул своей спутнице, всё так же валявшейся пластом. Та не прореагировала. — Эй! Валерия! Подъём!

Я сделал два шага вперёд, собираясь помочь девушке встать. И вдруг, похолодев, всё понял. Увидел её глаза. У отдыхающего человека, хоть сколько угодно уставшего, просто не может быть таких глаз. В них не должно быть столько ужаса и отчаяния.