Глава 49
Всё возвращается на круги своя! Эта истина, как нельзя кстати, подходила к событиям, случившимся в городе Амурске с Василием — мужем Эльвиры Анатольевны. В тот день в городе лил сильный дождь и дул шквалистый ветер. Когда Василий уже подходил к дому, с крыши сорвало лист железа и бросило прямо на него. Край листа ударил его по голове и разорвал ухо. Мужчина упал на землю и потерял сознание. В себя он пришёл с повязкой на голове в больничной палате на двоих. Состояние было муторным, болела голова, ухо и тошнило. У второй кровати суетилась санитарка. Она меняла постель больному, находившемуся в бессознательном состоянии.
— Чёртовский бомжара, — ворчала она на больного, — когда ты наконц придёшь в себя? Сил уже не хватает ворочать тебя!
Она собрала грязное постельное бельё и вышла из палаты. Василий медленно повернул голову и посмотрел на этого самого бомжару.
— Ё моё! — еле слышно прошептал он, — старый знакомый! Так вот ты где оказался!
От сильной головной боли он замолчал и снова отключился. Спустя сутки его привёл в чувства крик другой санитарки в палате:
— Ольга Ивановна, идите сюда! Наш бомжик пришёл в себя!
Федосеев смотрел на санитарку ошеломлённым взглядом. Он не понимал, почему вдруг стал бомжем, и где находится?
— Что зенки вытаращил, — нахально спросила санитарка. — Хватит здесь валяться, пора выписываться.
— Откуда, — сиплым, слабым голосом спросил Валерий.
— Из больницы, ты в ней лежишь. Помнишь, что с тобой случилось?
— Нет.
— А где живёшь, помнишь?
— В Москве, — еле слышно выдавил из себя Федосеев.
— Ха-ха-ха, — рассмеялась санитарка, — только таких бомжар там и не хватало!
Валерий устало закрыл глаза и стал вспоминать, что с ним произошло. Воспоминания оборвались на том, как он залез в постель к Эльвире Анатольевне.
— Значит, я пострадал в её квартире, — сделал он вывод.
Прошли ещё сутки. Валерий немного окреп, да и Василий окончательно пришёл в себя. Василию очень хотелось узнать, как его сосед по палате оказался в постели его жены? Познакомившись с ним, он тут же спросил:
— Ты как сюда попал?
— Понятия не имею, — ответил Федосеев.
— Ну, хоть что-то ты помнишь?
— Помню.
— Что помнишь?
— Помню, как договорился встретиться с одной интересной женщиной в её квартире. Пришёл к ней. Она меня ждала, оставила открытой дверь. Я вошёл, прошёл к ней в комнату. Там было темно. Я залез к ней в постель. Сам понимаешь, чем стали с ней заниматься. А дальше ничего не помню.
— Вот паскуда, — подумал о жене Василий, — а свалила всё на меня. Я, видите ли, дверь открытой оставил! А сама уже ждала любовника, открыв её.
Но тут же изменил поток своих мыслей на противоположные.
— А возможно и нет. Может быть, он действительно заблудился и вошёл не в ту дверь. А дверь открытой оставил я по пьяни.
В палате было жарко, дверь в коридор была открыта. За дверью остановились двое: добротная женщина и врач, который вёл палату Василия и Федосеева.
— Эльвира, Эльвира, — сиплым голосом позвал её Валерий.
Но та не услышала зова. Она интересовалась здоровьем своего супруга.
— Она меня нашла, — произнёс Валерий, обращаясь к соседу по палате. — Хороша, правда?
— Хороша! — багровея, ответил Василий, теперь уже точно зная, как его сосед по палате оказался в постели его жены.
Закончив разговор с врачом, женщина вошла в палату и направилась к Василию.
— Как ты себя чувствуешь?
— Вполне сносно. Не хочешь поздороваться со своим сердечным другом? — показал он рукой в сторону Валерия.
Женщина перевела взгляд в его сторону. Узнав любовника, опустила глаза.
Федосеев тоже чувствовал себя неловко оттого, что разболтал о своей тайной связи с женщиной её же мужу.
Как побитая собака, Эльвира возвращалась домой из больницы. Она не знала, как поступит с ней муж после измены. И нужно ли сообщать на работе о том, что Федосеев лежит в больнице, в одной палате с её супругом.
После её ухода мужчины долго молчали.
— Это я тебя огрел стулом по башке, когда застал в постели жены, — наконец произнёс Василий.
— Я догадался. Прости меня. Ты такой же мужик, как и я. Думаю, что тоже не раз оказывался в подобной ситуации.
— Ты, где познакомился с Эльвиркой?
— На её предприятии. Я привёз к ним из Москвы новое оборудование и должен был внедрять его в производство, но оказался на больничной койке. Меня уже, наверное, все ищут, а я здесь прохлаждаюсь.
— Я скажу жене, чтобы она сообщила на работе, где ты находишься. А сейчас мы должны с тобой придумать легенду о том, как ты получил травму. Ну, не рассказывать же сотрудникам полиции, как я тебя огрел стулом в постели своей жены. А о том, что ты пришёл в себя, медики им обязательно сообщат.
С минуту Валерий молчал, а потом выдал:
— Я скажу, что шёл по улице, получил удар по голове сзади, а больше ничего не помню.
На этом варианте легенды и остановились. О том, что Эльвира с Василием держали его на даче, Валерий не помнил, а Василий решил ему об этом не рассказывать.
Пока Валерий находился в больнице, вместо него на предприятие был направлен другой сотрудник. По окончании работы в Амурске он вернулся в Москву с Федосеевым. Тот к этому времени уже основательно подлечился. О наличии в нём какой-то божественной сущности он снова забыл. И она не давала ему о себе знать. А вот Есения о ней не забывала и часто подозрительно, порой с опаской, посматривала на отца.
Однажды ночью Нина проснулась оттого, что услышала какие-то женские голоса из комнаты Есении. Сначала она решила, что у дочери бессонница, и она включила телевизор, чтобы как-то скоротать время до утра. Но потом поняла, что один из голосов принадлежит Еське. Женщина встала с постели, тихонько подошла к двери её комнаты и приложила к ней ухо.
— Я прощаюсь с тобой, девочка, — произнёс чей-то женский голос, — и удаляюсь в свою среду обитания.
— А как же книга мудрости властелинов, вы больше не будете пытаться вернуть её в дом моей бабушки? — услышала Нина голос дочери.
— Для нас, женщин рода властелинов, сейчас в этом нет необходимости. Ведь твой отец пришёл в себя, остался живым. Судный период закончился. Миром по-прежнему правят мужчины. Знаю, что отец забыл о своём предназначении, а вспомнит лишь тогда, когда книга окажется в доме Аделаиды. Рано или поздно она вернётся на своё место, но только ты этому больше не старайся содействовать.
— Почему?
— Мужчины правят миром, им и возвращать книгу в родовое гнездо. Думаю, что брат мой Антей, которого ты видела в жилище Мефодия, приложит к этому все усилия.
— Он ваш брат?
В этот момент дверь комнаты открылась и в неё вошла Нина. Увидев странную женщину, парившую в воздухе между полом и потолком, она остолбенела.
— Прощай, — произнесла гостья, превратилась в светящееся облачко, а затем исчезла совсем.
Какое-то время Нина продолжала смотреть в то место, где только что находилась Дианнея. Выйдя из оцепенения, она спросила дочь:
— Что это за странное видение?
— Мама, ты не поверишь, меня посетила первая женщина рода властелинов!
— Что значит первая?
— Она первая дочь от Божьего сына и обычной женщины. Я видела и её брата Антея. От них обоих пошёл наш род. Именно им впервые была дана книга мудрости властелинов. Всего таких книг было дано шестьсот шестьдесят шесть, по количеству первых детей, рождённых от Божьих сынов и человеческих жён. Дианнея, так её зовут.
— И всё же я не понимаю, зачем придумано властелинство? — пожала плечами Нина.
— Из книги мудрости я поняла, что Божьи сыны не хотели, чтобы их дети существовали на равных правах с чистокровными людьми. Они непременно должны были хоть в чём-то их превосходить. Поэтому им было дано властелинство.
— Тогда зачем дана извечная борьба полов в семействах властелинов?
— Дочери женщин, рождённые от Божьих сынов, не могли простить отцам того, что они оставили на земле их матерей во время Ноева Потопа. Матери погибли, а отцы считали, что поступили правильно, так как женщины созданы лишь для услады мужчин, рожать, воспитывать детей, обслуживать мужей и выполнять работы по дому. К тому же они боялись Божьего гнева, который и устроил этот потоп частично в наказание людям за связь с его сыновьями. Думаю, что они предоставили возможность обоим полам доказать, кто из них сильнее и способен удержать власть в своих руках. Но я уверена, что Божьи сыны покровительствуют мужской половине, а иначе, почему за всё время существования властелинства, женщины никогда не побеждали мужчин. Мы ничуть не глупее их.