Бизнесмен решительно снял записку с ветки, развязал тесьму и стал читать.

— Дорогие ребята, я очень люблю своего мужа Максима, но Бог не дал нам детей. Пожалуйста, помогите нам в зачатии ребёнка. Алёна.

Женщина тихонько взяла из рук супруга записку, перемотала её тесьмой и повесила обратно на ветку.

— Пусть висит, пока не родится наша кроха, — ласково произнесла она.

Вздох облегчения вырвался из груди бизнесмена.

— Хоть с запиской она меня не обманула, — подумал он, — а с остальным разберусь позже.

Машины тронулись в обратный путь.

— Останови здесь, — задыхаясь, сказал Максим водителю, когда машина проезжала мимо озера.

Он вышел из неё, постоял на берегу, вдыхая чистый воздух и осматривая всё вокруг.

— Если я излечился от бесплодия, — подумал он, — то вернусь сюда, приведу в порядок дорогу к этому странному дереву, а у озера разобью небольшой скверик. Пусть сельская молодёжь здесь влюбляется и отдыхает. А завтра отправлюсь к врачу и проверюсь. Но не дай Бог, я по-прежнему бесплоден! Тогда берегись Алёна!

Вот уже несколько месяцев Аделаида Семёновна была довольна тем, как ловко стащила защиту Валерия — указующий перст святого, находящийся в шкатулке. Но ещё больше она радовалась тому, где эту защиту спрятала сразу после того, как вернулась с ней в село. Тогда по дороге домой она встретила свою приятельницу. Та стояла, прислонившись к дереву, и не могла сдвинуться с места. Поздоровавшись, Аделаида спросила:

— Что-то случилось с тобой?

— Похоже, Адочка, радикулит меня прихватил.

— Давай, я тебя до дома доведу, — предложила Аделаида, взяла подругу сзади под обе руки и тихонько повела.

Дома она аккуратно уложила её в постель и предложила вызвать врача. Но та отказалась. Тогда Аделаида, ловко воспользовавшись этой ситуацией, заявила:

— Я поживу здесь, пока тебе не станет лучше.

Приятельница сначала протестовала, не желая обременять Аделаиду заботами, но потом согласилась. Аделаида же позвонила дочери, сообщила, что в село вернулась, но отказалась сообщать, где находится.

Ночью она тихонько вынула из сумки шкатулку и спрятала, плотно вложив между рамой кровати и её сеткой, у самой стены. Спустя два дня, когда приятельница начала подниматься, Аделаида вернулась домой. Ей и в голову не приходило, что та вдруг захочет просушить матрац с этой кровати, и вытащит его на улицу в солнечный день. И уж, конечно, не могла предвидеть, что обнаружив шкатулку, приятельница отдаст её Нине после того, как встретит её в магазине. Впоследствии эта пожилая женщина, после звонка дочери, уехала в Москву, нянчить своего внука, да так и осталась там. Дочь с мужем изредка приезжали в село собрать урожай с грядок, в саду, и проверить, всё ли в порядке в доме. Аделаиду это устраивало.

— Шкатулка находится в нужном месте, — считала она, — никто её там не найдёт.

Ей она пока не была нужна. Но вот в один прекрасный день залаял Карат. Аделаида выглянула в окно. У калитки стояла её приятельница. Та решила посетить свой дом, а заодно и заглянуть к Аделаиде Семёновне. За чашкой чая, рассказывая о своей московской жизни, приятельница, как бы невзначай, спросила:

— В шкатулке всё на месте? Я в неё, Адочка, даже не заглядывала. У неё защёлка уж больно мудреная.

— В какой шкатулке? — округлила глаза Аделаида.

— В той, что ты у меня забыла. Я её обнаружила за матрацем у стены. Должно быть, она туда свалилась, а ты и не заметила. Я её твоей снохе отдала, когда повстречалась с ней в магазине.

Аделаида сидела в ступоре.

— Она, что, не передала её тебе? — виновато спросила приятельница, заметив странное состояние Аделаиды.

— А-а-а! Вспомнила! — стала приходить в себя она. — Отдала. Всё в ней на месте.

Приятельница ушла, а Аделаида Семёновна словно озверела.

— Вот, подлое отродье! — кричала она на весь дом. — Дочь её похитила книгу мудрости и продала, а сама она — защиту нашего рода от тёмных сил стащила! Она мне за это ответит!

Аделаида набрала номер Нины и сразу прокричала:

— Куда ты дела шкатулку, которую тебе отдала женщина из нашего села.

Сердце Нины сжалось от страха, мозг начал лихорадочно работать, стараясь найти выход из сложившейся ситуации.

— Мама, — впервые назвала она так свекровь, — о какой шкатулке вы говорите?

— Помнишь, как ты ходила в наш сельский магазин, когда здесь жила?

— Ну, помню.

— Тебя встретила пожилая женщина и передала тебе для меня шкатулку?

Нина помолчала, потом ответила:

— Припоминаю, что-то такое было.

— Где она?

— Я положила её в пакет с продуктами, — с безмятежным спокойствием ответила Нина, — а у входа в дом вы лично приняли его у меня и выложили из него всё содержимое. Думаю, что она где-то дома находится.

— Нет её дома, и я её из пакета не вынимала!

— Неужели я потеряла шкатулку по дороге домой? — начала сочинять Нина. — Тогда у пакета прорвалось дно, а содержимое выпало на землю. Я собрала всё в запасной пакет и принесла домой. Выходит, шкатулку я не заметила и не подобрала. В ней находилось что-то очень ценное?

— Ценнее не бывает! — рявкнула Аделаида и отключила связь.

— Началось, — пронеслось в голове Нины.

Она вспомнила, как закопала эту шкатулку под камнем у озера.

После выписки из больницы у неё с Аделаидой сложились добрые, доверительные отношения. Но сейчас, когда память о властелинах у её дочери стала восстанавливаться, Нина не намерена была сидеть, сложа руки. Она решила продолжить борьбу за нормальную жизнь своих дочерей.

Заново созданный Антеем Валерик, оставшись на опушке леса в одиночестве, взмыл высоко в небо, осмотрел окрестности, определился с направлением и полетел в сторону своего дома. Долетев до двери подъезда, он завис в воздухе в ожидании того, кто откроет её первым. На дворе стояла ночь. Наконец-то из подъезда вышел сосед с собакой, проживающий этажом выше. Валерик юркнул в дверной проём. Поднялся по воздуху на свой этаж и просочился сквозь замочную скважину в квартиру. Он сразу же направился в спальню, где спала Нина, опустился ей на лоб, и его тельце засияло мелкими разноцветными искорками. Валерик закрыл глаза и затаился. Тельце постепенно стало невидимым.

Утром прозвенел будильник. Нина проснулась, подтянулась, нехотя встала и подошла к зеркалу. Валерик, переливаясь, сидел на её плече.

Увидев его, Нина сначала опешила, потом, придя в себя, выпалила:

— Ну, ты, всеобщий! А ну, вали отсюда!

И взмахнув рукой, скинула его с плеча. Тот отлетел к стене, приобретая серый цвет тела. В гневе за измену с Эльвирой Анатольевной женщина схватила свой халат и начала гонять по комнате бедного Валерика. Тот пулей вылетел из комнаты, пронёсся через прихожую в комнату Есении, забился под её кровать и сделался невидимым. С халатом в руках Нина походила ещё какое-то время по квартире в поисках сущности, но не найдя её, надела халат на себя и стала готовиться к отходу на работу. Когда входная дверь за ней закрылась, Валерик вылетел из-под кровати, посмотрел на спящую Есению. Полетал по квартире, затем снова вернулся в комнату девочки. Взмыл на верхнюю книжную полку и остался там.

Есения спала. Но вдруг сквозь сон она почувствовала в области лба какое-то жжение. Открыла глаза и потрогала лоб. Он был горячим. Еська встала, подошла к зеркалу и увидела на нём красное пятно, в виде отпечатка накрашенных губ. Она потёрла пятно. Жжение усилилось.

— Что это? — испугалась она.

— Не бойся, — услышала она позади себя уже знакомый голос Дианнеи, проявившейся на стене. — Помнишь, я скрепила свой договор с тобой поцелуем в лоб, когда просила забрать книгу мудрости у Мефодия.

— Помню, — спокойно ответила девочка, и повернулась к незваной гостье.

— Так вот, каждый раз, когда на твоём лбу будет проявляться отпечаток моих губ, ты должна будешь выйти на контакт с Мефодием, чтобы попытаться выманить у него священную книгу. К этому времени я постараюсь запугать его или договориться с ним по-хорошему, чтобы он добровольно отдал её тебе. Хорошо?

Девочка кивнула головой. После этого Дианнея исчезла, а Еська стала собираться в школу, даже не подозревая, что пойдёт туда не одна. С этой минуты Валерик находился всегда рядом с ней. Ему страсть, как хотелось отыскать священную книгу. А сделать это он мог только с помощью Есении.