Это был незабываемый вечер! Даже первый в моей жизни деревенский праздник не мог сравниться с сегодняшним днем. Что было тому причиной: город, разнообразие развлечений или такая необычная компания, — не могла точно ответить. Возможно, все вместе.

Но как ни жаль, хорошее заканчивается слишком быстро. Если бы я знала, чем завершится этот вечер, постаралась бы растянуть его как можно дольше…

***

— А ты не можешь меня проводить? — робко поинтересовалась вдоволь нагулявшаяся Вася, которой нужно было возвращаться обратно в свой старый мрачный замок. А еще нервно покосилась на темноту за воротами. Да, после моего памятного побега из-под родной прохудившейся крыши, темноты вдруг стала побаиваться. И хоть луна ярко освещала ровную укатанную колесами телег дорогу, идти одной через поле… Бр-р-р.

А ведь никогда не была трусихой. Или мне просто с Йеном не хотелось расставаться?

Парень непонятно отчего вдруг задумался, что-то прикидывая в уме. Не знаю почему, но я тут же расстроилась. Похоже, идти со мной не хочет. Или у него другие дела? Ведь Грошик, наверное, просил только сходить за книгами, а Йен весь день сопровождал… А если ему было неинтересно? Или и того хуже… неприятно?

И чем дольше затягивалось молчание, тем больше вариантов придумывала я, пока не сникла совсем. Хотела уже сказать, что и одна дойду, не впервой все-таки, как вдруг мой уже не такой прекрасный, как вначале, принц согласно кивнул.

— Хорошо! Только подожди минутку, я сейчас! — Йен как-то чересчур радостно улыбнулся, развернулся на месте и тут же исчез в толпе, оставив меня растерянно хлопать глазами.

Что это с ним? И куда сбежал? Бросить меня здесь решил? Ну и ладно.

Маленькая я окончательно обиделась, шмыгнула носом и… чисто из вредности пошла к лесу.

— Вот и пускай себе гуляет, — бормотала под нос. — Я и без надзирателей обойдусь. Не мог с собой позвать.

Та-ак, где там мой любимый дракон? Хоть и вредный, зато свой.

Но как я ни старалась разглядеть в черноте деревьев рыжую чешую, ничего у меня не получилось. Оставалось только брести в направлении того места, где мы с Грошем сегодня расстались. И пускай его там только не будет! Ух, и устрою потом одному балбесу!

Подумав так, я кровожадно ухмыльнулась, решив отомстить и за испорченный Йеном вечер тоже, и смело двинулась дальше.

— Красавица, далеко ли ты спешишь? — раздалось за спиной.

И вот тут я вздрогнула и зачем-то остановилась. Лишь потом поняла, что глупость сделала. А вот тогда… Тогда мне стало страшно. Так сильно я, наверное, боялась только завываний ветра под крышей замка, потому что всегда думала, что это призраки. Не сейчас, конечно. Когда мне было лет десять. Ну, и если считать того волка, который чуть не загрыз меня в лесу. И совсем не важно, что я даже не видела, кто ткнулся носом мне в руку! Я точно-точно уверена, что это был огромный страшный волк, который хотел проглотить меня целиком, а потом спросить, где живет бабушка. Ой, то есть наоборот! Сначала проглотить бабушку, а потом спросить, где я живу. Тьфу. Не важно. Сейчас мне было страшнее. Потому, что голос оказался мне знаком.

— Не твое дело, — буркнула в ответ, так и не повернувшись к Демьяну, и решительно нацелилась в сторону леса. Но снова этот изворотливый уж меня никуда не пустил. Что за дурная привычка хватать проходящих мимо девушек за руки?!

Как только мое запястье оказалось в крепком захвате, страх, мгновение назад заставлявший коленки нервно подрагивать, а сердце взволнованно метаться в груди, растворился, как будто его и не было. Вместо него появилась злость! Как так, еще один негодяй собирается испортить мне такой чудесный день?! Да летите вы к драконьим богам!

Скрипнув зубами так, что Грошик обзавидовался бы, маленькая, но крайне воинственная я со своим самым свирепым выражением лица повернулась к наглецу. Не знаю, почему он не впечатлился, рыжик мой так сразу понимал, что ничего хорошего его не ждет. Этот видать еще не пуганый. Ну ничего, мы его манерам-то научим! Эх, жаль, швабры нет, ну, или на худой конец веника… Так правила вежливости закрепились бы прочней.

Сейчас же, за неимением подручных средств, пришлось использовать руки. Как там Йен его припечатал? Кулаком, кажется?

Собрав всю свою воинственность и злость в этот самый кулак, я замахнулась и… угодила точнехонько в захват второй демьяновой лапищи.

Ой.

Подергала — крепко держит, зараза.

— Что, глупышка, думала, справиться сможешь? — мерзко ухмыльнулся парень. — Не захотела на город со мной смотреть, значит, придется прогуляться здесь.

И прежде, чем я успела возмущенно пискнуть, закинул на плечо и понес прочь от дороги. Ни к городу, ни к лесу. А жаль. В городе — Йен, в лесу — Грошик. Но мне сегодня не везло. Мы оказались ровно посередине.

— Пусти-и-и! — во все горло вопила маленькая я и молотила руками и ногами по гадкому обманщику. — Пусти, не то хуже будет!

Дурак! И ведь не объяснишь, что если мой дракошик придет, от него одни угольки останутся!

— Уже испугался! — захохотал Демьян и, не напрягаясь, продолжил идти по высокой траве со мной на плече. — Не дергайся, падать-то высоко, — с намеком вставил парень, а для убедительности еще и подкинул вверх.

Бедный мой живот! Синячище, наверно, будет ого-го! А вкусный пирог, которым меня угощал Йен, тут же запросился обратно. Еще бы! Попробуйте вот так повисеть вниз головой. Поэтому попытки забить этого негодяя до потери сознания я только усилила. Возмездие прилетело совершенно неожиданно и от того еще более обидно — меня шлепнули пониже спины и… и руку там и оставили.

Ой, мамочки-драконы! Если бы кровь уже не прилила к лицу, я бы наверно слилась цветом со своими бусами, болтавшимися сейчас почти на носу. Стыдоба-то какая!

Наверное, меня таким образом хотели усмирить. Ага, еще чего! Вот если бы шлепнул и продолжил нести как раньше, я бы еще подумала. А так… Да ни за что не позволю, чтобы меня лапали своими ручищами всякие проходимцы!

Сдув упавшую на лицо прядь волос, я совершенно точно разозлилась и…

— Гроши-и-и-ик! — заорала во всю мощь легких, на мгновение дезориентировав своего похитителя. Этого хватило, чтобы вывернуться, куда-то пнуть его коленкой и, пока тот, согнувшись пополам, пытался прийти в себя, свалиться на землю, чтобы шустрой рысью броситься к лесу. И не надо думать, что я совсем не ударилась. Еще как! Если судить по синякам. Но тогда за спиной словно выросли крылья, и я неслась к своему единственному спасителю и защитнику, не замечая ничего вокруг. Как оказалось, даже того, что под ногами лежит здоровенная сухая ветка. Об нее я и споткнулась и, кувыркнувшись, пролетела вперед. Кажется, даже головой обо что-то ударилась потому, что следующее, что помню, это перекошенное от злости лицо Демьяна, еще более страшное, чем при свете дня, нависшего надо мной.

— Куда собралась, курица? Не сбежишь! Мне за тебя знаешь, сколько заплатили? — прошипел мне в лицо этот негодяй и потянул свои лапищи, чтобы поднять.

Еще мгновение я смотрела в его глаза, затем раздался страшный рев, и словно порывом ветра парня отнесло в сторону. Он прокатился по земле, а передо мной из черноты ночи возникла родная и любимая драконья мина. Вот только сейчас она была до того жуткой, что я невольно втянула голову в плечи. Не будь знакома с драконом всю жизнь, точно подумала бы, что он собирается меня съесть. Впрочем, подобная мысль все же промелькнула, но была отметена за абсурдностью.

— Цела? — пророкотал дракон, выдыхая из ноздрей дым.

Остатков храбрости хватило только на то, чтобы кивнуть.

Рыжий хотел сказать что-то еще, но вдруг резко обернулся — Демьян пытался встать на ноги. Еще секунда, и дракон вышел на охоту.

Мы так обычно играли. Грошик за мной гонялся по замку, а я, визжа, улепетывала со всех ног. Но дракон все равно догонял, а потом щекотал до слез. Только сейчас он явно никого щекотать не собирался.

Припав на передние лапы, самый опасный на свете хищник следил за добычей. Это я поняла по тому, как расслаблен и вместе с тем напряжен он был, ни одного лишнего движения, только готовое к смертоносному прыжку гибкое тело со сверкающей в лунном свете чешуей. И это было бы очень красиво… если бы не было так страшно. Ведь Грошик не играл и даже не собирался пугать. Он хотел убить. Не ради добычи, не ради пропитания, а из-за меня.