— Она права, — поддержала ее Гессия, — ни слова не дает сказать. Ты считаешь себя самым умным, да?

— Да пожалуйста, — разозлился Бэзил, — могу уйти, если я вас так раздражаю. Мне надоело выслушивать ваши глупости.

Развернувшись, он подошел к двери и распахнул ее, собираясь выполнить свою угрозу.

— Хватит, Бэзил, — сказала Гессия, — ты ведешь себя глупо.

— В самом деле, — Олридж подошел к другу и придержал дверь, — успокойся, Бэзил, давай обсудим все спокойно. Мне самому интересно, что имеет в виду мисс Сэвидж.

— Ничего она не имеет в виду, — строптиво отозвался он, — говорит специально, чтобы позлить меня. Кузина Норма, может быть вы это сами сделали?

Норма изумленно раскрыла глаза:

— Зачем?

— Чтобы доказать, что вам ничего не приснилось.

— Хорошо, — она встала, — если все так серьезно, то я не буду ничего говорить вообще.

— Норма, — подскочила и Гессия, — вы ведь не собираетесь обращать внимание на слова моего полоумного братца?

— Я честно пыталась это сделать целых полчаса. Сдается мне, что он будет спорить даже лежа на смертном одре.

— Но вы ведь не обиделись, нет? — встревожено спросила девушка.

— Нет, я просто устала.

Она подошла к двери и сказала:

— Позвольте мне пройти, кузен, если вам не трудно.

— И куда это вы собрались? Не все комнаты в доме разгромлены?

— Точно. Работы непочатый край, — серьезно признала она и вышла.

— Ты идиот, Бэзил! — припечатала Гессия, направляясь к брату, — так и хочется отвесить тебе хорошую затрещину.

Норма тем временем уже свернула за угол, не слыша последних слов кузины. Она честно пыталась выразить свои смутные подозрения вслух, надеясь, что хоть кто-то сможет это объяснить, догадается. Но в этой семье подобное положение вещей просто невозможно. Единственное качество, которым они владеют в совершенстве — это сарказм.

Нельзя сказать, чтоб Норму это особенно обидело, скорее всего, она испытывала легкую досаду оттого, что ее подозрения не приняли во внимание. Неизвестно почему, но девушка была уверена, что в комнате была не тетя Сара. Она не могла объяснить этого даже себе.

Когда она вернулась в комнату, то застала там Энни, сметающую мусор и тетю, которая стояла возле стены и беззвучно шевелила губами. Подойдя ближе, Норма разобрала:

— Не нравится мне все это, ох, не нравится.

— Тетя, — сказала девушка, — мне нужно поговорить с вами.

Женщина взглянула на нее из-под насупленных бровей.

— С меня на сегодня достаточно, — заявила она в ответ.

— Мне очень жаль, но я хочу задать вам только один вопрос.

— Ну, какой еще вопрос? — раздраженно осведомилась мисс Сэвидж.

— Я хотела бы знать, есть ли в этом доме еще кто-то, о ком я не знаю.

На мгновение тетя отвернулась в сторону, а когда повернулась, Норма поразилась ее лицу, суровому, даже мрачному и вместе с тем замкнутому.

— Ты имеешь в виду слуг?

— Нет.

— Кроме моих отвратительных родственничков, от которых я бы с удовольствием избавилась, здесь больше никого нет. Никого, — подчеркнула она.

— Тогда кто же создал здесь такой беспорядок?

— Это уже второй вопрос, — отрезала тетя, пробираясь к двери.

— Я имею право знать, кто это сделал, — Норма шагнула к ней, полная решимости не выпускать ее, пока она ей все не объяснит, — это в конце концов моя комната и мои вещи.

— Твои манеры оставляют желать лучшего, — отозвалась мисс Сэвидж, убирая ее руку, — твой отец мог бы уделять им больше внимания.

— Не мог! — вышла из себя девушка, — он все свое внимание уделял виски и любому другому пойлу, в котором содержится алкоголь! Мне надоело это умалчивание, черт возьми, и я плевать хотела на манеры! Это уже переходит все границы, тетя! Что будет в следующий раз, хотела бы я знать?

— О да, ты из Сэвиджей, — женщина открыла дверь, — теперь я это точно вижу. А то все время такая спокойная, тихая, просто непривычно как-то. Мы обожаем громко возмущаться и игнорируем при этом правила хорошего тона. Значит, я не ошиблась, когда писала завещание.

С этими лестными словами она выскользнула в коридор и поспешно ретировалась.

Норма яростно топнула ногой.

— Дьявол, — выругалась она, — как мне это надоело.

Шагнув к шкафу, она распахнула его и имела удовольствие увидеть, что не все ее платья были подвергнуты уничтожению. Это должно было ее утешить, но не утешило, так как Норма была зла, как черт.

Сев на стул, девушка дождалась, пока Энни закончит с уборкой. После чего осмотрела комнату и убедилась, что ей вернули первоначальный вид, если не считать, что разбитое зеркало убрали, а новое пока не принесли.

— Ступай, — сказала Норма служанке.

Та присела, опасливо косясь на нее и поспешно вышла. Хмыкнув, девушка задумалась. Итак, что же она имеет? Отвратительную историю, не имея возможности ее объяснить и понять, либо заставить кого-либо это сделать. А значит, она должна попытаться во всем разобраться сама, без чьей бы то ни было помощи. Норма, пожалуй, заручилась бы поддержкой Гессии, но ввиду присутствия ее брата, это невозможно. Он, разумеется, все испортит своими дурацкими замечаниями.

Подойдя к стене, прикрытой драпировкой, Норма задумалась. История про призрак не произвела на нее впечатления. Нет, в ее комнате был живой человек, а не привидение. Только живой человек бросится к двери и потратит время на то, чтобы открыть ее. Привидение просто прошло бы сквозь нее, для них не существует преград. А раз это живой человек, стало быть здесь, в стене находится потайная дверь. Дело за тем, чтобы узнать, как она открывается.

И Норма принялась за дело. Она потратила почти час на ощупывание стены и могла бы ручаться, что не нашлось бы дюйма, который она бы не простукала. Но все было напрасно. Стена оставалась стеной и не собиралась двигаться с места.

Девушка отступила на шаг назад, переводя дух. Она угрюмо смотрела на стену, покусывая ноготь большого пальца. Как же все-таки она открывается? Это должно быть очень просто, потому что ночная гостья потратила на это дело не больше секунды. Но как, как?

Спустя некоторое время ей пришло в голову, что, возможно, следует искать не на самой стене, а на полу. Вдруг этот механизм внизу и на него следует наступить?

Подобрав подол платья, девушка опустилась на колени и принялась простукивать паркет. Спустя двадцать минут она была вынуждена признать это неудачной идеей.

Начиная злиться, Норма поджала под себя ноги, борясь с желанием пнуть эту проклятую стену. Конечно, это было глупо, она только отобьет себе ногу, вот и все.

В этом положении ее застал стук в дверь. Подняв голову, девушка прислушалась, а потом спросила:

— Кто там?

— Норма, — прозвучал голос Гессии, — не сердитесь, пожалуйста. Можно мне войти?

— Конечно, — Норма поднялась с пола и отряхнула платье.

Кузина вошла в комнату и огляделась.

— Да, здесь уже убрали, — согласилась девушка, — проходите, Гессия.

— Мне так жаль, что это случилось, — та покачала головой и шагнув, села на стул, — я хотела предложить вам несколько своих платьев. Знаете, я вожу с собой парочку таких, которые совсем не ношу.

— Спасибо, кузина, но у меня есть платья, их не все искромсали на мелкие кусочки. Но я все равно благодарю вас за это предложение.

Улыбнувшись, Гессия сказала:

— Все-таки, если у вас возникнет в них нужда, смело обращайтесь ко мне.

Помолчав, она добавила:

— Не сердитесь на Бэзила, Норма. Поймите, он не может иначе. Я уже привыкла, да и все знакомые тоже. Он постоянно говорит гадости.

— Я уже забыла об этом.

— А почему же у вас тогда такой сердитый вид?

— Меня разозлила тетя, — пояснила Норма.

— О да, она это может, — легко согласилась Гессия, — я хотела спросить у вас, что вы имели в виду, когда говорили, что это не она сотворила такой беспорядок здесь?

— Мне кажется, что это не она, но полной уверенности у меня нет. Ведь если не она, то кто еще?

Гессия пожала плечами.

— Здесь больше никого нет.

— Вот именно. И все-таки…

— Что?

— Не знаю. Что-то мешает мне так думать.

Гессия слегка нахмурилась.

— Вы думаете, здесь есть кто-то еще, о ком мы не знаем?

— Я не уверена. Я уже сказала, кузина, что это лишь предположение. Подозрение, если хотите. Может быть, я ошибаюсь. И если это так, не буду спорить.