Во время работы XXV съезда партии я встретился с делегатом съезда генералом армии Николаем Григорьевичем Лященко. Вспомнили наревский плацдарм и удар 400 орудий. Н. Г. Лященко, в те дни генерал-майор, командовал 90-й стрелковой Ропшинской Краснознаменной дивизией. «Да, трудно было. Танки навалились. Мои стрелки дрались отчаянно, но силы были неравны. Но когда ударили пушки, казалось, и сил прибавилось. Фашисты были разгромлены», — вспомнил Н. Г. Лященко.

Н. Г. Лященко стал воином в 1929 году. На его долю выпала борьба с кулаками и басмачами, японскими самураями. Сражался он с фашистами в Испании, в Карелии — с финнами. В битве за Ленинград, командуя 90-й стрелковой дивизией, коммунист Н. Г. Лященко внес немалый вклад в дело защиты города на Неве. После войны Н. Г. Лященко командовал Среднеазиатским военным округом. Он был членом ЦК КПСС, депутатом Верховного Совета СССР. Ныне продолжает трудиться на благо нашей социалистической Отчизны.

Были взяты в плен танкисты. Оказалось, что они из 7-й танковой дивизии. Когда об этом сообщили К. К. Рокоссовскому, он сразу же забросал командарма И. И. Федюнинского вопросами:

— Откуда взялась седьмая дивизия? Где она сейчас?

Он приказал немедленно выслать пленных к нему. Необходимо было принимать срочные меры. Танковая дивизия — это большая сила, с ней шутки плохи.

Вот когда настало время проявить свое умение и стойкость противотанковой артиллерии под командованием подполковника Л. М. Капустина. Быстро бригада проскочила вперед и через 30 минут завязала на левом фланге армии жестокий бой с 7-й танковой дивизией противника. Враг не ожидал таких дерзких действий противотанкистов, которые в перелесках в 400–600 метрах от танков противника развернулись и открыли ураганный огонь. За час боя они сожгли около 40 танков. Еще был день, а кругом стало темно, словно наступила ночь. Это черный дым от горевших танков и бронемашин окутал местность.

В то время как истребители превращали фашистские танки в металлолом, зенитчики 47-й зенитной артиллерийской Верхнеднепровской ордена Богдана Хмельницкого дивизии РВГК прикрывали наземные войска от ударов вражеской авиации. Особенно отличился в тех боях 22-летний лейтенант Шавдяй Сафиулович Аликбяров. Под его командованием батарея сбила несколько вражеских самолетов. К завершению операции на груди молодого талантливого офицера, было два ордена Красной Звезды, орден Отечественной войны I степени, медаль «За боевые заслуги».

Хорошо поработали артиллеристы. Теперь и маршал Рокоссовский видел их работу. Он похвалил артиллеристов за смелость и умелые боевые действия.

В этих боях воины армии проявляли массовый героизм, отвагу и мастерство. После артиллерийской подготовки пехота 90-й стрелковой дивизии, поддерживаемая артиллерией, дружно поднялась и сразу ворвалась в первую траншею противника. Двигаясь за стрелковой ротой вместе со своими орудиями, командир батареи 169-го стрелкового полка старший лейтенант Павлов с разведчиком старшиной Обуховым заметили оживший пулемет противника. Быстро развернув одно орудие, с расстояния 150–200 м они точным огнем подавили огневую точку и продолжали движение вперед. За первой траншеей противника они заметили группу немцев, скрывавшихся в убежище. Бросив одну гранату и дав автоматную очередь в двери укрытия, наши воины смело ворвались в убежище и захватили восемь офицеров, оглушенных разрывом гранаты. Как выяснилось позже, они обсуждали вопрос об организации отпора нашим наступавшим подразделениям.

888-й артиллерийский полк поддерживал 340-й стрелковый полк 46-й стрелковой дивизии. Противник, сбитый с основных рубежей, оказал упорное сопротивление, будучи окруженным в деревне Плодово. Утром 15 января, пытаясь восстановить утраченные рубежи, противник контратаковал в направлении стыка 340-го стрелкового полка с соседней левофланговой дивизией. Силами пехотного полка, поддержанного 50 танками, он потеснил части соседа, вследствие чего обнажился левый фланг нашего полка. В создавшейся обстановке необходимо было принять немедленные меры. Полк, управляемый майором Згурой, стал вести массированный огонь по контратакующей пехоте и танкам противника. Майор Згура, находясь на НП 8-й батареи, показал личный пример находчивости и отваги. Из трофейного орудия, оставленного противником, он открыл огонь по танкам, подходившим к НП. Огнем этого орудия майор Згура поджег танк и уничтожил до 30 автоматчиков. Кроме того, огнем полка было сожжено пять танков и уничтожено до 200 солдат и офицеров. Угроза прорыва противника была предотвращена. Оставшиеся танки повернули назад. Наша пехота начала преследовать отступавшего врага.

16 января сопротивление противника было сломлено. В тот же день соединения нашей армии во взаимодействии с 65-й армией генерала П. И. Батова овладели городом Пултуск.

Спустя много лет, в 1967 году, я вместе с командующим артиллерией Войска Польского генералом Чесновичем снова оказался в этом городе, который неузнаваемо изменился. Мне захотелось отыскать церковь, с колокольни которой малокалиберное орудие и пулемет противника доставили немало хлопот нашей пехоте. Помнится, тогда я приказал подполковнику Капустину прямой наводкой уничтожить вражескую цель, что и было сделано. Потом Николай Иванович Шебалин — член Военного совета нашей армии — любил меня стращать: «Смотри, Казаков, как бы тебя не привлекли к ответственности за разрушение церкви».

Осматривая это здание, я заметил, что следы от действий нашей артиллерии остались. Остались как свидетельство ожесточенных и кровопролитных боев, которые здесь проходили много лет назад, как святая память о тех, кто погиб за освобождение польской земли.

17 января командиры корпусов ввели в бой вторые эшелоны, а командующий армией еще ранее ввел в сражение 8-й танковый корпус. Войска перешли к преследованию противника, продвигаясь ежедневно по 25–30 километров. С каждым днем все ближе были границы Восточной Пруссии.

Когда войска 2-й ударной армии приблизились к Восточной Пруссии, наша артиллерия отметила это событие. Более 500 орудий средних и тяжелых калибров произвели мощный огневой налет по крупным объектам в этом логове германского милитаризма.

В разгар боевых действий на КП командарма прибыл Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский. Заслушав доклады командующего армией и некоторых других лиц об обстановке, он поставил новую задачу: продолжать стремительное наступление на Эльбинг, выйти к Балтийскому морю и отрезать Восточную Пруссию от Центральной Германии. При этом предупредил, что нам предстоит форсировать Вислу и брать ряд крупных немецких городов-крепостей, таких, как Мариенбург, Грауденц, Эльбинг.

— А вам, товарищ Казаков, — обратился он ко мне, — надо всегда иметь под рукой артиллерию крупного калибра, чтобы при необходимости разрушать опорные пункты и крепости.

Когда все вопросы были решены, Федюнинский пригласил Маршала Советского Союза К. К. Рокоссовского на обед. Константин Константинович охотно принял приглашение, добавив при этом:

— Между прочим, сегодня во рту ни крошки не было.

Продолжая стремительное наступление, войска армии к 26 января вышли к рекам Висла и Ногат и в некоторых местах с ходу форсировали их. За 12 дней с боями они прошли более 200 километров и заняли более 2500 населенных пунктов, в том числе такие крупные города, как Цеханув, Христобург и Мариенбург. Шесть раз в приказах Верховного Главнокомандующего войскам армии была объявлена благодарность.

Впереди еще предстояли жестокие бои. Советские солдаты, вступив на территорию врага, вели себя с большим достоинством и в свободное от боев время помогали, чем могли, местному населению.

К исходу 2 февраля армия подошла к городу Эльбинг. Немецко-фашистское командование придавало обороне этого города исключительно большое значение, как крупному экономическому, промышленному и опорному пункту в Восточной Пруссии, прикрывавшему подступы к Балтийскому морю и сохранявшему коридор для отвода войск, окруженных в центральной части Восточной Пруссии. Уже на подступах к городу бои носили особо упорный характер. Противник предпринимал многочисленные контратаки пехотой и танками при поддержке артиллерии. Однако к исходу 3 февраля соединения 116-го стрелкового корпуса с юга и юго-запада, а соединения 98-го стрелкового корпуса с юго-востока и севера полностью блокировали город и тем самым окружили его гарнизон.