— Они похожи на овец. А шеш — это что-то вроде шерсти, которая покрывает их? Или это что-то, что можно использовать как еду? — спросила Нита.

— Это основа для еды. Цеифф выделяют секрет, который мы обрабатываем. Это достаточно сложно, но получается очень вкусно. Мы продаем его жителям всех островов поблизости — он пользуется спросом, — она снова начала смеяться. — И я должна предупредить тебя, мой тапи очень увлечен этой темой, не затрагивай ее — иначе лекция затянется на всю ночь.

— В моем руководстве сказано, что твой тапи выбрал "работу", — сказала Нита. — Это звучит так, словно большинство здешних людей занимается чем-то другим.

— Не работает? — переспросила Квельт. Они остановились рядом с загоном, наблюдая, как Кит гонится за Пончем, а Понч гонится за летающими овцами. — Нет, — продолжила она, — Ни у кого нет необходимости работать постоянно. Тем не менее, некоторые люди вроде моего тапи любят заниматься этим. Так или иначе у нашего народа достаточно всего вокруг — еды и материалов, чтобы сшить себе одежду или построить здания. Если есть некий труднодобываемый ресурс, как, например, металлы — которые трудно получить руками маленькой группы — тогда все обязаны принимать участие в работе, или их добычей занимаюсь я. Это одно из моих основных занятий в качестве волшебницы, — она с легким удивлением взглянула на Ниту: — А что, в вашем мире всем приходится работать?

— Большинству, — ответила Нита. — Почти всем.

Квельт удивленно покачала головой:

— Вы должны побольше рассказать мне о своем мире.

Кит вернулся обратно, ведя Понча за ошейник.

— Все-все! Но у нас будет еще много времени поговорить об этом. За ужином и все последующие дни. Сейчас же нам лучше пройти в дом! Паби и тапи приготовили вам кучу еды, они боятся, что вы жутко проголодались с дороги.

На лице Кита появилось смущенное выражение, вызвавшее у Ниты взрыв смеха.

— Похоже, все родители слеплены из одного и того же теста, — выдавила она. — Или же наши каким-то таинственным образом побывали здесь и вернулись так, что мы не заметили. Понч, негодник, что это ты вытворяешь?

Понч всряхнулся всем телом, окатив Ниту, Кита и Квельт брызгами морской воды — оно явно несколько раз искупался в море, преследуя летающих овец.

Если бы они не хотели, чтобы я преследовал их, сказал он, они не должны были улетать.

— Квельт и ее папа потратили много времени, чтобы собрать их вместе в загоне, — сказала Нита. — А теперь что?! Из-за тебя они разлетелись во все стороны. Не гоняй их больше! Ты понял?

Понч сел, посмотрев на Квельт большими печальными глазами, виновато склонил голову и протянул ей лапу.

Прости, извинился он.

— Все в порядке, — успокоила его Квельт. — Пойдем внутрь — они ждут нас.

Они спустились к дому. На широком крыльце под серебристой соломенной крышей их ждали родители Квельт. Одеты они были так же как их дочь: в длинную свободную повседневную одежду, в которой преобладали золотистые, бежевые и кремовые оттенки — туника с безрукавкой, накинутой сверху, мягкие сандалии и, в случае отца Квельт, шарф, обернутый вокруг шеи. Нита была изумлена, увидев, что они еще более высоки и красивы, чем Квельт. Кувилин Пелиэн, тапи Квельт, и Демаир Пелиэн — паби, оба были как минимум на полметра выше своей дочери.

— Входите, входите, — приветствовала их Демаир, открыто улыбаясь той же открытой улыбкой, как и дочь, словно они были соседями, заглянувшими на огонек, а не незнакомцами. Ее волосы были такого же оттенка, как и у Квельт, короткая стрижка мягким ореолом лежала вокруг головы. Кувилин же был абсолютно лысым, и это очень шло ему — его длинные и узкие черты лица придавали ему впечатляющий и строгий вид, но от этого не оставалось и следа, когда он начинал смеяться. На самом деле, все они смеялись как минимум раз в несколько минут. И в этом не было ничего искусственного или нервного. Нита чувствовала, насколько ее рады здесь видеть — как дома.

— Уже довольно поздно, — заметил Кувилин. — Я уже подумал было, не отложили ли вы прибытие до завтра.

— Так всегда с перемещениями, — вставила Демаир, — сначала вы спешите и торопитесь со всех ног, затем сидите и ждете. Но не важно — вы на месте. Пойдемте в дом!

Квельт и ее родителями устроили Ните и Киту экскурсию по дому, показав все внутреннее устройство. Нита была удивлена большому количеству технических приспособлений, хотя на первый взгляд интерьер казался сугубо сельским. Она сразу опознала компьютер и систему поиска данных, замаскированные в цельной структуре стены.

Обнаружив вокруг множество приспособлений для ведения домашнего хозяйства и развлечений, Нита какое-то время не могла понять, на чем они работают, но задав пару вопросов на Речи Квельт, поняла, что они работают на топливных элементах необычайно высокого уровня, основанных на водороде, добываемом из морской воды.

В целом же внутри все было очень просто и скромно — приборы большей частью были скрыты за шторками или дверцами шкафов. Дом был наполнен картинами и скульптурами, сотворенными родителями Квельт. Работы ее отца напоминали современное абстрактное искусство — всплески ярких цветов на светлом фоне. Демаир рисовала в основном портреты мужа и дочери и пейзажи с изображением моря и холма позади дома. В столовой висело несколько натюрмортов с цветами — художник явно просидел долгое время перед одним из синих цветов джиджи на холме, изучая каждый лепесток, каждую тычинку.

— Как насчет перекуса? — спросила их мама Квельт, когда они все посмотрели. — Вы что-нибудь ели в дороге?

— Угу… - сказал Кит.

— Ели, — ответила Нита, — но мы не против ужина. Как и Понч. Правда, Понч?

Понч посмотрел на маму Квельт, виляя хвостом: Я всегда готов к перекусу.

Демаир улыбнулась:

— Замечательные гости мои, все будет готово через несколько минут… Вы переоденетесь к принятию пищи?

— Это необходимо? — спросила Нита. Она знала миры, где подобное правило существовало.

Мама Квельт наклонила голову набок:

— Аккуратно выглядящий гость окажет честь своим видом другим сидящим за столом.

Нита с Китом посмотрели друг на друга.

— Мы обязательно переоденемся, — ответили они в унисон.

Они поставили свои «палатки», забрались в них и переоделись в чистые вещи. Нита, которой стало жарковато, надела одно из своих платьев, накинув сверху легкую куртку, и вышла к ужину. Все уже сидели в большой комнате на подушках вокруг низкого длинного стола, который поскрипывал под грузом приготовленных блюд. Нита начинала понимать, что папа и мама Квельт очень любили готовить, как и ее мама когда-то.

Было странно смотреть на стол, заставленный мисками и тарелками с незнакомыми блюдами разных форм и цветов, синий и зеленый цвет явно преобладали. Она усмехнулась про себя, увидев как Кит нацелился на синюю еду, а мама Квельт рассмеялась и положила побольше ему в тарелку. Что касается ее самой, Нита неторопливо контактировала с иноземной едой — изучая запахи и текстуры, с которыми она никогда не сталкивалась прежде, но которые сразу вызывали аппетит.

Квельт передала Ните бутылочку с каким-то ярко-оранжевым соусом к блюду, которое пахло как жареный цыпленок, но имело вкус кисло-сладкой свинины.

— Химия наших тел во многом схожа; в наших кровяных клетках также содержится железо для переноса кислорода. Это означает, что у нас будут общие черты в… — Квельт замолчала и засмеялась. Нита посмотрела на нее с набитым ртом. Квельт продолжила: — Впрочем, не важно! Вы предпочли бы услышать, из чего состоят эти блюда, или же просто покажете мне, что вы хотите, чтобы я вам передала?

— Просто покажем, — ответила Нита, указав на те блюда, какие она хочет заполучить. Она была рада, что застольный этикет на Алаалу, или по крайней мере эта его часть, очень похож на земной, как и краткая, но изящная речь, которую Кувилин произнес перед ужином:

— Мы благодарим Силы за эту прекрасную еду и за то, что все мы смогли собраться за этим столом!

В середине трапезы солнце, видимое из окна столовой — проема со ставнями, защищающими от ветра — начало клониться к закату. Мама Квельт потянулась:

— Сейчас самое подходящее время, чтобы передохнуть от еды, — сказала она, — еда от нас не убежит… по крайней мере, не далеко.