- Нас съедят! Он всех с 10 по 100 миры ест…

- И не давится!

- Ты не представляешь, что с нами будет там…! – ну и трясущимися руками указали на кованые ворота. – Это так ужасно!

- Да! – воскликнула Эва, начавшая пылить спорами.

А я-то думала, что хуже быть не может. Но вот появились жертвенницы, и до меня дошло, как конкретно я ошибалась. Отвлечь бы их чем-нибудь перед кончиной. И тут вспомнила, есть чем отвлечь!

- Девочки, конфеты хотите?

- Как ты можешь думать о еде в такую страшную минуту?!

- Он нас съест и без конфет.

- В этом я не сомневалась, но нас и в прошлый раз могли съесть, и в позапрошлый! – сообщила я и протянула им мятные леденцы. – Не пугайтесь вы так, они вкусные как раз освежающие и успокаи...

Договорить я не успела, как мятные конфеты в прямом смысле слова успокоили жертвенниц. Два спящих тела оказалось предо мной на земле.

- Я так и знала, - сообщила я на удивление ошеломленному шипастому.

- Это что еще такое?! – спросил глухо рыб.

- Продолжение массового предательства Его Величества Темного Повелителя.- Сообщила я и ткнула его в грудь, - ты сам это предполагал.

- Что?!

- Заканчивай ломать комедию, Люц! Ты знал о конфетах…

- Я не…

- Девчонок спать уложи в кровати. Я постучала в ворота, и кольца витых калиток стали разворачиваться.

- Жертвенница Галя Гаря, - возмущенно начал оправдываться рыб в кольчуге, - я исполнитель указа и никоим образом не знал и не мог догадываться о содержании в конфетах…

- Все! Все, ладно, договорились… Ты не Люц, ты не знал, ок. Слушай, я тут вроде как помирать иду.

- И? – удивился шипастый.

- Замогильные песенки знаешь? – спросила первое, пришедшее на ум. Не говорить же ему, что у нас о мертвецах говорят либо хорошее, либо ничего.

- Нет.

- Ладно... – с тоской взглянула на открывающийся проход. И решилась на последнее послание Люциусу. - Раз я помирать иду, то у меня к тебе пара просьб.

- Говорите.

- Во-первых: сообщи Его Темнейшеству, что обладательница того плащика тоже в числе подозреваемых предателей. Во-вторых: я официально примыкаю на сторону предателей, потому что его принцесска сволочь, а он глупец. В-третьих: пока у той заразы на руке браслет с перламутром, у него рога расти будут с ошеломляющей скоростью, а помимо них и ее живот. Собственно, на этом свою прощальную речь я завершаю.

- Спасибо, с меня приключений достаточно, и прощайте. – Сделала шаг и обернулась. - И, кстати…

Я несколько секунд думала над заключительной и явно предсмертной фразой. Прежде чем громко произнести:

- Привет рогатому! После всего произошедшего он такую дрянь, как Вайолетт, заслужил.

Я прошла в освещенное пространство загона для домашнего песика:

- Цербер! Подь сюды, поговорим!

43.

В эту ночь Люциус был не единожды шокирован происходящим.

Вначале Галя сообщила, кто главный в радикальной группировке против его брака; затем, что с радостью вступит на сторону предателей; а после этого намекнула об интересном положении его будущей жены.

Жены! И кто ему об этом врет, Галя! Его единственная надежда на брак, его избранная жертвенница, его надежда на оплот счастья и вечности. Она бесстыдно вывалила на него такой ушат непроверенной информации, что в первое мгновение Темный Повелитель ста тридцати миров стоял ошеломленный и недвижимый и даже на «Привет рогатому!» не успел обидеться.

Да он и не мог успеть.

Галя давно прошла через ворота и бодро зашагала к его домашнему питомцу. Сказать, что Цербер был гостье не рад, не сказать ничего. Стометровая махина с оскаленной пастью и свешивающимся языком рванула к ней с низкого старта с другого конца двора. Разделяющие их километры быстро сократились под гром от когтистых лап четвероногого и удивленное Галино: «ни фига себе!»

Ошеломленно глядя на приближение зверя, она села на землю

В последующие мгновения Люциус, успевший сделать к ней переброс и загородить собой от пса преисподней, тоже был крайне удивлен. И возможно, даже более, чем Галя, сидящая рядом. Цербер на бегу значительно уменьшался в росте и весе и последние метры преодолел в щенячьем виде на удивительно коротких лапах. И тут Галя оглушительно завопила, подхватывая его на руки:

- Мягкоскладчатый, да ты вымахал!

Люциус с открытым ртом осел наземь. Но даже тогда, в нижнем зале Дворца в Дарлогрии, наблюдая за тем, как его питомец ластится к Гале, он и представить не мог, что станет свидетелем еще более нереальной картины…

Она и он! В ее спальне! Он держит ее за руки… Ее – его любимую Вайолетт!

- Теперь ты мне веришь? – сидящая рядом Галя оторвала руку от Цербера, и прикоснулась к его руке.

- Верю.

Они замолчали, наблюдая за происходящим в личных апартаментах принцессы. Вайолет что-то быстро и бессвязно говорит медленно закипающему Тариму, графу Нивейри. Видя и слыша бесчинство принцессы, Люциус сам потихоньку закипал.

Права была Галя, называя ее - принцесской, с горечью подумал он и потупился.

- В прошлый раз я висела на люстре, - Галя решилась прервать молчание, - обзор был не очень, но слышимость - класс. В этот раз все намного лучше, - похвалила она их пребывание в камине среди языков пламени. – Тепло, светло… Зрелищно.

Темный Повелитель молчал, не в силах совладать с накатившими эмоциями досады, гнева, обиды и, как ни странно, облегчения. Все же что-то внутри него было очень против Вайолетт, особенно в последние три дня. И вот оно! Неподдельное, настоящее, наконец-то увиденное… лицо принцесски.

- Домой отправишь? – вырвал его из раздумий усталый вопрос лучшей из избранных жертвенниц.

- Отправлю.

- Извини, Люц, мне действительно очень жаль.

- И ты меня прости за все. – Ободряюще сжал ее теплую ладошку. Ласково погладил Цербера.

- Простила. – Поцеловала Темного Повелителя в щеку и исчезла вместе с псом-изменником и подхалимом:

- Но я тебе «рогатого» так просто не спущу.

А далее в спальне бывшей возлюбленной началось самое интересное – развязка. Тарим не вынес тяжести ее откровений, вскочил и направился на выход, в спину ему прозвучало отчаянное:

- Не бросай меня, умоляю!

- Чего ради? – не оборачиваясь, воскликнул он.

- Ради меня и нашего ребенка!

Дверь громко хлопнула, и шаги раздраженного графа растворились в гулких коридорах. Лицо Вайолетт сквозь слезы расцвело злой улыбкой:

- Подожди, тварь, на коленях приползешь ради сына!

Темнейший смерил ее взглядом и улыбнулся, во-первых: не сын, а дочь, а во-вторых: не человек, как граф Тарим, а эльфийка.

Принцесска сама не знает, кому и с кем изменяла и от кого, в конечном счете, понесла.

Люциус снял оковы тьмы и вышел из укрытия тепла и огня. Выйдя из тепла огня в камине, он с удивлением отметил, как браслет на руке принцессы Вайолетт засветился, сообщая о явлении Темнейшего. Дьявол застыл, понимание произошедшего вероломства пришло к нему с кривой улыбкой, и не спешил явиться перед взглядом некогда возлюбленной.

Дав ей время на осознание и быстрое удаление слез, Люциус снял оковы тьмы и тихо произнес:

- Дорогая, я должен сообщить тебе прекрасную новость!

Вайолетт вздрогнула, обернулась на звук его голоса с опаской. Люциус улыбнулся, подмечая, как расцветает ее лицо новой привлекательной улыбкой.

- Самая непредсказуемая жертвенница только что прошла третий обряд!

- Это, это…это правда? – принцесса поспешила к раскрытому окну и выглянула наружу.

- Прекрасно, да? – поинтересовался он, не отвечая на вопрос.

- Но где же огни? Огней не видно! Небо в дымке… - озлобилась принцесса, видимо увидела, как скачет в свое имение Тарим.

- А вот это уже интересно… - согласился он, продолжая улыбаться. – Хотя, должен признаться, дымка моих рук дело.

- Твоих? – тут же сменила гнев на милость выдохнула восторженно, - она прекрасна, Люциус! Но зачем ты создал ее?

- Темный Повелитель, - поправил он. – Не зови по имени, ты не смеешь.

- Но, любимый…

- И так тоже. – Скрипя зубами, выдал он. - Как ты заметила, эта прекрасная дымка скрывает наш совместный позор.

- По-по-зор?

- Да. Скрывает твое бесчестие, мою слепоту и глухоту, и красные руны, вспыхнувшие поверх небесных огней.

- Как?! Что? Это невозможно!

- Возможно. – Чистосердечно соврал Люциус, вот уже час скрывающий огни небесного торжества и позволение на свадьбу. - Я отказываюсь от этого мира и от тебя, Вайолетт…