7) Семья

Женщина — спасение или гибель семьи.

Амьель Анри Фредерик

Всякое начинание прекрасно тем, что оно позволяет снова окунуться в азарт и эмоции давно ушедших дней. А ещё той возможностью исправить ошибки и наверстать упущенное.

Дина никак не могла поверить, что всё её в жизни вернулось в прежние рамки. Что теперь каждый день она чувствует себя частью чего-то целого.

Вот и сейчас, проснувшись слишком рано, девушка осторожно открыла глаза и посмотрела на белоснежный потолок. Он так непохож на тот, что был у неё в маленькой комнатке. Дина моргнула и, затаив дыхание, повернула голову. Рядом с ней лежал самый прекрасный в мире человек. Самый замечательный!

Она никак не могла поверить, что сейчас всё не так. Слишком уж сильна была память о боли.

Каждая ночь превращалась в таинственное волшебство. Оказывается, можно засыпать и просыпаться утром рядом с любимым человеком. И это очень приятно. Можно не прятаться, не отворачиваться и скрываться. Не прятать взгляд и тайком утирать слёзы.

В сравнении с Ренатом Марк стремительно приближался к недостижимой вершине идеала. И тем крепче цеплялась за него Дина. После такого обратно во тьму совсем не хотелось.

Сейчас она даже благодарна, что тот страх и призрак прошлого подтолкнул ее к такому важному шагу.

Квартира Марка оказалась очень красивой, хоть и небольшой. Две комнаты и маленькая кухня. Светлые тона, лёгкость и обилие стекла. Это Дину очень смутило. Поддерживать всё в такой чистоте, значит, быть педантом. Получается в чём-то они схожи.

Марк помог ей раздеться, предложил тапочки и провёл в большую комнату.

— Ты садись, я сейчас.

Пока мужчина занимался своими делами, Дина неспешно разглядывала всё вокруг. Большой угловой диван с тёмно-серой обивкой, напоминающей лён, занимал большую часть комнаты. современный плоский телевизор висел на стене напротив. Узкий книжный шкаф, стол с ноутбуком и бумагами. И длинный комод со множеством ящичков. На нем лежали всякие записки, ручки, блокнот, пара книг о медицине. И ни одной фотографии. Это могло показаться странным, но у Дины их тоже не было. Только карточка матери, старая и потрёпанная, аккуратно спрятанная в потайной кармашек кошелька.

Значит, и Марку нечего вспоминать.

Это успокоило.

Больше всего она боялась, что у него кто-то был. Страх проиграть таинственной и неведомой, пусть даже мнимой сопернице, оказался очень силён.

Дина села на самый краешек дивана, скрестив ноги и одёрнув задравшуюся юбку.

Может, не стоило так скоропалительно соглашаться? Что, если она разочаровала его таким быстрым ответом?

Вскоре вернулся Марк, сжимая в руках книгу.

— Что это?

— Ты же не дочитала.

— У нас будет вечер совместного чтения? — Дина скромно улыбнулась, отведя взгляд.

— Да. А ещё я хочу тебе показать фильм. Он тебе точно понравится.

Мысль о том, что она тогда точно не успеет домой согрела радостным теплом. Но нельзя так быстро радоваться тому, чего может и не быть.

Марк сел рядом, и Дину обдало настоящей волной жара. Вкусный запах чего-то терпкого, мужского, заставил сильно покраснеть и сдавленно выдохнуть.

Мужчина приобнял девушку, и открыл книгу на нужной странице. Это могло показаться очень странным, что сейчас они просто читают. Но Дина получила редкую возможность наблюдать за Марком. Его движения, взгляд. Она видела, как едва шевелятся его губы, повторяя обрывки фраз. И ей так хотелось коснуться их, поцеловать и почувствовать себя счастливой. Она видела его шею, кожу, чья гладкость и неповторимая бархатистость сводила с ума. И можно просто дотронуться до него и лишний раз убедиться, что он не мираж.

— Ты же не читаешь.

— Нет, — Дина признала вполне очевидную вещь, горько выдохнув. — Прости, часто отвлекаюсь.

Марк поцеловал её в макушку и прижал к себе.

— Чай?

— Можно.

Дина проводила взглядом Марка и взяла в руки книгу. С интересом пролистала пару страниц. Кое-где были какие-то пометки, словно человек, читающий эту книгу, выделял самое главное, самое важное для него. Девушка коснулась пальцем карандашных записей и улыбнулась: почерк был совсем неразборчивый. Какие-то смешные каракули. Не то что её, аккуратный, округлый, почти печатный.

Чуть-чуть почитав, девушка отложила роман, когда в комнату вошёл Марк с подносом. На нем дымились две горячие чашки и пряталась небольшая вазочка. Что в ней, Дине было не видно.

Оглянувшись по сторонам, девушка заметила за диваном небольшой столик на колесиках, подтянув его рукой к себе, выкатила его к своим ногам и толкнула в сторону Марка. Тот притормозил его ногой и поставил сверху свою ношу:

— Спасибо.

Дина с предвкушением склонилась над чашками. Знакомый, такой родной запах погружал в самые приятные воспоминания.

Мята.

Откуда?

Девушка радостно схватила первую попавшуюся чашку, натянув рукава кофты на ладони, поудобнее взяла её и, осторожно подув, сделала первый глоток.

Несладкий.

В это слабо верилось. Что это? Совпадение? Случайность? Или судьба?

На глазах выступили слёзы, но не от обжигающего губы чая. Дина отвернулась и задержала дыхание. Как же всё свежо в голове. Сможет ли она когда-нибудь забыть всё то плохое? И помнить только хорошее. Таких вот светлых воспоминаний ей очень не хватало.

Дина почувствовала, как прогнулся диван, она чуть склонилась вбок, когда к ней слишком близко сел Марк.

— Прости, я не спросил, как тебе нравится. Совершенно из головы вылетело. Хочешь, я тебе заварю другой чай? Скажи, как ты любишь?

Эти слова усиливали нереальность происходящего. Ему действительно важно, что и как она любит? Она, Дина, а не он.

Казалось бы, такая мелочь, но она сказала Дине абсолютно всё. Решив, что не стоит больше отворачиваться от судьбы, девушка отставила чашку с чаем. Поправила волосы и повернулась к Марку лицом, глубоко вдохнув. Она обязана сказать ему это.

— Я люблю очень горячий чай без сахара, заваренный с мятой. Без конфет или чего-то сладкого. Просто чай. Нравится это двоякое ощущение, когда жар уходит и оставляет лёгкий привкус прохлады, — Дина улыбнулась и коснулась щеки Марка. Тот посмотрел на неё несколько недоумённо и странно, словно не понимал, что происходит. — А ещё я очень люблю тебя. Очень-очень!

Мутившись и покраснев, она решилась на поцелуй. Просто прикоснулась своими губами к его. Они были горячими и пахли мятой. И очень вкусными. Дина не понимала, как такое возможно, но для неё такие поцелуи были слаще мёда.

Испуганно жмурясь и отчаянно краснея, она ждала ответной реакции и пока всё так затягивалось, могла вдоволь насладиться своей смелостью и решительностью.

Горячие мужские руки коснулись её плеч и Дина облегчённо выдохнула.

— Больше чая с мятой? — Марку пришлось приложить заметные усилия, чтобы прервать затянувшуюся ласку.

— Что? — Дина ещё больше покраснела и облизнула свои припухшие губы.

— Любишь больше чая с мятой?

Звонко рассмеявшись, девушка уткнулась лбом ему в плечо. Он сказал это специально, хотел её повеселить и расслабить. В этом весь Марк.

— Больше всего на свете… — Дина обвила его шею руками. — Больше всего…

Обжигающе горячие пальцы коснулись её щёк, заставляя поднять голову и посмотреть ему в глаза. Сейчас они были по-особенному лучистыми и светлыми. В них было что-то такое, отчего сердце Дины испуганно замирало в предвкушении чего-то совершенно невероятного.

— И я тебя люблю. Больше всего на свете.

Дыхание сбилось. Сердце стучало невпопад: то замирая, то работая на износ. Внутри всё перевернулось, даже живот недовольно заворчал. Отчего Дина ещё сильнее покраснела и закрыла глаза. Как же глупо… И как приятно!

Очередной поцелуй был совершенно другим. Страстный, дерзкий, пьянящий, Дина сильнее вцепилась в Марка, боясь рухнуть без чувств. В голове всё кружилось.

Поцелуи стали совсем невесомыми и обжигающими.

Руки Марка держали Дину слишком крепко. А она лишь сильнее хваталась за него, боясь, что умрёт, задохнётся, разобьётся на части. Что это лишь сон наяву, сладкая мечта, которая рассыплется прахом, ничего не оставив после себя. Время шло, а Марк не останавливался, не исчезал.

И тогда Дина поверила.

Когда её руки коснулись его груди, она, почувствовав биение его сердца, убедилась, что всё это происходит по-настоящему.