Кто-то неподвижно стоит в одиночестве на пустынном пляже. Даже с такого расстояния, я вижу, что человек крупный, с широкими плечами и длинными ногами. На нем черная ветровка с капюшоном, натянутым на голову, и он смотрит на юг, как будто что-то ищет.

Он слишком далеко, чтобы я могла разглядеть его лицо. У меня странное ощущение, что этот человек смотрит прямо на меня.

Мужчина стоит там долго, неподвижно, засунув руки глубоко в карманы, пока не поворачивается и не уходит в холодный утренний ветер, опустив голову.

Хотя погода не радует, мне слишком тревожно, чтобы оставаться в помещении, поэтому я решаю немного позаниматься. Я надеваю обувь для бега и направляюсь к старой набережной. Ее длина около полутора километров, а заканчивается она кольцом. Не каждая набережная может похвастаться огромной статуей Льюиса и Кларка^[4] посередине. Площадь так построена, чтобы перенаправлять туристов для возвращения вниз на шоссе, но также означает, что Льюис и Кларк вернулись домой после того, как добрались до Тихого океана.

Удивительно, но у многих людей возникла та же идея, что и у меня. Как только я приближаюсь к центру города, то встречаю большое количество пешеходов, бегунов, пар с колясками и собаками различных размеров, счастливо наслаждающихся ветреным днем. На пляже дети выкапывают оставленных отливом моллюсков во влажном песке. Кто-то запускает воздушного змея. Вид на Тилламук-Хед, скалистый лесистый мыс, выступающий в Тихий океан, великолепен.

На восточной стороне набережной построены жилые дома с магазинами, ресторанами и океанариумом, где я любуюсь скелетом серого кита, отображенным на витрине. Перекусываю хот-догом у уличного торговца, а потом, все еще чувствуя голод, направляюсь в ресторан «У Бугера» за чем-нибудь более существенным.

Все это время я думаю о Тео Валентайне. Он засел в глубину моего сознания, бурля волнением прямо над поверхностью.

«Мы никогда не сможем быть друзьями, Меган. Мы никогда не сможем быть никем».

Вторая часть этого заявления беспокоит меня больше всего, хотя не могу точно сказать, почему. Если мы собираемся вместе сотрудничать, нам не обязательно быть друзьями, но мы должны кем-то быть. Естественно, не просто знакомыми. Как минимум, партнерами. В смысле бизнес-партнерами.

Но не думаю, что он говорил о работе. Скорее, о чем-то личном. Это почти как если бы он отказался от предложения в интимной близости, которого не было.

Или предостерегал меня не делать этого.

Что смешно, учитывая, что он привлекает меня как бешеная горилла. И не важно, что он безумно похож на Киану Ривза: экзотические темные глаза, заостренная челюсть, покрытая щетиной, недоуменное выражение, как будто он потерял дорогу домой.

Когда не таращится, как выпущенный на свободу убийца.

Он полная противоположность моему золотому, беспечному Кассу, человеку, который смеялся легко и часто. Интересно, что Касс сказал бы о Тео. У него была отличная интуиция. Я шутила, что он может читать ауры людей, а он отвечал, что истинное сердце человека всегда в его глазах. Нужно просто присмотреться, чтобы увидеть.

Встряхнув себя от темной спирали, в которую мои мысли собираются погрузиться, я открываю тяжелую деревянную дверь ресторана «У Бугера » и шагаю внутрь. В спешке и задумчивости я не поднимаю глаз и сильно ударяюсь о спину кого-то, кто стоит у стойки администратора, ожидая столика.

– О! Простите, мне так жаль! Я не смотрела, куда...

Человек поворачивается, чтобы взглянуть на меня. Черные волосы. Черные глаза. Острая челюсть, покрытая щетиной.

Тео Валентайн.

– Прошу за мной, – говорит администратор Тео, приглашая следовать за ней. Но он не обращает на нее внимания, а смотрит на меня сосредоточенным взглядом своими темными, не мигающими глазами.

Вспышка тоски всплывает в них, но тут же исчезает.

Мы таращимся друг на друга. Я испытываю ощущение невесомости, как будто взобралась на самую высокую точку американских горок, то самое мгновение отсутствия гравитации, прежде чем упасть за край.

– Сэр?

Когда Тео снова обращает свое внимание на администратора, происходит щелчок разъединения, как будто небольшое пламя в моей груди погасло.

Он поднимает два пальца.

– О, конечно, – девушка улыбается мне, вытаскивая меню из деревянной подставки сбоку, затем поворачивается и уходит.

Тео следует за ней, не оглядываясь. Секунду я стою в неуверенности, примороженная к месту. Выдыхаю и решаю посмотреть, куда этот интересный маленький маршрут меня приведет.

Я шагаю за Тео, пробираясь к дальнему столику. На этот раз все любопытные взгляды мои. Интересно, видели ли Раздражительного Говнистого Короля на людях с женщиной после его несчастного случая. Судя по пятикопеечным глазам, пялящимся на меня, сейчас происходит знаменательное событие.

Или это, или голубь увенчал мою голову огромным белым дерьмом.

Администратор останавливается возле столика в самом дальнем углу ресторана.

– Вот, присаживайтесь! – она говорит бодро, тоном, от которого я решаю, что это место Тео посещает не в первый раз. Он вытаскивает стул и смотрит на меня.

Я сажусь на стул, который он держит, и нервно улыбаюсь девушке. Вместо того чтобы сесть напротив меня, как я и ожидала, Тео плюхается рядом. Теперь я прижата к стене, не имея возможности выбраться, пока он меня не выпустит.

Стараюсь не волноваться, ведь мы всегда с Кассом так сидели в ресторанах. Рядом друг с другом за столом у стены, я по правую руку от него, чтобы иметь возможность наблюдать за другими людьми и размышлять об их разговорах и их жизни.

Администратор дает мне меню.

– Через несколько минут к Вам подойдут, чтобы принять заказ, – потом уходит, бросая меня на произвол судьбы.

Будучи воспитанным экстравертом, коим он является, Тео игнорирует меня. Просто достает свой мобильный телефон из внутреннего кармана кожаного пальто и начинает что-то строчить.

– Привет.

Он поднимает на меня глаза, прядь волос падает ему на лоб.

Я многозначительно указываю на его телефон.

– Это невежливо.

Он нажимает «отправить», кладет мобильник на стол, складывает на него руки и смотрит на меня. Затем мой сотовый звонит, оповещая о поступившей смс.

Я выуживаю свой телефон из заднего кармана джинсов и смотрю на экран, прекрасно понимая от кого оно.

«Перестань меня преследовать».

Дарю ему раздраженный взгляд. И замечаю, что он делает что-то своим ртом, который выглядит так, будто он может растянуться в улыбке, если бы Тео только знал, как это сделать.

– Я видела, как ты улыбался раньше, Тео. Валяй. Это не убьет тебя.

Он закрывает рот рукой, чтобы скрыть наличие широкой улыбки на лице, которая даже демонстрирует зубы. Я ощущаю победу, словно только что забила победный тачдаун в Суперкубке.

И набираю ему ответ.

«Прости, Раздражительный Говнистый Король, но это ТЫ преследуешь меня».

Его телефон пиликает. Тео читает мое сообщение. Затем составляет свой ответ. Его большие пальцы мелькают так быстро по экрану, что кажется, будто расплываются.

«Не похоже на оправдание. Почему у тебя такой красный нос? Нюхала кокаин?»

– Хорошо, Солнышко, ты за это заплатишь, – бормочу я, затем печатаю.

«Мило. Это называется гулять-на-свежем-воздухе. Однако если бы я знала, что столкнусь с тобой, то определенно прибегла к наркотикам, чтобы пережить такое потрясение».

Он фыркает.

«Ой, да брось! Находится в моем присутствии – это как поглощать золотые солнечные лучи. Только посмотри, сколько ревнивцев собралась вокруг тебя».

Я рискую просканировать обстановку, и, конечно же, практически все люди в ресторане лупятся на нас. Некоторые более очевидно, чем другие, но общий уровень интереса можно сравнить с аудиторией, ожидающей начала преставления в цирке.

Поэтому, конечно, я широко улыбаюсь и машу им.

Глазные яблоки врассыпную разбегаются, как шарики. Рядом со мной Тео издает некий шум из горла, который звучит как что-то близкое к смеху.

Я хочу, чтобы он снова издал этот звук.

– Полагаю, добропорядочные жители Сисайда шокированы, увидев тебя днем без гроба, Дракула. Ой, подожди, кажется, один парень не смотрит на нас! Должно быть, турист.

Я поворачиваюсь, чтобы обнаружить смотрящего на меня Тео, глаза которого сияют смехом. Мы так близко, что я замечаю, что они не черные, как выглядят с даже небольшого расстояния, они глубокого, насыщенного темно-коричневого оттенка, как эспрессо, такие же теплые и манящие. Но наполнены этой непонятной тоской, словно в них таится тайное послание, которое ждет декодирования. В ожидании, когда кто-то приблизиться достаточно близко, чтобы это разглядеть.