— Засольщик? — ахнула Димити.

— Да. Моник предоставь мне.

— Хорошо! — кивнула Димити, расправила плечи и пошла в сторону чаши с пуншем, чтобы следить под прикрытием потасовки.

Софрония припустила за Моник, которая грациозно ускользнула от толпы обожателей на задворки в садик под ручку с каким — то импозантным джентльменом. Стараясь не шуметь, Софрония на расстоянии следовала за парой по проложенной между рододендронами тропинке, которой редко пользовались садовники. Широкие юбки слегка задевали кусты, но шагов ее не было слышно. Она осторожно кралась на цыпочках в детских балетных туфельках, как учила леди Линетт. Грунтовая дорожка производила меньше шума, чем сухая солома, на которой они обучались.

Моник со своим эскортом прошла вдоль кирпичной стены, через рощицу к поилке для птиц посреди увитой глицинией беседки, окруженной высокими кустами сирени. Поилка была из тех, что приводились в движение. Вращалось колесико, поднимая и опуская механических птичек, чтобы могли усесться настоящие пташки. Сейчас поилка не двигалась.

— Весьма похвально, мисс Лужайкуз. Вестминстер получил ваше послание. Товар при вас? — спросил джентльмен после минутного молчания.

«Вестминстер? Моник работает на парламент?»

Подобрав широкие юбки, Софрония подкралась поближе под прикрытием кустов сирени, чтобы ее не заметили.

Джентльмен выглядел в высшей степени примечательно — хорошо одет и модно завит. На ум Софронии мгновенно пришли уроки профессора Светлякоупа. Неужели она заметила манеры вампира? Достаточно ли он щеголеват, чтобы быть им? Поблизости ее дома не водились рои, по словам родителей, да и клыки у него не видны. Она снова принялась оценивать его одеяние.

«Просто хорошо одетый представитель правительства или дрон?»

Украдкой оглядевшись, Моник стянула перчатки, опрокинула ногой поилку, сунула руку в полость, открывшуюся в основании, и вытащила коричневый бумажный кулек. Размером с ее кулак, безобидный с виду и перевязанный бечевкой.

Она сунула его в сумочку, выпрямилась, отряхнула руки и надела перчатки. С удовлетворенной улыбкой повернулась, отцепила сумочку от пояса, подняла ее и стала раскачивать так, что джентльмен до нее не мог дотянуться.

— Мое вознаграждение, будьте так любезны.

Франт вытащил небольшой кошелек.

— Как договаривались, за вычетом задержки на несколько месяцев.

— И каков вычет? — скривила губы Моник.

— Леди никогда не торгуется столь откровенно, мисс Лужайкуз.

Все еще держа сумочку с прототипом, Моник стала пятиться.

Улизнуть она не успела: из сумерек выступил джентльмен в цилиндре с зеленой лентой.

— Добрый вечер, мисс Лужайкуз. Сдается, у вас есть кое — что, принадлежащее мне.

Моник повернулась и очутилась лицом к лицу с новой угрозой.

— Вот уж нет.

— А точнее сказать, у вас есть кое — что, что я хочу. — Засольщик приподнял шляпу, приветствуя франта. — Так здесь Вестминстер? Мне следовало догадаться.

— Ваша светлость. — Мужчина в ответ тоже приподнял шляпу. Одновременно выхватил маленький пистолет, который стал переводить с Моник на Засольщика. — Отдайте это мне, мисс Лужайкуз. Быстро.

Софрония наблюдала, широко распахнув глаза. Все ее внимание сосредоточилось на прототипе, болтавшемся в руке Моник.

«Нужно постараться стянуть его, пока все отвлеклись, и скрыться под прикрытием толпы в бальной зале. Наверняка никто не захочет устроить публичный скандал — ни Засольщик, ни Моник, ни человек из Вестминстера».

Засольщик поднял к губам свисток и подул в него. На поясе у Софронии проснулся Плосконюх, стал извиваться, пускать пар, засучил лапками, которые цеплялись и рвали юбку. Спеленатый кружевами, он не мог никуда убежать, но производил ужасный шум и суматоху.

К счастью, не он один. Нечто куда большее и громкое служило причиной грохота. Откуда ни возьмись, раздалось шипение, клацанье и треск, когда сквозь заросли, круша сад миссис Тряпочертик, стал пробираться огромный мехазверь. Он продрался через кусты сирени, росшие позади Засольщика, и подлетел к беседке.

Огромный мехазверь по форме походил на бульдога ростом с человека. Из ушей его вырывался пар, приземистые лапы — толщиной с деревья, а пасть напоминала огненную пещеру. В отличие от Плосконюха, эта собачка предназначалась не для передачи посланий, а была бойцовской породы.

Засольщик держал в руке какой — то небольшой предмет, которым угрожал бросить в Моник. Та стояла лицом к мехачудовищу с одной стороны и франту с пистолетом с другой.

Полагая, что теперь заклятая врагиня отвлеклась, Софрония бочком пробралась через сирень и очутилась позади Моник. Как только свист смолк, Плосконюх затих. Вдруг впереди Софронии сами по себе зашуршали сиреневые кусты. Она едва сумела подавить крик изумления.

Вынырнула Димити.

— Где Пилловер? — прошептала Софрония под прикрытием шума, который производил мехазверь.

— Разбирается с Поршнями. Он заявил, что повяжет их точно и аккуратно, как галстук. — В голосе Димити отсутствовал оптимизм. — О, боже, что это?

— Моник, злой Засольщик, франт из правительства, полагаю, и очень большой мехазверь.

Даже в темноте она видела, как побледнела Димити.

— Я считала, что мехазверей не строят большими. И он не на рельсах. Это ведь незаконно?

— Мне кажется, тут мало что законно. — Софрония оценивала обстановку. — Нам нужен отвлекающий маневр. Вы с Пилловером можете выманить Поршней наружу и устроить беспорядок? Похоже, это по их части.

— Неужели требуется? — сморщила нос Димити. — Терпеть не могу потасовки.

— Лучшее, что могу придумать на ходу. И, пожалуйста, принеси один из пирогов, которые утром доставил продавец сыром. Помнишь те, что завернуты в коричневую бумагу? Наверняка мамуленька не вынесла все на столы. Она любит сырные пироги и держит в запасе несколько штук.

— Если ты ничего лучшего не придумала…

Перестав спорить, Димити украдкой пробралась в дом.

Софрония вернулась к беседующим.

— Наоборот, я подарю вам… вашу жизнь, — мелодраматично говорил Моник Засольщик.

Моник ничуть не смущалась, попав между двух огней: с одной стороны пистолет, с другой механическое чудовище.

— Добавьте помолвку с вашим старшим сыном, и мы заключим сделку.

Франту пришлось отнюдь не по нраву, что Моник торгуется с Засольщиком.

— Эй — эй, мисс Лужайкуз! У нас уговор.

Он взвел курок.

Засольщик расхохотался:

— Не то чтобы вы не стали замечательной женой мальчику — и надлежаще коварны, и хорошо обучены, как ясно вижу, но нет.

Он угрожающе крутанул предмет, зажатый в руке. Софрония подозревала, тот действовал подобно арбалету профессора Светлякоупа — указывал мехазверю, кого атаковать.

— А ну стой, ты, маленький червяк! — раздался вдруг чей — то вопль, сопровождаемый криками и улюлюканьем.

С фляжкой в руках в сад неуклюже ввалился Пилловер и, быстро перебирая ногами, побежал и угодил в гущу сирени, где расположились Засольщик, Моник, франт и мехачудовище.

Рядом с Софронией снова возникла запыхавшаяся Димити и всучила сырный пирог, завернутый в коричневую бумагу.

— Спасибо, — вежливо поблагодарила Софрония.

Вслед за Пиловером примчались лорд Пустозвонс, темноволосый юноша, с которым танцевала кадриль Софрония, и еще двое Поршней, злые и возбужденные от погони. Лорд Пустозвонс схватил Пилловера и принялся его дубасить. Пилловер свалился на землю посреди беседки и свернулся в комочек вокруг фляжки, как еж. Франт развернул дуло пистолета и стал целиться в них, а не в Моник. Засольщику с виду очень хотелось спустить на мальчишек своего мехапса.

— По моему знаку забери фляжку у Пилловера, — обратилась к Димити Софрония. — Постарайся вылить ее на мехазверя. А я добуду прототип.

Димити озабоченно вздохнула, но в ответ кивнула.

Софрония подхватила юбки и скомандовала:

— Давай!

Димити бросилась к брату, выскочив из кустов с воинствующим криком. Она пошла в наступление, поразив на месте дерущихся Поршней, которых взяла оторопь от присутствия нежной особы женского пола.

Софрония кинулась к Моник:

— О, Моник, бедняжечка. Неужели все эти мужчины не по — джентльменски обращаются с тобой? Разве следовало тебе выходить в сад без сопровождения со всеми этими грубиянами? Давай помогу тебе вернуться в дом. Ты пропустишь лучшее время на балу.