Глава 10

— А что дальше случилось?

Димити явно увлек рассказ Софронии.

— Профессор Лефу отдала налетчикам фальшивый прототип. Он выглядел, как сверкающий металлический двенадцатигранник.

Дело было следующим утром, когда девочкам полагалось уже готовиться к завтраку, а они валялись в кроватях и болтали.

— Я уже начала беспокоиться, что ты все не возвращаешься после отмены тревоги. — Лицо Димити омрачилось. Она упрекнула: — Ты могла бы меня предупредить, куда собираешься.

— Не хотела втягивать тебя в неприятности. Плосконюх — моя забота. И к тому же я надеялась вернуться раньше, прежде чем кто — нибудь заметит. В конце мне пришлось ждать, пока учителя не приберутся после сражения. Ты знаешь, что они послали «угольков» наверх, чтобы те вскарабкались внутрь баллона и починили его?

По угловатым силуэтам Софрония определила, что одним из них был Мыло. Этого она Димити не сказала. Почему — то у Софронии возникло к нему какое — то личное, собственническое отношение, к которому примешивалась толика смущения. Софрония подозревала, что Димити может ее высмеять. Петуния так всегда дразнила Софронию за дружбу с мальчишками с конюшни. Тогда ее это не особо волновало. И вот теперь, проведя несколько недель в школе, Софрония стала заботиться об условностях.

— Как бы то ни было, мне пришлось ждать, пока все носились с этим баллоном. И я подслушала разговор учителей.

Глаза у Димити распахнулись от любопытства.

Софрония продолжила:

— Профессор Лефу сказала, что налетчики вернутся, потому что прототип им передали фальшивый. Она говорила, что на время их одурачили, но гарантии безопасности все равно никакой.

Софрония повернулась и вытащила черную сумочку из — под кровати. Извлекла из нее несколько кусочков угля. Чуть теплый Плосконюх валялся в изножье кровати: берег энергию. Его крошечный паровой двигатель почти заглох. Софрония поставила мехапесика на пол, постучала по голове и положила уголь перед носом. Плосконюх тихонько запыхтел, слегка оживился и стал есть. Чуть погодя из — под живота вырвалась струйка пара, и песик с клацаньем и скрежетом встал на лапы.

Софрония возобновила рассказ:

— Профессор Светлякоуп что — то говорил о том, чтобы скрыться в сгущающемся тумане, он назвал это «выиграть время».

Димити задумалась.

— Тогда на время не будет почты. Моник расстроится.

— Как, впрочем, и я. Хочу написать мамуленьке, чтобы выслали больше одежды. И мы собирались послать твоему брату ту перчатку.

— И что было дальше? — нетерпеливо спросила Димити.

— Сестра Матти спросила о бансонцах. Профессор Лефу заверила, что они стараются изо всех сил.

— Полагаю, это значит, что в Бансоне делают прототип на замену, — заметила Димити.

— Или подделку получше.

— Подозреваю, мы движемся в их сторону, — предположила Димити.

— Господи, откуда ты знаешь? Куда ни кинь взгляд, картина одинаковая — сплошные пустоши.

— Ну, кораблю требуется приличная починка. Думаю, это всегда проводится в Бансоне.

— Правда?

Софронию взволновала эта новость: у нее создалось ощущение, что они бесцельно плавают в вечности.

— И сегодня утром что — то быстро вертится пропеллер.

Девочки подняли взгляды на Шиак, которая в длинной розовой ночной рубашке из фланели стояла, прислонившись к косяку и сложив на груди руки.

«Розовой!»

— Так вот откуда такая тряска? — спросила Софрония, не моргнув глазом.

Ей стоило предвидеть, что кто — то подслушает их беседу. По крайней мере, это Шиак, а не Моник.

«Кстати о Моник. Она наверняка попытается послать письмо, как только мы очутимся в Бансоне».

— Вот именно.

— Как давно ты тут торчишь? — поинтересовалась Димити, натягивая покрывало поверх своей красной парчовой ночной рубашки.

— Достаточно, — ответила леди Царьветр, входя в их спальню.

Она наклонилась и погладила Плосконюха, который увлеченно трудился над второй порцией угля.

— Ты умудрилась прокрасться обратно так, что тебя не поймали? — спросила она Софронию.

— Да.

— Уверена?

У Софронии пробежал холодок по спине.

— Да, а почему ты спрашиваешь?

— Потому что леди Линетт ждет тебя в гостиной, и вид у нее не очень — то приветливый. Она просила передать тебе лично, Софрония, чтобы ты оделась и немедленно туда явилась.

— О, господи, — вздохнула Софрония. — Димити, присмотришь за Плосконюхом?

— Конечно.

— Плосконюх, останешься здесь с тетей Димити.

Мехапесик присел, выпустил струйку пара и с надеждой замахал хвостиком. Софрония кинула Димити еще кусок угля, надеясь удержать песика в спальне, и выбралась из кровати. Чтобы принять как можно убедительнее невинный вид, она выбрала простенькое платье — голубой муслин с белыми цветочками. Шиак помогла ей застегнуть пуговки. Поверх платья Софрония надела белый передник, а волосы заплела в косу — так быстрее. Впрочем, леди Линетт малость непредсказуемая особа, поэтому было непонятно, что лучше — потратить время на особо презентабельный вид или одеться побыстрее? Софрония напялила на голову кружевной чепец и неохотно отправилась в гостиную, чтобы выяснить, в какие неприятности влипла.

— Доброе утро, мисс Тряпочертик.

— Доброе утро, миледи, — отвесила реверанс Софрония.

Она долго трудилась под руководством Димити над этим искусством — как преклонить колени, не выпячивая зад, гладко присесть и встать. Димити даже показала, как опустить взгляд и посмотреть сквозь ресницы.

Леди Линетт, несмотря на раздраженный вид, улучшения заметила.

— Куда лучше, юная леди. Так сильно не склоняйте голову, особенно перед леди или вампиром. С леди это выглядит, словно изображаете излишнюю скромность. А вампиру покажется приглашением. Во всем остальном похвальное усилие.

Софрония выпрямилась:

— Спасибо, миледи.

— Тем не менее это не оправдывает возмутительные новости, которые я недавно узнала.

— Да, миледи?

У Софронии заворочались в животе нехорошие предчувствия.

— Мне сказали, что вас видели прошлой ночью вне спальни. Вас заметили в иллюминатор карабкающейся снаружи по корпусу судна.

Софрония сузила глаза.

«Кто — то на меня донес! Это же совсем не в духе школы!»

— Кто — то из учителей, миледи?

— О, прекрасно. Никакой вины в голосе, просто вопрос с целью получить дальнейшие сведения. Вы пытаетесь извлечь преимущество из моего раздражения в надежде, что я потеряю осторожность и выдам доносчика. Вы быстро учитесь, мисс Тряпочертик. Что ж, очень хорошо.

Софрония с надеждой распахнула глаза, стараясь скрыть страх, а выказать только любопытство.

— Просто в честь такого похвального усилия я скажу, что это воспитанница. И это интересно. С одной стороны, никто больше вас не видел. С другой, вы приобрели среди учениц врага, что стоило вам провала секретной операции. Вам следует уделить больше внимания урокам шантажа, чтобы предотвратить такое поведение в будущем. В то же время, что касается этой ученицы, она могла бы использовать эти сведения, чтобы манипулировать вами, а не идти и докладывать напрямую нам. Сомнительный выбор действия, но, возможно, она думала, что время дорого.

— Миледи?

Сердце учащенно билось.

«Пожалуйста, не выгоняйте меня».

— Да, разумеется. Итак, для наглядности вас с настоящего момента передают в распоряжение поварихи. Будете две недели чистить горшки и кастрюли после общего ужина.

Софрония перевела было дух от облегчения, но леди Линетт продолжила:

— Что касается вышесказанного…

Она замолчала в задумчивости.

«Меня отошлют домой, когда мы прибудем в Бансон, как пить дать».

Софрония сжала кулаки.

— Что касается вышесказанного, вас лишат посещения Суиффл — он — Экса во время предстоящей стоянки. В городе гостит актерская труппа. Вам придется пропустить представление. И за то, что выбрались из — под замка, вам не позволят вообще покидать корабль.

Софрония выдохнула и разжала кулаки.

— Спасибо, миледи?

— Боже, девочка, за что ты меня благодаришь?

— Вы меня не собираетесь исключить.

— Разумеется нет. Не будь глупой. Тебя не видел никто из профессоров, и ты избежала механизмов во время тревоги. Хорошая работа. И ты показала неосвоенное мастерство в лазании и ночных уловках. В итоге я подумаю о дополнительных уроках. Мы посчитали, что ты находчива. Но ошиблись в том, что недооценили, в какой мере. Зачем ты предприняла вылазку?