Глава CXVIII

Но переговоры со старым добрым и хорошо знакомым Бенно были лишь лёгкой разминкой на фоне предстоящей встречи с клыкастыми сынами степей. Собственно, весь остаток зимы я посвятил как раз подготовке к этим будущим разборкам. Причём из-за того, что формат общения не был толком определён, подготовка шла сразу по двум направлениям. С одной стороны, я через Ролло пытался организовать личную встречу с Ортен-Хашем, с другой - занимался формированием резервной армии, которая пойдёт в дело, если переговоры тет-а-тет не зададутся.

Строго говоря, поставленная передо мной задача была своего рода последней проверкой на профпригодность. Удастся так или иначе разрулить проблему со степняками - хорошо, нет - у Хассо может возникнуть нехорошая мыслишка подыскать себе более энергичного заместителя... И формирование резервной армии - важная составная часть этого экзамена. Ведь мне не только давали возможность попрактиковаться в управлении крупными войсковыми объединениями (теперь уже не в качестве штабного офицера, а непосредственно в роли главнокомандующего). Фактически такое задание дарило (по-другому и не скажешь) уникальный шанс заиметь собственный, безоговорочно преданный армейский корпус - будущих преторианцев будущего правителя Севера. Стоит ли упоминать, что я ухватился за представившуюся возможность руками и ногами, выехав в Гвинбранд, который был определён как место формирования обсервационной армии, буквально на следующий день после получения всех положенных распоряжений и предписаний?

Негласная столица наёмников, кстати, была выбрана на роль опорной базы отнюдь не случайно. Помимо очевидных плюсов вроде мощной производственной базы, богатого жилого фонда и прекрасно отлаженной логистической сети, заметно облегчающей сосредоточение, оснащение, снабжение и последующее использование резервных полков, Гвинбранд обладал ещё двумя несомненными преимуществами. Во-первых, он располагался на весьма солидном удалении от орочьих степей, зато сравнительно недалеко от пока ещё не вполне чётко определённой южной границы новосозданной Великой Унии и, соответственно, вблизи фактической северной границы буквально на глазах распадающейся империи Рейнар. Так что создаваемая тут армия несла явную угрозу в первую очередь неоперившимся государственным образованиям лорда Делвина и Бермонда Второго. В то же время прямая, как стрела, мощёная гладь Восточного тракта оставляла прекрасную возможность надёжно, комфортно и относительно быстро перебросить сосредоточенные войска навстречу ожидаемому вторжению клыкастых. То есть, развёртывая армию в Гвинбранде, мы неплохо маскировали свои истинные намерения.

Ну а вторым неочевидным бонусом была будущая роль, которая отводилась этому мегаполису в наших далеко идущих планах. Ведь именно славный своими вольностями и никак не связанный с недобитыми монархами Севера Гвинбранд должен был стать резиденций пока ещё не созванного ландтага. В связи с чем Хассо (да и я тоже, чего уж греха таить) считал совсем не лишним укрепить наши позиции в будущей колыбели илаальского парламентаризма, а формирование новой армии давало прямо-таки прорву возможностей для подобной деятельности.

Само формирование новых полков проходило весьма бодро. Профессия наёмника за последние годы стала едва ли не самой востребованной и престижной в нашей части Ойкумены, так что число желающих пополнить ряды солдат удачи превышало все разумные пределы. Нам даже пришлось ещё больше задрать и без того уже завышенные требования к кандидатам, установив новые стандарты по росту и ужесточив возрастной ценз, а также введя что-то вроде зачаточной проверки на благонадёжность. Но количество рекрутов всё равно зашкаливало. Такое изобилие, безусловно, радовало, внушая определённую уверенность в завтрашнем дне.

Не меньше оптимизма внушал и рост моей персональной "группы поддержки" в рядах старшего командного состава. Я по полной использовал предоставленный ле Трайдом карт-бланш на назначение старших офицеров, постаравшись окружить себя не только талантливыми, но и преданными людьми. Самыми ценными из которых стали Инвард Красавчик и Холлер по прозвищу Крюк.

Первый был официальным бастардом, то есть рос в доме матери, но под присмотром папаши барона, принимавшего деятельное участие в судьбе пусть и незаконного, но любимого чада. В результате пацан получил классическое дворянское воспитание, но в высшее общество, по понятным причинам, так и не вписался. Из-за чего, кстати, затаил на благородное сословие немалую обиду, пойдя в итоге по неверной стезе псов войны. Прекрасные природные данные, рано проявившиеся таланты тактика и отличное базовое образование позволили юному Инварду сделать великолепную карьеру в рядах наёмный рейтаров. Но то самое пресловутое аристократическое воспитание, вкупе с элегантной и даже утончённой внешностью, не давали блестящему офицеру окончательно слиться с массой брутальных горлорезов. Парень, что называется, стал своим среди чужих и чужим среди своих.

Всё это не сильно мешало службе, скорее даже наоборот. К двадцати четырём годам Красавчик возглавил рейтарский полк, а также успел отличиться в паре сражений и ряде локальных рейдов, но особенно в ходе карательных акций по замирению неспокойных районов недавно присоединённых к Великой Северной унии. Действия его рейтаров во время последних операций остались в памяти тамошнего населения, как "пир людоедов", а список местных топонимов пополнили "Холм черепов", "Костяная пустошь", "Лес висельников" и "Трупная речка".

За время службы в Великой, а затем и в Серой армии мы с ним время от времени пересекались, но больше мельком. А вот в Гвинбранде, когда Инвард со своими рейтарами довольно внезапно оказался под моим непосредственным командованием, быстро сдружились. Может, сказалось то, что я тоже считался бастардом, а может, неискоренимые интеллигентские замашки, несколько выделявшие меня, как, собственно, и Красавчика, из рядов среднестатистических вожаков наёмных отрядов. Как бы то ни было, "дьявол с ангельским лицом" вошёл в узкий круг близких друзей и, получив звание грандмейстера, возглавил конницу резервной армии.

Что же до второго, то там всё было одновременно и проще, и сложнее. Холлер, в отличие от Красавчика, был самым что ни на есть типичным наёмником - младшим сыном преуспевающего лавочника, заработавшим своё прозвище за милую привычку подвешивать приговорённых к казни на стальной крюк за рёбра. Невысокий, коренастый, с добрым, чуть-чуть глуповатым лицом и грустными глазами мужик на первый взгляд производил обманчивое впечатление исключительно скромного, даже застенчивого человека. Но за столь непритязательной внешностью скрывался настоящий зверь - цепкий, упорный и абсолютно безжалостный. Классический цепной пёс - идеальный исполнитель, почти начисто лишённый лидерских амбиций.

Со мной Крюк сошёлся на почве фанатичной любви к дисциплине и планомерной боевой подготовке. Дело в том, что при формировании резервных частей я постарался максимально учесть богатый опыт, накопленный в этой области Бенно с его "мертвецами", по возможности систематизировав и упорядочив процесс превращения зелёных рекрутов и вчерашних перебежчиков в элитных головорезов. Данные нововведения настолько пришлись по душе добряку Холлеру, что он мигом превратился в одного из главных сторонников моего назначения, заодно проделав путь от тривиального ландмейстера до командующего обсервационным корпусом.

Наличие под рукой таких отморозков позволяло смотреть в будущее с некоторым оптимизмом. Хотя про старых друзей я, разумеется, тоже не забывал. Например, Равли, недавно произведённый в капитаны, развернул свою роту конных егерей в полноценный дивизион и был официально утверждён в должности командира эскорта моей штаб-квартиры. Глядишь, через годик, если всё пойдёт как надо, появится уже целый конно-егерский полк во главе с преданным лично мне риттмейстером - мелочь, а приятно.

Впрочем, несмотря на охвативший меня милитаристский угар, приоритетной целью было всё же более-менее мирное разрешение накопившихся противоречий с орками. Ну или хотя бы с какой-то их частью. О чём я и заявил Ролло при первой же встрече.