Глава 12

Когда я приехал домой поздно ночью, я был истощён, у меня болела шея, и я был чертовски голоден. В лофте было тихо и темно, так что Джулиан либо лёг спать, либо гулял.

С Никки.

Я открыл холодильник и полазил по контейнерам с едой на вынос. В одном было вегетарианское чили из ресторана, в котором я часто заказывал еду, и пахло оно неплохо.

Я выложил чили на тарелку и поставил в микроволновку, а затем просмотрел свою почту, пока ждал, когда еда разогреется.

— Ноа?

— Оу, — я прислонился к кухонному островку, видя, как сонный Джулиан подходит ближе. — Прости, микроволновка тебя разбудила?

Он сонно покачал головой и зевнул. Его фланелевые штаны висели низко на бёдрах, но на нём не было майки. Обычно была.

— Я не мог заснуть, — проворчал он. — Никки храпит.

Я ничего не сказал и ждал, пока пройдёт ревность. Она была совершенно иррациональной.

Они никогда раньше не ночевали здесь. Было легче всё игнорировать, когда они были дома у Никки.

Лофт был моим святилищем, так что я не приводил сюда женщин. Но Джулиан и Никки были вместе. Конечно, они тоже будут тут.

— Мне стоит поговорить с ним о его намерениях? — я криво ему улыбнулся. — Вы вместе уже довольно давно.

Джулиан фыркнул и взял из холодильника бутылку воды.

— Ты теперь мой отец?

— Господи. Достаточно плохо быть дядей.

Он воспринял это так, как я и думал, и хохотнул.

— Хмм, не знаю... «Папочка» хорошо звучит.

Я рассмеялся.

— Иди нахрен, малой.

— У тебя был шанс, и ты его упустил.

Кое-кто сегодня был энергичным.

Микроволновка запищала, и я достал из ящика ложку и нашёл в шкафчике хлеб, чтобы макать его в чили. Я не хотел, чтобы момент уже заканчивался, так что подпрыгнул и сел на стойку.

Джулиан сделал то же самое с тумбочкой, захватив яблоко из миски рядом с кофемашиной.

— Как прошла работа?

— Хорошо. Мы сняли сцены с ребёнком и передвинули кухню, — Софи была немного раздражена, когда мы не смогли взять Кейдена, но мальчик просто не был достаточно заинтересован. — Мастерская и спальня Эйприл готовы. Завтра начинаем снимать там, — я сунул ложку в рот и потянулся за салфеткой. — А что у тебя? Как там стервятники в «Variety»?

— Меня уволили, — сухо сказал он.

— Какого чёрта? — с полным ртом выпалил я. — Что случилось?

Он пожал плечами и откусил яблоко.

— Мой начальник хотел, чтобы я сплетничал о Софи.

Это... да, эта часть Голливуда была отстойной.

— Мне жаль. К сожалению, в этом городе кто-то всегда будет хотеть воспользоваться преимуществом. Но они ведь уволили тебя не за то, что ты отказался?

— Нет, — он хитро улыбнулся. — Меня уволили потому, что я случайно испортил сенсацию об одном певце.

Я усмехнулся. Он просто отлично справлялся с ЛА.

— Вот, что они получают, когда хотят, чтобы я предал друзей, — сказал он, снова пожимая плечами. — Так что, в любом случае, я начну завтра искать новую работу.

Чёрт возьми.

— Джулиан, — вздохнул я.

— Что?

Я сжал губы в тонкую линию. Он знал, что. Мы всегда могли использовать его на площадке, и мне даже понадобится новый помощник на то время, когда мы полетим в Париж. Мой нынешний ассистент не мог поехать, потому что был отцом-одиночкой.

— Ничего, — я закатил глаза и намазал немного чили на кусок хлеба. — Я просто думаю, что ты слишком далеко заходишь с этой своей независимостью, — пока я жевал, он открыл рот, чтобы поспорить, так что я покачал головой и поднял руку. — Не в этом плане. Я понимаю, почему ты это делаешь. Но куда ты рисуешь эту линию? Потому что когда я обзавёлся связями в этом городе, я быстро ими воспользовался. Так работает ЛА, — я продемонстрировал лестницу, повернув вилку горизонтально. — Связи, деньги, талант. Это лажа, но так и есть, — я сделал паузу. — Ладно, иногда деньги тоже бывают на первом месте. В любом случае, не талант.

— Нет, нет, я это понимаю, — сказал он. — Но я не заработал тебя как связь. Ты семья. Если бы у меня были связи в «Variety», конечно, я бы их использовал, но их нет.

К чёрту эту чушь. Я понимал его, и в его словах был смысл, но он полагал, что я давал ему работу, основываясь только на семейственности или на чём-то ещё. Ещё он полагал, что легко отделается. Со мной это не пройдёт.

— Ты мне доверяешь, Джулиан?

Он нахмурил брови.

— Конечно, доверяю.

Я улыбнулся, потому что это согревало мне сердце.

— Хорошо. Если бы я сказал, что у тебя есть талант, который я хочу использовать, ты бы мне поверил?

— Мой кофе не настолько потрясающий.

Я кинул в него остатки своего хлеба.

— Остроумный придурок.

Он рассмеялся, уворачиваясь.

— Я серьёзно, — сказал я ему. И я мог с таким же успехом рассказать о записи для фильма. — К чёрту мелкие поручения и кофе. У тебя есть песня, которую я хочу.

Это его заткнуло. Он выглядел удивлённым, не говоря уже о замешательстве.

Я начал описывать своё видение для песни, как хотел вставить её в сцену — которую мы случайным образом снимали завтра — а затем как хотел, чтобы пианино переплелось с главным треком.

Я разошёлся, и прежде чем понял это, начал ходить по кухне, жестикулируя как чёртов идиот, будто мог нарисовать ему всю сцену. Такая хрень вызывала у Эммы смертельную скуку, так что я не рассчитывал, что Джулиан будет долго слушать.

— А затем эта часть, где Софи — Эйприл, — исправился я, — отчасти слегка сгибается в талии, сжимает волосы в кулаках и кричит во всё горло...

— Знаешь, я читал сценарий, — усмехнулся мне Джулиан.

Оу. Этого я не знал.

— Хорошо, значит, ты знаешь, — это было крайне приятно, по какой-то причине. — Ну, это то место. И в твоей песне есть эта кульминация, или что там, и я хочу, чтобы она была прямо здесь, чёрт возьми. Я не могу выкинуть это из головы. Это готовая сцена, и я хочу, чтобы все её запомнили.

Джулиан кивнул и спрыгнул с тумбочки, а затем подошёл к пианино.

— Думаю, я знаю, о какой песне ты говоришь.

Когда он начал играть песню, я пошёл за ним и встал рядом со скамейкой. Он играл безупречно, мягкие ноты дразнили мой слух и медленно становились громче. Я прикусил нижнюю губу, видя перед собой сцену, и кивнул сам себе, потому что это было оно, чёрт возьми.

Закончив, Джулиан выпрямился и размял свои пальцы. Затем он поднял взгляд и убрал волосы с глаз.

— Теннисон назвал эту сцену твоей деткой.

Я слабо улыбнулся.

— Звучит вполне верно, — желая закончить это дело, я сел рядом с ним и толкнул его плечо своим. — Я хочу, чтобы ты был частью этого проекта, когда мы дойдём до монтажа, Джулиан. И поверь мне, когда я говорю, что дело в твоём таланте, а не в том, кто ты.

Чёрт меня побери, если он не покраснел. Это было чертовски мило.

— Это ошеломляет, — признался он.

— Это отчасти началось на похоронах, — пробормотал я. — Не думаю, что кто-то помнит речи, но то, как ты играешь, незабываемо.

Его улыбка была наполовину гордой, наполовину скромной. Идеальный он. Он знал, что хорош.

— Я думал, связи и деньги важнее таланта, — на этот раз он толкнул меня плечом, и я тихо рассмеялся. — Я не знаю, Ноа. В смысле... я буду чёртовым дураком, если откажусь от этого, так что не стану, — сладкое облегчение. — Но мне не кажется, что я закончил с работой лакея, если это имеет смысл. Я хочу упорно работать ради успеха, который могу получить, а могу и не получить.

— Я могу заставить тебя работать, — хохотнул я. — Поверь, малой. Я даже могу заставить тебя страдать.

Он явно сомневался.

— Что ты имеешь в виду?

Может, я рисковал, но к чёрту. Я должен был попробовать.

— Мне нужен новый помощник для Парижа.

Это заработало мне взгляд.

— Мы действительно снова будем разговаривать об этом?

— Нет, потому что у тебя, кажется, сложилось впечатление, что я оказываю тебе услугу, — парировал я. — Ты об этом пожалеешь. Но, эй, если у тебя нет необходимых способностей, без проблем.

Он сузил глаза.

— Со мной это не сработает.

— Ты уверен?

— Ну, насколько это может быть тяжело? — он фыркнул. — Быть личным помощником голливудского режиссёра в Париже не особо похоже на лакейскую работу и страдания.

Он действительно не имел понятия. В киноиндустрии для помощников не было счастливой среды. Когда не были заняты работой, они отчаянно искали следующий способ в неё вступить. Когда работали, они либо сходили с ума от скуки, либо были так напряжены, что хотели покончить с собой.