ДЕНЬ ПЯТЫЙ

Не успела Лили скрыться из виду, как Кингсли заговорил.

— Она просто восхитительна. Твоё здоровье, — прокомментировал он, демонстративно подняв бокал.

— Да, она довольно сексуальна, — согласился Марк.

— Сколько вы уже вместе? — спросил его друг, постучав сигаретой по столу, прежде чем закурить.

— Думаю, уже дней пять. Со дня после кражи, — пояснил Марк, доедая остатки своего ужина.

— Нет, я имел в виду «вместе», — подчеркнул Кингсли, выдохнув в ночной воздух струйку дыма.

Марк покачал головой.

— Я не понимаю, о чём ты. До этого мы никогда не были вместе, мы жили в разных местах, только виделись иногда на конспиративной точке.

— Ты либо избегаешь ответа на мой вопрос, либо невероятно глуп.

Марк вздохнул.

— Мы с ней переспали после кражи алмазов, в ночь перед ее отъездом. Я не придал этому значения, весь месяц мы ходили вокруг да около, предполагалось, что мы больше никогда не встретимся. Ты же её видел, я не мог уйти, не попробовав, — честно ответил он.

— А. Так все это время вы…

— Нет. Я решил, что она меня подставила, и чуть её не убил. Сегодня в номере я вовсе не шутил. Эта женщина расхерачит весь твой мир. Она выглядит как картинка, трахается как порнозвезда и дерется как Тайсон, — кратко описал ее Марк.

Кингсли засмеялся и потер ухо, за которое она его цапнула.

— Об этом я уже получил представление, и не буду отрицать остального. Однако ты ее не убил, — заметил он.

— Нет. Она не дала мне возможности это сделать, и ей на самом деле ничего не было известно о подставе. А потом мы оказались в Мали, и она смогла постоять за себя в перестрелке, возможно, даже раз или два спасла мне жизнь. Я перед ней в долгу. Я обещал ей помочь, и я помогу, — закончил он.

— Не похоже на того Де Санта, которого я знаю. Ты уверен, что помогаешь ей только потому, что «в долгу перед ней»? — переспросил Кингсли.

— А с чего бы еще мне это делать?

— Для меня совершенно очевидно, что эта девушка тебе нравится.

— Мне очень нравится эта девушка, в особенности, когда она голая.

— Не думаю, что дело в этом.

— Просвети меня.

— Слушай, зачем вы вообще это делаете? Почему бы вам просто не продать алмазы и не сбежать? — спросил Кингсли.

— Я попробовал зайти с этой стороны. Сказал ей, что мы можем их поделить, можем их продать. У нее есть свой план, который она не может выбросить из головы, ей нужно попасть в Москву, — ответил Марк.

— А что в Москве?

— Большой босс Станковский. У нее идея фикс — пустить ему пулю между глаз.

— О, Боже. Она — дикая кошка.

— Это слабо сказано.

— Так почему ты не поедешь с ней?

— Какого чёрта я должен с ней ехать?!

— Станковский её убьет. Она, конечно, молодец, но, Марк, она же совсем зеленая. Ее несдержанность её погубит. Ей необходима твоя помощь, — подчеркнул Кингсли.

Марк бросил на него убийственный взгляд.

— Она чертовски хорошо справлялась со всем самостоятельно. Она добралась до Африки, разве нет?

— Это не одно и то же.

— Никто не водил нас за руку, когда каждый из нас делал себе имя.

— Это не одно и то же. Она не пытается сделать себе имя. Она пытается обрести душевный покой и думает, что ей удастся это сделать с помощью пистолета, — подчеркнул Кингсли.

— Я все это ей уже говорил. Она абсолютно тупоголовая, и это уже не моя проблема. Я отвезу ее в Танжер, посажу на паром. Таков был уговор. Никакие другие планы ей не интересны, и, честно говоря, мне тоже, — заявил Марк.

— Это самая отъявленная ложь, какую я когда-либо слышал, — скривился Кингсли.

Марк нахмурился.

— И что ты предлагаешь, Лоу? Мистер Дамский угодник? Перекинуть ее через плечо и уйти в закат? — съязвил он.

— Да. Она тебе нравится. Ты определённо ей нравишься, хотя я в упор не понимаю почему, ну хоть убей. Особенно сейчас, когда она встретила меня, — улыбнулся Марку его друг.

— Замолкни.

— Между вами такая мощная химия, что я удивляюсь, как это стол не загорелся. Неужели так уж плохо повесить оружие на гвоздь и отойти от дел? Из того, что я слышал, эти алмазы стоят целое состояние, — заметил Кингсли.

— Бросить работу, которую я люблю, жизнь, которую я люблю, ради женщины, которую я только что встретил, которую я едва выношу, которая несколько раз пыталась меня прикончить, и все только потому, что мне нравится, как она трахается? — переспросил Марк, удивляясь глупости утверждения Кингсли.

— Если так тебе легче спится по ночам, тогда продолжай себя во всем этом убеждать. Посмотрим, как ты запоёшь, когда помашешь рукой парому и увидишь, как рыжие локоны отдаляются от тебя все дальше и дальше, — вздохнул Кингсли.

— С каких это пор ты выскакиваешь из ниоткуда и начинаешь давать советы, как мне вести себя с женщинами? Как ты вообще нас нашел? — спросил Марк.

— Ты, видимо, забыл, что я тебя знаю. Вычислил тебя по почерку, — поддразнил Кингсли.

— Ответь на вопрос.

— Поступили кое-какие сведения из Нуакшота. Кто-то угнал машину, принадлежащую двоюродному брату атташе французского посольства. Захватывающий инцидент. Предположительно грабителем была проститутка, действующая заодно со своим подельником, угрюмым сутенером, и заманившая мужчину подальше от отеля. Последовали автомобильные гонки с преследованием, и, как утверждается, были прострелены шины, что повлекло за собой ужасную аварию. Множество повреждений. Как только я услышал слово «угрюмый», то понял, что источником всех этих проблем мог быть только один человек, — рассмеялся он.

— Иди на хер. Откуда ты узнал, что мы будем в Дахле?

— Я следил за тобой с Гергерата, приятель. Прямо с самой границы. Вообще-то, я направлялся в сторону Нуакшота, и тут вдруг вы проехали мимо меня. Можешь в это поверить? За рулём была Лили. Я развернулся, и, когда вы остановились, чтобы украсть бензин, установил на ваш бампер следящее устройство, — объяснил он.

— Черт. С годами я становлюсь небрежным, — усмехнулся Марк, хотя ему было совсем не смешно.

— Я бы скорее сказал, что ты отвлекся, — предположил Кингсли.

— Заткнись.

— Неудивительно.

— И это еще одна причина, почему в Танжере нам необходимо попрощаться.

— Или ты мог бы просто повнимательней относится к своей работе.

— Я прекрасно справляюсь со своей работой, поэтому-то я и должен с ней расстаться.

— Мы ходим по кругу, — вздохнул Кингсли. — Прекрасно. Расставайся. Но мне кажется, ты упускаешь отличную возможность обучить кого-то, кто мог бы стать чем-то вроде твоей правой руки. И если ты не хочешь воспользоваться таким шансом, это сделаю я.

— Нет, не сделаешь, — отрезал Марк.

— Нет?

— Если ты когда-нибудь, сейчас или в будущем, хотя бы шелохнёшься в ее сторону, я так глубоко засуну твою голову тебе в задницу, что ты вылижешь свой собственный желудок, — пригрозил Марк.

— О, я так и думал — сам ее не берёшь и другим не даёшь. Ты эгоист, Де Сант, — пожурил его Кингсли.

— Я это переживу.

— Ты невозможен.

Англичанин резко встал.

— Ты куда? — слегка опешив, спросил Марк.

— Я питаю стойкую неприязнь к общению с глупыми людьми, а ты ведешь себя очень глупо. Спокойной ночи, увидимся утром. Может, к тому времени ты опомнишься, — сказал он, погасив сигарету.

— Иди на х*й.

Кингсли уже уходил, не глядя, помахав ему рукой на прощанье.

Марк оплатил их счет и, наконец, вернулся к себе в номер. Лили разминулась с ним всего минут на тридцать, но когда он добрался до номера, она была уже в отключке. Обычно она растягивалась на животе и, как он теперь уже знал, раскинув руки в стороны. Чуть раньше он проснулся с ее ладонью у себя на лице.

Пока она спала, Марк сел в кресло и, придвинув к себе ночной столик, принялся методично осматривать их оружие. Он отбросил в сторону пистолеты, в которых больше не было патронов. Затем начал разбирать и чистить оставшиеся.

В этом не было никакой необходимости; они не пользовались оружием с Мавритании с тех пор, как Лили выстрелила в шины преследующего их автомобиля. Если так пойдёт и дальше, оно им больше не понадобится. Только ее драгоценный «Глок». Но чистка оружия помогала ему очистить разум. Помогала ему сосредоточиться. Помогала ему сделать вид, что он не думает о ней.

Между делом он бросил на нее быстрый взгляд. Она лежала, повернувшись к нему, ей на лицо упали несколько рыжих прядей. Во сне она надула губы, так, словно собиралась его поцеловать. Он ухмыльнулся про себя.