Лета с ассасином приветствовали мага одинаковыми радостными улыбками, а в глазах светилось ехидство. Ханар вдруг почувствовал себя очень неуютно, но на вопрос: что случилось? оба предпочли промолчать.

"Странные они какие-то», — подумал маг.

После сна его мучила жажда. Ещё раз покосившись на парочку, которая просто изучала волны счастья и добра, маг подошёл к ведру с колодезной водой, стоявшему в углу за печкой.

Зачерпнул ковшом, сделал пару глотков, и вдруг по поверхности воды начало растекаться что-то черное. Не понимая, провёл рукой по губам, взглянул на темную полосу на ладони.

Начиная догадываться, что над ним злостно подшутили, и кто стал инициатором, Ханар ушёл в комнату. Нашел в сумке маленькое круглое зеркало, которое обычно использовал, в некоторых обрядах, заглянул в него.

Даже не удивился, увидав у себя над губой густые чёрные усы, жирно нарисованные чернилами. Вновь порывшись в сумке, достал чистый носовой платок, вернулся в кухню, смочил его и принялся стирать следы совершенно не смешного розыгрыша.

— Господин Наритан, вы и ваша демонесса, — уже не скрываясь, хохотал ассасин, — самое интересное задание за последние несколько лет!

— Лета, — проговорил Ханар, проигнорировав признание наемника, — мне порой хочется нарушить этикет, и задать тебе один очень личный вопрос, который девушка не принято задавать.

— Нарушай и задавай, — разрешила девчонка, — мне даже любопытно о чем?

— Сколько тебе лет, раз ты до сих пор ведешь себя так по детски? — немного поколебавшись, спросил маг.

— Ой, я то думала, ты что-нибудь по интересней спросишь! Например, какой у меня размер…

И не договорив, выразительно обрисовала фигуру, уделив внимание верхней её части.

— Лета! — раздраженно бросил маг.

— Размер ног, — мгновенно закончила девушка, ехидно улыбаясь. — Вообще, я ещё не доросла до того возраста, когда принято его скрывать. Мне двадцать два… Хотя, пока я тут между миров шатаюсь, скорей всего уже исполнилось двадцать три.

— Не может быть, что ты моложе меня лишь на год, — искренне удивился Ханар, прекратив растирать черноту под носом. — Я думал ты младше!

— А я думала, ты старше! — передразнила мага Лета. — Ведешь себя порой как старый зануда.

Маг вздохнул и принялся с удвоенной силой водить платком над губой, но чернила попались хорошие, и сходить с лица отказывались.

— А почему ты не колданешь на себя, как на мои рисунки, — полюбопытствовала Лета, — и они стекут тонкой струйкой?

— Потому что лицо у меня не из бумаги, — холодно ответил Ханар, — а на других материалах заклятье не работает.

— Ну, извини, — виновато пробормотала девушка.

Поняв, что чернила так просто не сдадутся, маг ушел в комнату, поискать какой-нибудь растворитель, среди своих запасов зелий. Ему повезло, и когда спустя полчаса вернулся хозяин дома, лицо мага было полностью чистым, хотя место над губой покраснело и слегка саднило.

Старик принёс свежего хлеба, две крынки молока, вторая была взята специально для гостей, плошку творога и полкольца колбасы.

Мирхей долго думал, чем накормить голодного гостя и его слугу, ведь обычно дед с внуком ужинал, тем же чем и завтракали, но завтрака сегодня как такового не было. Наконец, решил сделать рассыпчатой каши.

Слуга, выглядевший лучше, чем с утра, предложил свою помощь в приготовлении еды. Вместе, большей частью слуга, они сварили пшенку, заправив ее обжаренными кусочками лука и колбасы.

Маг опять читал.

Едва приготовился ужин вернулся Сой, который остервенело чесал красные пятна на руках.

— Опять кошку лечил, — вроде бы ни к кому не обращаясь, даже не подняв глаза от книги, поинтересовался Ханар.

Мальчишка испуганно замер.

Руки деда Мирхея, который только достал чугунок с кашей из печки задрожали, посудина выскользнула, но пола не достигла. Ассасин подхватил чугунок и, не замечая жара, отнес обратно в печь.

— Зачем же так нервничать, уважаемый, — спокойно сказал наемник старику, помогая тому сесть на лавку, и совсем не вежливо добавил, обращаясь к магу, — А вы, господин Наритан, не могли этот вопрос после ужина решить? Теперь вот голодными останемся.

— Это не он, господин маг! — вскрикнул старик, вскакивая на ноги.

— А кто тогда?

Черные глаза Ханара, которые тот поднял от книги, казалось, способны прожечь насквозь.

— Дед, молчи! — воскликнул Сой.

— Наверное — это внук старосты? — продолжил Ханар, внимательно глядя на парня

Мальчишка растерял весь задор, смертельно побледнел. Старик опять опустился на скамью. А Лета вдруг вспомнила, что так и не рассказала магу о своих подозрениях.

— Ханар, я думаю, что у старосты внучка, — тихо в самое ухо проговорила девушка, — В смысле, они зачем-то сказали, что это мальчик, а это девочка.

Чародей быстро сопоставил полученные факты, принялся, вроде как размышляя вслух:

— А если предположить, что у старосты не внук, а внучка, то сразу становиться ясно, кто центр Черного проклятья. Девочка тянет для деревни светлую магию, создает благоприятные условия для жизни и здоровья. Поэтому-то ее и прячут, выдают за мальчика, что бы проверка из Школы магии не забрала. А мальчишка работает магическим громоотводом. Дар его на столь мал, что практически не распознается, пока девочка не начинает стравливать излишек черной энергии, который он затем преобразует в различные пакости для соседних деревень, и оттуда бегут люди, — маг взглянул на одинаково бледных внука и деда, — В какой-то момент «громоотвод» перестал справляться, и черная энергия потекла рекой, привлекая различных тварей. И вот маленькая магичка и глупый юный маг пытаются хотя бы защититься.

И вдруг рявкнул, прямо взглянув на замерших внука и деда:

— Мне дальше продолжать или сами расскажите? Или может мне пойти с этими вопросами к старосте? Уверен, он сделает вид, что ничего не знал, схватиться за голову и поступит так, как велит закон: вызовет судью из Совета магов. И тогда вся вина ляжет на двух детей, а еще наверняка на глупого старика, который их прикрывал.

Ханар нависал коршуном, Сой сидел насупившись, уставившись в пол, а его дед мелко дрожал. Маг ждал, хоть какой-нибудь реакции, но оба молчали.

— Может, расскажите, что на самом деле тут твориться? — чуть смягчил напор чародей. — И объясните, почему у внучки старосты, такая сильная привязка с призраком, что каждую ночь навещает вашу деревню. Вам еще не надоело бояться и прятаться?

Молчание было ему ответом.

— Вы поймите, — вздохнул Ханар, совсем выходя из роли строго судьи, — Времени остается все меньше, если сейчас не решить эту проблему, она решиться сама, и от вашей деревни даже воспоминаний не останется.

— Хорошо, я расскажу, — медленно, точно не уверенный до конца, проговорил старик, стиснул морщинистые руки и твердо взглянул на мага.

— Деда! — возмутился мальчишка.

— Только обещайте, — не обратив внимания на внука, продолжил Мирхей, — что с детьми ничего не случиться.

— Постараюсь, что бы не случилось, — ответил на это маг.

— Ладно, — поняв, что большего не дождется, проговорил старик, — Тогда слушайте…