— Ты хотел сказать — нежности?

— Именно — нужности. Я не был нужен Сюзи. Я никогда этого по-настоящему не ощущал. Понимаешь?

Вместо ответа, Джессика лукаво глянула на Фелпса.

— А со мной ты тоже смотришь на других?

— С тобой всё по-другому.

Джессика улыбнулась.

— И всё же, ты не ответил на мой вопрос. Ты смотришь на других?

— Нет. Я ещё не до конца налюбовался тобой.

Джессика осмотрела пустынные снежные улицы.

— Это потому что вокруг никого нет.

Они рассмеялись.

— Знаешь Джес, на следующих выходных я планировал слетать домой. Теперь, когда Сюзи получила развод, она съехала к новому бойфренду. Дом пустует, надо бы посмотреть что да как.

Джессика лишь пожала плечами.

— Поехали. Я не против.

Фелпс, думая, что Джессика согласилась из вежливости, начал говорить быстро, словно оправдываясь.

— Можно провести дома все выходные, запастись хорошим вином, китайской едой. У меня есть куча сериалов, которые мы будем смотреть, не вылезая из постели.

— За несколько дней мы их вряд ли пересмотрим.

Фелпс закашлялся. Его голос стал серьёзным.

— Почему несколько? Ты можешь жить со мной, сколько хочешь.

— Но если тебя переведут в другой город?

Фелпс остановил её, крепко взяв за плечи, посмотрел в глаза.

— Я откажусь от перевода, если ты не поедешь со мной. К тому же ФБР предлагает неплохие условия проживания.

— Только женатым парам.

— Значит исправим эту досадную несправедливость. Ты не против?

Он принял решение. Моника, Сюзи — всё это было похоже на какую-то обыденность. Джессика стала праздником. Машина, пролетевшая неподалёку, обдала их кремовой кашицей из снега и грязи.

— Кошмар, кретин. Новое пальто! Ты запомнил номер?

Фелпс, сняв перчатку, отряхивал Джессику. Эта мелкая неприятность казалась такой ерундой. Сейчас всё казалось ему пустяками. Всё, кроме разъярённой Джессики. Даже в гневе она выглядела милой, потешной и какой-то хрупкой. Фелпс крепко обнял Джессику, нюхая волосы, ощущая прохладу на её щеках.

— Сейчас мы пойдём ко мне и примем ванную.

— Соседи снова будут стучать по трубам.

— Тогда мне придётся их пристрелить.

Темнело. Снег запушил крупными хлопьями. Фелпс крепче взял Джессику за руку. Она мечтательно зевнула и сказала:

— У тебя дома ни капли спиртного.

— А как же ром?

— Я не пью ром.

— Тогда я зайду за вином и фруктами, приготовим потрясающий глинтвейн, — Фелпс поднял ворот пальто.

— Я с тобой.

— Нет. Вот ключи. Ты идёшь ко мне, набираешь ванную и зажигаешь свечи.

***

В магазине кроме Фелпса была лишь рыженькая девушка, почти подросток. Продавщица отказывалась отпускать ей пиво. Девушка уже не спорила. Она умоляла.

— Я вас очень прошу. Я живу по дороге на Мидоу-Гарден. Такое пиво продают только в вашем городе. Я специально тащилась сюда…

— Мисс, я уже сказала, что нет.

— Ну пожалуйста. Я прошу вас. Мне нужно отцу. У него сегодня день рождения.

Продавщица злобно посмотрела на неё, бросила мимолётный взгляд на Фелпса и забубнила казённым голосом.

— Вам нет двадцати одного года.

— Есть.

— Тогда предъявите удостоверение.

— Я уже говорила. Оно дома.

Фелпс спросил две бутылки вина, но вспомнив про глинтвейн купил три. На выходе из магазина рыжая рыдала, сгибаясь словно от нечеловеческого горя.

— Эй. Не стоит так убиваться. Папаша мог бы и сам сходить.

— Он…он не может ходить… Опухоль… Осталось не больше месяца… Это его последний день рождения.

Девушка, спрятав лицо в ладони, сотрясалась от плача. Острые худые плечи ходили вверх и вниз. Фелпс оглядел её. Курточка из дешёвого синтепона, мужская рубашка, огромные горные кроссовки, несуразные серые чулки. Она тёрла слёзы красными, давно не гнущимися от холода пальцами. Фелпс протянул свой пакет.

— На, подаришь отцу бутылку вина.

Девушка отказалась.

— Спасибо, не нужно.

— Это бесплатно. Подарок от меня.

— Спасибо сэр, не надо, — девушка ласково прикоснулась к его груди, — мы не попрошайки. У меня есть деньги, я продала лыжи, чтобы устроить праздник.

Девушка перестала плакать, засунув руки в карманы двинулась по заснеженной трассе к остановке. Фелпс бросился за ней.

— Постойте, какое пиво пьёт ваш отец?

Через несколько минут они весело шагали с полным пакетом пива, виски и других спиртных припасов. Девушка светилась от счастья, украдкой вытирая слёзы.

— Как вы всё это потащите?

— Тоже мне проблема. Доеду на автобусе. Он останавливается неподалёку от нужного мне поворота. Там идти не больше полумили.

Фелпс посмотрел на неё.

— Не больше полумили? Вы в своём уме? По такому холоду с пакетом в руках?..

Он вышел к стоянке такси, договорился с водителем, пригласил девушку в машину. Она сопротивлялась.

— Нет, нет, даже не уговаривайте, — она снова расплакалась.

— Да что с вами такое?

Девушка коротко ответила.

— Два года назад меня изнасиловали. В машине. Извините ещё раз. Вы итак подарили нам настоящий праздник.

Она ещё долго благодарила Фелпса, поздравляла с наступающим Рождеством, до которого оставался почти месяц и желала огромного счастья. А на прощание, привстав на цыпочки, нежно поцеловала в щёку. Фелпс вернулся домой мрачный, как вчерашняя погода. Все проблемы казались такими мелкими по сравнению с большим человеческим горем. Отец умирает от неизлечимой болезни, дочь в не по сезону лёгкой одежде едет в соседний город за пивом. Сейчас Фелпс залезет в горячую ванную, в то время как несчастная девушка будет мёрзнуть на безлюдной остановке в ожидании редкого автобуса. Он вернулся к машине. Ванная может и подождать.

***

Фелпс в глубине души надеялся, что незнакомка уже уехала. Он проедет возле остановки, убедится что её нет и вернётся к Джессике. Странная девушка. На него нахлынули воспоминания юности.

Фелпс, тогда ещё совсем подросток, приехал погостить к кузену. Гуляли по округе, встретили двух девушек. Брат остановился поздороваться. Фелпс смотрел на девушек не больше минуты. Подружки пошли своей дорогой, а Фелпс весь день думал об одной из них. Карие задорные глаза, дерзкая улыбка, куртка-косуха, перчатки без пальцев и бандана с черепами. Фелпс часто вспоминал ту встречу, совершенно не понимая, что же его так сильно зацепило.

Через несколько лет, на свадьбе кузена Фелпс снова встретил её. Вместо косухи — чёрное приталенное пальто, вместо баданы — роскошная причёска. И яркий мейкап, делавший глаза невероятно привлекательными. Анестейша. Так её звали. Сердце бешено заколотилось и Фелпс весь день смотрел только на неё. Тогда он был слишком робок, чтобы подойти. К тому же девушка пришла не одна. После весёлого праздника, когда молодые уехали исполнять супружеский долг, Фелпс остался с шумной компанией приятелей кузена. Ему хотелось побыть с Анестейшей как можно дольше.

Друзья называли её Стэйси. Она весело щебетала с ними, шутила, говорила банальные вещи. А он сидел и слушал. Пил, но не пьянел. Когда пришла пора расходиться, оказалось, что её бойфренд давно уехал, оставив Стэйси одну. Фелпс, набравшись смелости, вызвался проводить до дома. Стэйси жила в паре кварталов от брата, дорога заняла не больше десяти минут. Они молча шли по тёмным улицам. Её дом находился напротив небольшого скверика. Фелпс знал этот скверик, не раз проезжал мимо. Возле подъезда Стэйси поблагодарила его, чмокнув в щёку и скрылась за железной дверью. Фелпс не стал брать такси. Хотелось бежать, петь, радоваться каждому светофору.

Почти год Фелпс тосковал по ней, гулял в скверике, пиная осеннюю листву. Часто вспоминал невинный поцелуй и чувствовал жар на щеке. Минута в юности, несколько часов на свадьбе и нежные воспоминания на всю жизнь. Стэйси вряд ли знала о бурном клубке эмоций в душе семнадцатилетнего парня. Фелпс так и не спросил у брата телефон. Почему? Он и сам не знал.

***

Резко стемнело. Метель разбушевалась не на шутку, незнакомка вжалась в стекло остановки, пытаясь скрыться от лютого снега. Фелпс подъехал как можно ближе.

— Садитесь, подвезу.

Девушка хмуро смотрела на водителя и не торопилась подходить к машине. Фелпс вышел сам.

— Ой, это же вы. А я всё время думала о том, что совсем не отблагодарила моего спасителя.

Он поморщился.

— Ничего я вас не спасал.