Глава 5

– Майкл прекрати вокруг меня ходить. Лекарство от тошноты работает и мне нужно сделать кое-какие дела. Ты же знаешь, осталась неделя до Дня Благодарения, а торжественное открытие через неделю после этого, – сказала Кэрри.

– Тебе нужно больше давать отдыхать ногам. Ты не можешь говорить по телефону и не расхаживать? – спросил Майкл, наблюдая, как его жена сжала в одной руке бутылку с газировкой, а в другой свой сотовый телефон.

Он даже не удивился, когда она обернулась и что-то прорычав, одарила его зверским взглядом. Последнее время реакция Кэрри была чертовски пугающей, решил Майкл, однако еще больше он был шокирован, услышав мужской смех.

– Я знаком с тобой меньше двух месяцев, но за это время видел тебя почти столько же раз, что и Кэрри, – смеясь, сказал Дрейк. – Что ты все время вертишься вокруг нее? Вчера ее почти не тошнило.

Майкл вздохнул и, обернувшись, увидел усмешку Берримора.

– Ага, говоря об ошиваешься… а ты что, больше не преподаешь?

– Для этого и существуют дипломированные помощники, особенно те, кто хочет выставить свои работы в новой галерее, – сказал Дрейк, продолжая устанавливать недавно отполированные ювелирные украшения в освещенном стеклянном боксе.

Майкл засунув руки в карманы сказал:

– Последнее время ее сильно тошнило.

– Я не виню тебя в том, что ты беспокоишься, – мягче сказал Дрейк. – Я полностью понимаю, что такое заботиться о своей женщине и чувствовать себя беспомощным, когда не можешь ничего изменить. Впрочем, попробуй перестать волноваться, потому что в противном случае это чувство сожрет тебя живьем.

Майкл кивнул, понимая, что Дрейк говорил о собственном опыте. Он подошел ближе и заглянул в бокс.

– Так ты эксперт и по ювелирным изделиям тоже?

Дрейк фыркнул в ответ на ехидное замечание Майкла.

– Вовсе нет. Я просто рабсила для твоей жены. Не хочешь разложить другую часть бокса? Поскольку ты все время здесь вертишься, лучше с пользой потратить твое время. Вместо того, чтобы раздражать будущую мать твоего ребенка каждые несколько минут.

Майкл взял ткань для ювелирных изделий и начал осторожно полировать предметы, лежавшие на столешнице. Они все были отмечены небольшими бирками, которые соответствовали пронумерованным этикеткам в боксе.

– Я смотрю, эта работа не требует никакой квалификации.

– Вот почему я вызвался ее делать, – с улыбкой согласился Дрейк. – Я еще ни разу не встречал женщины, которая бы работала столько, сколько работает твоя жена. Она просто организационная машина. Ничто не в силах сбить ее с пути.

– За исключением, когда она беременна, – тихо сказал Майкл.

– Джессика сказала, что вы потеряли последнего ребенка, но я не думаю, что ты должен беспокоиться о том, что Кэрри переживает, – негромко сказал Дрейк, размышляя над самым мрачным выражением лица Майкла, какое он когда-либо у него видел. – Во время ланча она просматривала журнал о новорожденных. Я видел их у нее на столе.

– Журналы о детях? – переспросил Майкл, настолько потрясенный новостью, что забыл спрятать надежду на то, что в этот раз Кэрри не возражала быть беременной. – Спасибо, что сказал. Сейчас, она не очень-то делится своими чувствами об этом. Ты же сам видел, все, что я делаю, просто выводит ее из себя.

– Ну, ее состояние, это твоя вина, – логично сказал Дрейк, усмехаясь широкой улыбке, расплывшейся по лицу Майкла Ларсона. Он вспомнил, каково это, быть таким счастливым, даже если это и было почти девятнадцать лет назад.

– Чертовски верно, это моя вина, – гордо ответил Майкл, ухмыляясь в ответ.

– Из того что я помню, все беременные женщины непредсказуемы, – мягче сказал Дрейк. – Моя жена заставила меня спать на диване на протяжении большей части ее беременности Брэндоном. Она сказала, что я верчусь во сне и бужу ее.

– Ну, я определенно не собираюсь спать на диване, – яростно сказал Майкл. – В моем доме такого сумасшествия не будут.

Дрейк рассмеялся над заявлением Майкла. Будет интересно посмотреть, как этот эмоциональный мужчина приспособится к отцовству. Он хорошо знал, что отцовство, как правило, очень сильно успокаивает.

– Когда у Кэрри пройдет первый триместр и ребенок начнет двигаться, тебе будет сложно в чем-нибудь ей отказать. Естественно, я помню, что будет и огромный положительный момент, о котором не буду говорить слишком подробно. Просто скажу, что нет ничего похожего на гормональную женщину, полную фантазий, – заметил Дрейк, размещая несколько вещей в боксе.

Майкл засмеялся и продолжил полировать.

– Спасибо. Ты не представляешь, как сильно я хотел бы увидеть положительную сторону всего этого. Еще десять месяцев мы даже не должны были снова пытаться. Просто наши попытки контроля над рождаемостью провалились, и это не в первый раз. Я с трудом удержал Кэрри от того, чтобы она не убила доктора.

Дрейк рассмеялся и его лицо покраснело.

– Черт… прости, – сказал Майкл, увидев красное лицо мужчины. – Дрейк, я привык быть открытым с мужчинами моей семьи. И определенно не фильтровал что говорю, но я не хотел ставить тебя в неловкое положение.

– Без проблем, – сказал Дрейк, избавляясь от смущения улыбкой. – Просто какое-то время у меня не было откровенных разговоров с другими мужчинами. Я немного завидую твоей ситуации. И от этого скучаю по своей жене, даже после всех этих лет.

Майкл удивился, услышав, как Дрейк свободно говорит о своей умершей жене. Он не мог вспомнить, чтобы он раньше хоть что-то о ней говорил. Даже когда в галерее вывесили ее портреты.

– Твоя жена определенно была красивой женщиной. Тебя не беспокоит то, что ты продаешь ее портреты?

– Знаешь, меня об этом все время спрашивают, – просто сказал Дрейк, останавливаясь, чтобы взглянуть на Майкла. – Короткий ответ – нет, вот почему я это делаю. Более длинный – более сложный, но, чтобы в нем разобраться потребуется психотерапевт. Потому, что каждая работа –это произведение искусства, сделанное мною, в равной степени является портретом моей жены.

– Я тебя понимаю, – сказал Майкл, а затем широко улыбнулся. – Однажды, ты можешь объяснить это моему брату психологу… если он когда-нибудь решит снова появиться в нашей жизни.

– Скучаешь по своему самоуверенному всезнайке брату, да? – спросил Дрейк. – Два дня назад мы с ним обедали. И так как он самый молодой «доктор» в штате, все как обычно его критикуют. Он сказал, что очень рад, что купил свою новую одежду.

– Серьезно? – нахмурившись, спросил Майкл. – Я не видел Шейна пару недель. До Ризы, я привык с ним встречаться несколько раз в неделю. Черт, наверное, я действительно по нему скучаю. Жалкое зрелище, да? Мой брат, мой лучший друг.

Дрейк рассмеялся.

– Поскольку я единственный ребенок, понятия не имею. И говоря о братьях и сестрах, твоя будущая сводная сестра и ее близнец только что вошли в дверь.

Майкл рассмеялся шутке Дрейка о том, что Джессика является сестрой Брук.

– Завтра большой день. Брук забрала Джессику, и они занимались вещами, о которых мужчинам не полагается думать слишком много. Вот почему я пришел на работу с Кэрри. Если бы я знал, что ты сможешь приглядывать за моей беременной женой, я бы остался дома и закончил работу, над которой сейчас тружусь. Это последняя работа перед открытием.

Дрейк рассмеялся.

– Я сам не знал, что здесь окажусь. Это было импульсивное решение сегодня утром. Я так взволнован открытием на следующей неделе, что не могу долго оставаться в стороне от галереи. Слишком вовлечен во все это, чтобы сохранять профессиональную дистанцию.

– Вообще-то я тоже, – заявил Майкл. – На открытие Кэрри собирает людей со всех уголков США, некоторые прилетят самолетом, еще больше приедет на машинах. Просто надеюсь, что всех не занесет снегом. Я знал, что все идет хорошо, но она превзошла даже то, на что, как я думал, она способна.

– Могу поспорить, что последнее время ты почти не видел Кэрри, – сказал Дрейк, наблюдая, как три женщины болтают и улыбаются друг другу. Джессика жестикулировала, а Брук казалось, поправляла все, что было сказано. Он почти рассмеялся.

– Я скучаю по жене, больше чем по брату, – искренне сказал Майкл. – Но я пообещал ей свою поддержку и вот я здесь.