Ах, ты слышала это, не так ли? Слух вампира почти так же хорош, как и у оборотня.

Почти.

— Дрейк?

Он обожал, как она шептала его имя.

Он отбросил джинсы, и шагнул в душ. Практически прижался к ней всем телом.

— Ты выпьешь из меня. — Он будет первым, от кого она покормится, так же как оказался первым в её теле.

Но она покачала головой:

— Я не хочу причинять тебе боль.

— Ты не причинишь. — Он притянул её к себе. Поток воды накрыл их обоих. Смывая кровь и смерть. Дрейк склонил голову на бок. Обхватил пальцами её подбородок и притянул к себе. — Просто начни с поцелуя.

Её губы скользнули по его коже.

Его член затвердел ещё сильнее — эта чертова штуковина уже опухла от потребности в ней.

Пейдж заскользила языком по его шее, облизывая её. Даже столь легкая ласка пробудила в нем обжигающую страсть.

Он должен был страдать. Покормить её и не более того. Перетерпеть боль от её укуса…

Но боли не было.

Только наслаждение.

— Я… я не могу, — прошептала она и снова попыталась отстраниться.

К дьяволу это.

Он сильнее сжал её в объятиях. И толкнув назад, прижал к кафельной плитке душевой. Затем захватил ртом её губы.

Он знал кое-что о вампирах и об их жажде крови… секс и кровь всегда были связаны с вампирами.

Секс и кровь.

Она раскрыла для него губы. И поцеловала в ответ с голодом, соответствующим его собственному. Если она такая, когда слабая…

Он не мог дождаться момента, когда Пейдж войдет в полную силу.

Дрейк скользнул языком в её рот. Попробовал, наслаждаясь стоном, зародившимся в её горле.

Он нетерпеливо и сильно толкнулся в нее членом, сгорая от чертовски сильного желания оказаться внутри нее.

Это произойдет… скоро.

Задыхаясь, он поднял голову:

— Испей из меня.

Под её влажными губами сверкнули кончики клыков.

Дрейк поднес руку к своему горлу. Выпустил когти и сделал тонкий надрез. Лучше соблазнить его маленькую вампиршу.

Её зрачки потемнели и расширились.

— Дрейк.

— Я хочу, чтобы ты выпила из меня.

Она не сводила голодного взгляда с крови, стекающей тоненькой струйкой по его горлу. Её клыки удлинились.

— Не… не позволяй мне причинить тебе боль.

Что значила легкая боль? Иногда она делала удовольствие слаще. Он усвоил этот урок давным-давно, но ей просто ответил:

— Ты не причинишь мне боли.

Она прижалась губами к его горлу. Поцеловала кожу. Слегка пососала его плоть.

Дерьмо. Он изо всех сил удерживал контроль над собой. Но её тело оказалось таким влажным, нежным и гладким. Она потерлась об него шелковистыми бедрами. Уперлась грудью — с тугими, жесткими, словно галька, сосками — в его грудь.

А затем слизала кровь на его горле.

Он стиснул зубы. Его член был настолько возбужден, что, казалось, мог излиться в любую минуту.

Только в нее.

Она тихо застонала и снова лизнула его. Снова. Ещё раз всосала его плоть, оцарапав кожу клыками.

«Хорошо, вот оно. Она вонзится в меня клыками, но это долго не продлится, и…»

И Пейдж впилась в него клыками.

Дерьмо, дерьмо, дерьмо!

Дело было не в боли и разрушении. Не в том, что обычно вампир кусает и разрывает свою добычу.

Дело было в наслаждении.

Это всё, что он сейчас чувствовал. Раскаленное до бела наслаждение, казалось, полилось по его венам, омывая всё тело. От столь сильного удовольствия его контроль мгновенно рухнул. Дрейк больше не сдерживался.

Осталась только… Пейдж.

Он прижал её к кафельной стене. И раздвинул бедра.

Её рот всё ещё был на нем, губы, язык, зубы…

Он скользнул пальцами к её сердцевине. Толкнулся внутрь её лона. Так влажно. Так горячо. Она крепко прижала его к себе.

Над ними шумела вода. Их окружал пар.

В нее.

Он уткнулся членом между её ног. Скользнул по клитору. Дрейк обожал её прерывистые стоны.

Прижался головкой члена ко входу. Её лоно, растягиваясь, сжалось вокруг него. Он хотел посмотреть на нее, хотел отстраниться…

Но не смог.

Дрейк ворвался в нее грубо, со всей скопившейся страстью. Всё оказалось так, как он помнил. Туго. Горячо. Рай.

От отстранился. И толкнулся глубоко. Снова и снова. Он приподнял её, устраиваясь поудобней, заставляя её принять всё, что он ей давал. Им обоим больше нечего скрывать и не зачем сдерживаться.

Дрейк продолжал поглаживать пальцем клитор. Оборотень помнил всё, что ей нравилось. То, что заставляло её…

Кричать.

Пейдж отняла губы от его шеи. Её глаза широко распахнулись, а губы покраснели. С этих красных губ сорвался крик наслаждения, и в тот же момент Дрейк почувствовал спазмы её оргазма членом.

Настолько невероятно.

Он продолжал толкаться. Быстрее. Сильнее. Жестче.

Волк обожал небольшую грубость.

Как и человек.

Она сжала его талию бедрами. Ухватилась руками за плечи.

И поцеловала его.

В этот раз он достиг собственного наслаждения. Насыщенное жесткое удовольствие омывало Дрейка, пока он кончал глубоко внутри нее. Столь ошеломительное освобождение почти ослепило его, он продолжал снова и снова вдалбливаться в её тело.

Когда кульминация прошла, он не отпустил ее.

Потому что больше никогда не отпустит.