ЧЕТВЕРГ Несоответствующий
Мне снова снился сон. Я бегу. Бегу из последних сил. Бегу и тащу за руку маленького мальчика. Малыш измучен, он так устал. Мы оба устали, но останавливаться нельзя. Земля дрожит и уходит из-под ног. Нельзя останавливаться! Если остановимся, то сорвемся в пропасть.
Когда я проснулась, Люка уже не было. А на постели остался его запах. И тут я поняла, что больше не одна, у меня есть друзья, которые поддержат, помогут, защитят и никогда не бросят. В таком вот радужном настроении я вскочила с кровати и направилась в душ, чтобы бодрой и красивой встретить новый день.
Мы с Мари вместе подошли к дому Коты. У меня болело все: каждая мышца, каждая связка, каждый сустав, каждая косточка… Очень хотелось прилечь где-нибудь и тихо умереть. А еще сумка и скрипка…
Кота взглянул на меня, но ничего не сказал. Подождал, пока Мари отойдет подальше. Мне тоже не хотелось, чтоб она слышала, о чем мы говорим.
— Ты чего такая несчастная? — спросил он, прищурив свои зеленые глаза.
Я сбросила сумку под ноги, рядом пристроила скрипку.
— У меня все болит, — пожаловалась я.
Он широко распахнул глаза.
— Почему?
Он не знал?
— Я помогала Норту и ребятам вчера вечером.
Я не стала ему рассказывать, что потом еще два часа сидела на кухне на неудобном стуле, практически без движения. Зачем ему знать об этом?
Он улыбнулся и поправил очки на переносице.
— И что вы делали?
— Мы разбили и выбросили шкафы из кухни, вынесли ковер из часовни.
Он рассмеялся. И тут наше внимание привлекли Даниэла и Дерек, приближавшиеся к остановке. Мари помахала им рукой. А мы с Котой вернулись к прерванному разговору.
— Ты и сегодня пойдешь помогать им?
Я кивнула.
— Да, собираюсь.
Он достал телефон из кармана и набрал кому-то сообщение.
— Подожди, пока мы не приедем в школу. Я помогу.
Я не поняла, что он имел в виду. Поможет с чем?
Кота продолжал вертеть телефон в руке. Видимо, ждал ответа и дождался. Мобильник зажужжал, парень проверил сообщение и кивнул.
— Хорошо.
Он посмотрел на дом Натана.
Я тоже посмотрела в том направлении. Входная дверь открылась, и вышел Натан.
— Зачем ты вытащил его из дома? У него же еще все болит, — возмутилась я.
— Он больше не может пропускать школу, — сказал Кота и повернулся ко мне. — Приказы Блекборна.
Я прикрыла рот рукой, когда увидела, как Натан ковыляет по улице. Глаза Натана были темными, а на губах играла ухмылка. Было тепло, но он надел рубашку с воротничком и длинными рукавами, две верхние пуговицы были расстегнуты, а в вырезе горловины виднелась белая футболка. Я поняла, он одел несколько слоев одежды, чтоб легче было скрыть синяки на руках и на теле. На пальце была шина. Да, как бы плохо я себя не чувствовала, ему, походу, было намного хуже.
Подойдя довольно близко к остановке, Натан выпрямился, расправил плечи и обвел всех взглядом. Заметил меня и улыбнулся самыми краешками губ. Не поняла, это он ради меня старается? Хочет показать, что все в порядке и ему совсем не больно?
Натан подошел к нам и как раз из-за угла вырулил автобус. Парень тяжело вздохнул и крепче сжил ремни сумки.
— Натан? — шепнула я. Не хотелось его напрягать. Интересно, он в курсе, что случилось вчера? Он злится на меня?
— Слышал о том, что ты по мне скучала, — сказал он, повернувшись в пол-оборота, и глянув на меня. Его улыбка стала шире. — И что побила мальчишек в школе, в знак протеста, чтобы я поскорее вернулся обратно. Как это произошло?
Я глянула на Коту, он стоял немного позади нас. Парень поднял голову, отвечая на мой немой вопрос. Кота использовал меня как приманку, чтобы выманить Натана из дома!
Я взяла Натана под руку.
— Постарайся не умереть прямо сейчас, — сказала я мягко.
Он улыбнулся и двинулся к автобусу.
Кота подхватил мои вещи, хотя я немного сопротивлялась. Натан упал на сиденье первым, я скользнула рядом с ним. Кота бросил сумки нам под ноги и сел рядом со мной. Я придвинулась вплотную к Натану, чтобы дать место Коте.
— Что случилось? — спросил Натан. — Почему так тесно?
Видимо, он многое пропустил. Разве его не было только один день?
— Это только в первый день все ехали на машинах, а теперь все на автобусе, — сказала я.
— Последний раз я насчитал девяносто человек, — сказал Кота.
— Это точно больше, чем надо. Эта модель автобуса рассчитана на перевозку восьмидесяти учеников, — Натан разозлился, прижался спиной к окну и положил руку мне на плечо.
— Срочно надо что-то придумать, чтобы Сэнг могла ездить в школу с нами, на машине.
— На данном этапе это не первостепенная задача, — сказал Кота.
— Где болит, Сэнг?
Я покраснела, когда лицо Натана приблизилось к моему.
— Что с ней случилось? — спросил он.
— Вчера она помогала в кафешке, — ответил Кота. — Перенапрягла мышцы.
— Вот черт, — сказал Натан.
— Со мной все нормально, — настаивала я. Глядя на Натана, я была уверена, что ему гораздо хуже, чем мне. Так что я не хотела жаловаться.
Кота взглянул на меня.
Я вздохнула, но сдалась.
— Хорошо, мне немного больно.
Больше всего болело в таких местах, о которых я бы точно не рассказа — попа и бедра.
Когда мы наконец-то добрались до школы, Кота снова понес вещи, так мы и вошли во двор. Мне становилось дурно от одной мысли о сидении на твердых бетонных скамейках, так что я предпочла постоять.
Кота и Натан упали на скамью вместе. Натан немедленно вытащил телефон и начал копаться в нем.
Кота поставил наши вещи на землю, поманил меня пальцем и пошлепал по колену.
— Иди сюда, Сэнг, — скомандовал он.
Я подошла на цыпочках ближе, не понимая, что ему надо. Он положил руки мне на талию и потянул вниз, пока я не опустилась на его колено. Усадив меня на колени так, что я сидела, как на краешке стула, парень начал нажимать пальцами и ладошками мне на поясницу, массажируя спину вдоль позвоночника маленькими кругами.
Это было волшебно. Легкими массажными движениями он снимал болезненное напряжение. Мои глаза закрылись сами собой, а Кота продолжил массировать. Сердце бешено колотилось, потому что, во-первых, я сидела у него на коленях, а во-вторых, он прикасался ко мне; и отказаться от этого не было ни сил, ни желания.
Мой взгляд скользнул на Натана. Он только ухмыльнулся в ответ.
— Коты, ты ее испортишь! — сказал он.
— Нам нужно, чтобы она пережила этот день, — сказала Кота. — А после школы она сможет пойти домой и отдохнуть.
— Что ей нужно, так это усиленное расписание тренировок, — сказал Натан. — Нарастить мышцы.
Я ухмыльнулась, закатив глаза.
Кота работал над моими плечами, когда Габриель и Виктор появились в воротах школы. Заметили нас и потеряли челюсти.
— Какого хрена? — воскликнул Габриель, когда подошел ближе. — Какого черта ты с ней делаешь?
— У нее болят мышцы, — ответил Кота, надавливая ладонью между моими лопатками.
Я была как пластилин. Мое горло отказывалось произнести что-то большее, чем мягкий стон при его прикосновении.
Потом Габриель посмотрел на Натана, прищурился. — Твой макияж никуда не годится!
Я даже не заметила, что Натан загримировался. Взглянула на него повнимательнее. Да, на краю челюсти, на щеке, был странный оттенок.
Натан пожал плечами. — И так сойдет, — сказал он.
— Дай-ка, подправлю, — сказал Габриель.
— О, нет, только не здесь, — воспротивился Натан. — Забудь об этом.
Габриель закатил глаза и начал присматриваться к моему лицу. Взял меня за подбородок, осматривая. — Выглядишь не плохо, — сказал он. Достал из кармана пудру и передал мне. — Нужно подкраситься.
Я взяла и стала наносить матирующую пудру, пользуясь удобным изобретением человечества — зеркалом, встроенным в пудреницу. Хотела вернуть ее обратно, но Габриель покачал головой. — Оставь себе. Подправляй макияж время от времени.
Подошли Сайлас, Норт и Люк. К этому времени Кота уже закончил с массажем спины и принялся разминать бок, повернув меня так, как ему удобно.
Норт удивился, что я сижу на коленях у Коты, и хмыкнул, — Что это вы?
— Кто-то задержал ее допоздна, — сказал Кота с намеком.
Норт ухмыльнулся мне.
— Предательница. Зачем ты ему рассказала? — и опустился рядом с Сайласом на другую скамейку. Люк сидел на траве посредине.
— Тебе пора бы включать мозги, — потребовал Кота. — Мог бы подумать о последствиях. Почему ты не отправил ее домой пораньше?