— Оставайся здесь, — сказала она.

— Уже поздно. Мне нужно готовиться к школе, — сказала я.

Она проигнорировала меня и ушла в свою спальню.

Я вздохнула. Было больно, но это лучше, чем стоять на коленях на рисе.

Позади меня прозвучали шаги, и я повернулась и увидела Люка. Он стоял в гостиной у прохода с аркой. Парень был явно озадачен.

Я ахнула и закрыла рот кулаком. Мой взгляд кричал ему: «Убирайся! Ты с ума сошел? Что ты здесь делаешь?»

Он поднес кончик пальца к губам, указывая мне, чтобы я молчала.

Нет, ну, конечно! Я не могла говорить даже шепотом. Что же придумать? Как объяснить, чтобы он убирался отсюда как можно скорее? Я попробовала объясниться на языке жестов.

«Уходи! Или тебя поймают.»

Он же умный, студент Академии, он поймет это!

Парень поднял бровь и улыбнулся. Что-то сказал на языке жестов, но я не поняла ни слова.

Покачала головой, показывая, «Я знаю только алфавит.»

Он ответил: «Где ты этому научилась?»

«Сейчас не время об этом говорить!» — прожестикулировала я, — «Ты не можешь остаться. Она может вернуться.»

Люк ухмыльнулся мне, белокурая прядь выскользнула из-за уха и повисла перед глазами. Он тихонько двинулся в кухню. Босиком, на цыпочках обошел вокруг меня, проверяя пол на скрипы. Потом направился по коридору к спальне моей мамы возле лестницы. Я сглотнула, прижимая ладони к щекам. Он что, серьезно думает, что может вот так, спокойно, совать тут везде свой нос? Я сглотнула, сердце бешено стучало в горле, заранее предчувствуя, чем все это закончится, когда его обнаружат, и каковы будут размеры катастрофы.

Люк возвращался через гостиную, сделав полный круг. Он быстро заглянул в гостиную. Я была уверена, что папа заметит его, но Люк отступил незамеченным. Похоже, ему было легко красться. Он вернулся на цыпочках на кухню и протянул мне розовый мобильник. Я уставилась на него в растерянности, потом проверила сообщения на телефоне.

Люк: «Как долго тебе придется там сидеть?»

Я вздохнула, поджав губы, и напечатала ему сообщение.

Сэнг: «Пока она меня не отпустит.»

Парень подпрыгнул и уселся на стол возле раковины. Он держал мобильник в руках и печатал сообщение.

Люк: «Почему бы не встать? Она не обращает внимания.»

Сэнг: «Она может вернуться. Если меня здесь не будет, будет еще хуже.»

Люк: «Она заставит тебя снова пить уксус?»

Сэнг: «Возможно. Я не знаю.»

Люк нахмурился, напечатал еще что-то в своем телефоне и отложил его.

Я кусала губы, смущенная, расстроенная, напуганная до смерти. Мой телефон не вибрировал, значит, сообщение было не для меня. Я снова набрала сообщение Люку.

Сэнг: «Почему ты не уходишь?»

Он проверил телефон, ухмыльнулся, но не стал отвечать.

Я снова напечатала:

Сэнг: «Хватит сидеть. Норт уже ждет тебя.»

Люк ухмыльнулся мне, заключив:

Люк: «Больше не ждет.»

Что бы я ни говорила, Люк не уходил. Он жестикулировал или писал мне, когда хотел что-то сказать или спросить. Рылся в шкафчиках в поисках еды. Принес мне воды и крекеров, нашел яблоко для себя. Иногда он уходил, молча, двигаясь тихо, как шепот и исследовал другие части дома.

Он пробыл возле меня часа два, не меньше. Сколько бы я не умоляла, он отказывался меня бросить.

Люк: «Ты одна из нас.»

Он все время это повторял. Было слишком сложно убедить его уйти.

Стали приходить сообщения и от других.

Норт: «Я нашел твою блузку. Ты забыла ее на кухне.»

Сэнг: «Сохранишь ее для меня?»

Норт: «Сделаю.»

Натан: «Мне скучно, у меня все болит, и я не могу двигаться, и это отстой, и моя спина болит, и я голоден.»

Сэнг: «Поправляйся. Тогда потусим вместе.»

Натан: «Я хочу тако. Давай, намажь мне еще раз спину тем лосьоном. Я не могу достать.»

Сэнг: «Ты собираешься завтра в школу?»

Натан: «Не обещаю.»

Габриель: «Ты не должна была уходить из дома. Я писала тебе весь день. Я думал, у тебя неприятности.»

Сэнг: «Я была с Нортом и другими ребятами. Прости, забыла телефон дома.»

Габриель: «Как твое лицо?»

Сэнг: «Нормально. Как твой нос? Болит?»

Габриель: «Я — чертовски замечательно. (Как долбаный персик). В следующий раз просто послушайся меня, договорились?»

Сэнг: «Прости.»

Габриель: «Прекрати извиняться. Мне так сложнее на тебя злиться.»

Сэнг: «Мне не нравится, когда ты на меня злишься. Так что, прости.»

Габриель: «Ты все еще под домашним арестом.»

Сэнг: «Еще раз спасибо за скрипку. Она прекрасна.»

Виктор: «Наслаждайся, и может когда-нибудь мы сыграем вместе.»

Сэнг: «Я все еще не слышала как ты играешь.»

Виктор: «Скоро.»

Спустя несколько часов, я начала покачиваться на стуле из-за боли, чувствуя себя некомфортно и униженно. Я хотела привлечь внимание матери и покончить уже со всем этим.

В доме раздались шаги. Кто-то приближался. Я стрельнула глазами в Люка, он кивнул, прошмыгнул в гостиную и затаился.

Мой отец зашел в кухню, перед тем как лечь спать. Он закончил работу, глаза у него уже слипались. Когда он заметил меня на стуле, его голова в замешательстве наклонилась ко мне. Он что, подстригся? Не уверена. Хотя на висках было больше седых волос. Откуда мне знать? Я его не вижу.

— Что случилось? — спросил папа.

— Я спустилась вниз, когда она меня позвала, — сказала я безжизненно. Он все это время был здесь и только сейчас заметил?

Он приподнял одну бровь:

— И это все?

— Она подумала, что я лгу ей, когда я сказала, что все время была в своей спальне.

Он пожал плечами.

— Хорошо. Иди спать.

Спрыгнула со стула, боком прошла в коридор, не хотела подходить к нему. Я была слишком зла и не хотела находиться рядом с кем-то из родителей. Мне было больно, и я устала. Вот бы притвориться завтра больной и остаться дома! Тогда можно было бы пробраться домой к Натану и провести с ним весь день.

Люк сидел на лестнице и ждал меня. Я бросила ему упрекающий взгляд. Он вскочил, схватил меня за руку и потянул вверх по лестнице. Затащил меня в спальню и закрыл дверь.

Я немного добавила громкость стереосистемы и упала на кровать.

Люк упал рядом и повернулся лицом ко мне.

— Не могу поверить, что ты так долго там просидела — сказал он.

Я надулась.

— У меня был выбор?

Он провел пальцем по моей щеке и тихо сказал:

— Она забыла о тебе.

— Если она не забудет и вернется… — я положила руку на сердце и вздохнула.

Черты его лица смягчились, карие глаза серьезно смотрели на меня.

— Это был долгий день, давай спать, — сказал он.

Я вздрогнула, кивая, с трудом глотая сердитые, усталые слезы. Меня больше не пугало, что он был там, внизу. Меня не волновало, что нас могут застукать в любой момент. Люк оставался все это время со мной. Он не забыл обо мне. Не бросил меня, несмотря на то, что я его прогоняла. Его поддержка, его участие — это было потрясающе.

Он вскочил и выключил свет. В темноте он стянул одеяло с кровати, примостился рядом со мной, и укрыл. Мое сердце застучало сильнее, я все еще дрожала и чувствовала слабость во всем теле, и моей силы воли не хватило на то, чтобы сказать ему идти домой. Думаю, он все равно не послушал бы меня.

Парень обнял меня, и я утонула в его объятиях. Он прижимался подбородком к моему лбу. Люк пах ванилью, и этот запах окутывал меня. Он гладил мне спину вдоль позвоночника. Я прижалась щекой к его груди, прислушиваясь к его дыханию. Мои глаза закрылись, а ресницы коснулись его кожи.

Меня больше не волновала драка и ее последствия. И если бы кто-то еще раз докопался до Люка, или Габриеля, или еще до кого из ребят, я бы снова вмешалась. Я была в этом уверена.

Потому что они сделают для меня то же самое.