Я с удовольствием сдаюсь, дожидаясь, пока ненасытные губы накроют мои, даря горячий поцелуй. Он сводит меня с ума прикосновениями, ласками и запахом. Нет, не дезодоранта или дорогого одеколона. Своим запахом.
Смеясь, я поведала ему об этом между поцелуями. Хрипло смеётся прокуренным смехом и снова целует.
- Ну все, - не хочу этого говорить, прерывая чудесные мгновения. - Мне пора.
Ярослав хмурится, выпуская меня из рук. Я начинаю носиться по комнате, собирая свои вещи и надевая их. Бельё, шорты, остальное уже на мне. Приглаживая всклоченные волосы, расчесываю их пальцами. Внимательный нежный взгляд следит за мной.
- Пока, любимый, - с горечью говорю я и покидаю уютную комнату. - Встретимся в шесть на берегу.
Сбегаю по ступенькам вниз и выхожу из дома, окунаясь в прохладу утра. Запоздало осознаю, что забыла лифчик. Вот дура! Как я могла забыть о такой важной части своего гардероба?! Но возвращаться нельзя, иначе я задержусь на долго, не смогу уйти ещё раз. Тешься оставленным тебе бельем, Ярославчик. Лифчик-то красивый, чёрный с шоколадными кружевами.
И я бегу, улыбаясь. Дыхание не сбивается, а ноги не устают.
Я легко преодолеваю расстояние до своего временного дома, сигаю через забор и белкой взбираюсь на дерево.
Прекрасно. Окно закрыто!
В стекло метко попадает ветка, стукается о внешний подоконник и падает на землю.
Во двор выбегает дедушка и снизу вверх смотрит на меня, задрав голову.
- Спускайся, поганка! - громогласно говорит он. Я верчу головой и крепче цепляюсь за ветку. - Слазь, кому говорю! Немедленно! Дома не ночует, так ещё ишь чего вздумала - по деревьям скачет! Владислава! Все матери расскажу!
Не надо матери! Только не матери, - хочется завопить мне. Мама же домой вернет, не погнушается самой приехать, отхлестать полотенцем или хворостиной. Нам такого добра не надо. А узнает, что я теперь не девочка - порешит и меня, и Ярослава.
Угроза сработала. Я начала медленно, но уверенно спускаться.
- Ну что? Понравилось тебе в гостях?
- О чем ты, дед? - не понимающе вскидываю брови я, отряхивая от коры руки.
- А то я не знаю, зачем вдвоём на сеновал ходят! - отмахивается дедушка. - Сам молодым был!
- Серьёзно, дед? Ты бы позвонил моей маме? - скептически спрашиваю я.
- Конечно, нет. За кого ты меня принимаешь, внучка? Я не садист, чтобы звонить Вере. Она к тому же ещё Рому на ноги поднимет.
Моя мама - женщина очень строгих нравов. Работает она в полиции, а именно ежедневно борется с наркоторговлей. С родной дочерью она тоже борется, порой крайне жестоко, но действенно. Так, прогуляв мои всем сердцем презираемые пары математики (увы и ах, я пошла в папу и являюсь гуманитарием), я могу на неделю лишиться роликов, нежно любимого wi-fi и, к ужасу ущемленного вместе с нерадивой мною отца, сладкого!
Отец же мой, папочка (это слово подойдёт лучше) - бывший боец спецназа, а ныне глава одного из отделений полиции - человек очень-очень мягкий и миролюбивый. В домашних бунтах мы всегда были на одной стороне, игнорировали суп и поедали чипсы тоже слажено. Папа, грезивший в молодости о сыне, понял, что иметь дочь тоже очень даже не плохо. Первые мои ролики купил он втайне от мамы, и мы тогда весь вечер переглядывались и хихикали. Хранительница очага за это на нас сильно обиделась и всю неделю мы питались только тем, что готовили сами. В тринадцать лет я умела варить кашу и жарить яичницу (с своему стыду, я не шибко продвинулась в кулинарном искусстве за эти четыре года). Найдя ролики, мама долго и громко распиналась о моём не самом лучшем будущем, но так и не смогла переубедить.
Так вот, к чему я это всё - дедушка боится собственную дочь!
- Пошли в дом, ребята ещё спят, Ромашка ещё не возвращалась, - докладывает обстановку дед. Кстати, военный в отставке.
- И так спокойно об этом говоришь? - удивляюсь я. - А где причитания о распутности современной молодёжи? Где порицания о том, что вы в своё время такими не были и
хранили невинность до свадьбы?
- Дак твоя бабка ко мне на сеновал бегала далеко до свадьбы, - смущенно признаётся старик. - Молодое дело, тешьтесь плодами любви, пока можете. А потом разъедетесь, эх! - со вздохом махнул рукой. - Хороший он парень, твой Ярослав. Только глупый, как я в молодости. Ну что стоишь, красавица? Пошли завтракать.
Второй раз за утро меня называют красавицей. Ох, не к добру это, не к добру.
***
Ромашка вернулась ближе к полудню, встрепанная и довольная, как кошка, объевшаяся сметаны.
В это время мы дружно сидели в гостиной, смотря Последние Известия. Бабушка с дедушкой с интересом, молодежь в лице меня, близнецов и кэпа не очень. Дима лазил в интернете с ноутбука, Пиротехник, Макс и я устроились на ковре и резались в карты на щелбан. Пока я выигрывала, но меня наглым шепотом пытались оклеветать. И увидев подругу, я сделала вид, что смертельно обижена, и покинула комнату.
Девушка успела зайти в душ на втором этаже, и оттуда доносился плеск воды и весёлое пение. Надо ж, подружка горланила песню Сплина “Новые люди”!
Я ехидно улыбнулась и направилась в нашу комнату.
На раскладушке вибрировал от пришедшей СМС Ромашкин айфон. Я, не мудрствуя лукаво, подняла устройство и прочла сообщение. Девушка, возвратясь, не удивилась бы, застав меня за этим неблагородным занятием. Сама она грешила тем же.
Сообщение пришло от Антона Травки и имело следующее содержание:
“Котеночек, - как приторно, даже Ярослав не опускался до сего эпитета, - мне безумно понравилась эта ночь и её завершение. Я дебил”.
Я тихо рассмеялась. Следующее СМС не заставило себя ждать.
“Королева, не читай предыдущее СМС, придурок Ярик идиотничает. Но ночь была прекрасна. Я хочу продолжения”.
Я заржала и отправила ответ:
“Любимый мой, это так мило, что ты там идиотничаешь, посылая сообщения моей подруге. Твой котёночек. Вечером огребешь”.
Парни затихли на несколько минут. Я с любопытством ждала отклика и получила его.
“Влада, читать чужую почту не красиво. Передай Романе о том, что я хочу встретиться с ней в пять и сводить на первое официальное свидание. Нет, не Ярик. Антон”.
Обидевшись и на этих парней, я решила потешить себя книжкой про приключения одной вредной ведьмы. Чтение увлекло меня, и я не заметила, как вернулась Ромашка.
- Мне кто-нибудь звонил? - с порога спросила она, вытирая волосы полотенцем.
- Нет, - не стала врать я, закрывая книгу.
- Вот чёрт! Гаденыш! - девушка от злости пнула дверной косяк. Дверной косяк… У Ярослава там гвозди не торчат, а здесь он бы намертво пришпилил меня. Бррр.
- Писал. Звал сегодня в пять на первое официальное свидание. Вы спите, но ещё не ходили на свидания? - обрадовала я подругу.
- Можно и так сказать. А как там Ярославушка? - ехидно поддела Романа. - Ой, только не красней. Он же у тебя первый?
Я смущенно кивнула. Конечно, я знала, что Ромашкин сексуальный опыт гораздо больше моего. Раза в три. Не мудрено, она ведь старше меня на полтора года.
- Как все прошло? - не унималась она. - Понравилось? Какой он в постели?
- Вроде хорошо прошло, - сильнее краснея, ответила я. - Он… Он страстный, яростный и… нежный.
- Ладно, помидорка, я не буду терзать тебя расспросами, не боись. Сама не люблю описывать «кувыркания», - зевнула подруга. – Ты не представляешь, но я, кажется, действительно влюбилась в кактусеночка, - поделилась со мной она. Интересно, кактусеночек знает, что его так зовут? – Он классный. Вчера вечером учил меня по барабанам стучать. Не научил, слуха-то у меня нет. Помнишь, как я гитару терзала три года назад?
Мы рассмеялись. Я прекрасно помнила попытки очередного Роминого ухажера научить девушку играть. Она ради шутки согласилась, - щербатый горластый Дениска стал целью её издевательств на полторы недели. Подруга старательно учила аккорды, дотошно уточняя, что и как делать, каждый раз «забывая». Дениса хватило ненадолго, - он пропал, сменил номер и уничтожил страничку в социальной сети.