Изменить стиль страницы

Как же это было неприятно, что пришлось связываться с незнакомыми родственниками на Скайпе, объясняться, просить помощи, чтобы они «бумаги» заполнили. А они ничего заполнять не согласились. По их словам получалось, что нет никаких особых бумаг, что это все, мол, трудно … да понимает он, что трудно, но, ведь, не невозможно. Другие-то уехали, у него рабочая специальность. Якобы они куда-то звонили в Канаде, но опять же сказали, что все бесполезно. Как это «бесполезно»? Паша не поверил, просто решил, что родственники не хотят для него достаточно постараться. А потом они уж совсем какую-то ерунду начали предлагать: вроде он должен жениться на американке и получить какую-то грин карту, вид на жительство. Ничего себе «жениться»! Как будто это шутки. Впрочем, он нехотя согласился: пусть ищут ему девушку, а он посмотрит. Заставили фотографию послать … послал, и тут начались унижения: никакая девушка, которым они его фотки показывали, не клюнула. Неужели он такой непривлекательный? Не факт, что они правда показывали все это фотографии из «Контакта». И ни одна девушка не заинтересовалась? Не может быть. Хотя … тут же тоже девки не сильно на него западают. Странно. Родственники, понятное дело, умыли руки: ты, дескать, давай сам себе «невесту» ищи, сиди на разных русских сайтах в Америке и предлагай дружбу. Паша с одной стороны понимал, что может ему и следует так сделать, но с другой, он заранее чувствовал, что у него ничего не выйдет: русские сайты почему-то не находились, а если и находились, то Паша не мог найти страницу «девушек на выданье», не знал, куда поместить свои данные и намерение найти подругу, чтобы переписываться. Да и как выразить свое «намерение»? Давай дружить, я такой-то … люблю ходить в поход …? Он никогда ничего подобного не писал, и как взяться за щекотливое дело не знал. Видимо этот метод не для него. Он сразу понял, что стать женихом — это сомнительное дело, и хорошо, что он в него не ввязался, хотя и видел, что родственники разочарованы. Дядюшка противно учил его «жить», ругал за бездеятельность, посылал ссылки на уроки английского на скайпе, а потом занудно спрашивал, занимался ли он? Ну открыл он пару раз эти ссылки, и что? Все по-английски, он вообще ничего не понял, как заниматься-то? Так заниматься нельзя. Паша почему-то говорил дяде, что по-английски понимает, что вообще дело не в английском, он его быстро выучит, но на самом деле, английский был для него «темным лесом», чем-то совершенно неподъемным. Как он будет заниматься-то? Он работает, устает … им бы такую работу! Недавно, видимо, поняв, что со знакомством с девушками ничего не выйдет, родственники вдруг подхватились насчет лотереи грин кард, сами все обещали заполнить. Сначала опять ему ссылками докучали: открой-посмотри, открой-посмотри! По-английски он и читать не стал, да даже и по-русски объяснения казались Паши такими запутанными, у Паши даже ни разу не хватило терпения дочитать их до конца. Фотку надо сделать? Ладно, это он сделает. Послал и тотчас же почувствовал, что «дело в шляпе». Они ему, правда, говорили, что выигрыш мало вероятен, но Паша настраивался на позитив: все у него будет хорошо!

Лида «просматривала» Пашины мысли, и понимала, что настроение у него было оптимистическим: он знает, куда стремиться. Один тяжелый и неприятный рывок, и все будет хорошо. Мантра «все будет хорошо» стучала у него в голове. Паша считал, что он заслужил наконец удачу. Вот дурак-то! Еще и жалеет себя: у него в жизни слишком много работы, пора отдохнуть, хоть куда-то съездить, пока он еще не в Америке. Он же ни разу не был в Москве, говорят там красиво. А он не был … прямо стыдно кому сказать! Паша покупает билет на вокзале, по интернету заказать не решается, вдруг что не так сделает. Какой билет дорогой! Почти вся его месячная зарплата. Усть-Кут, через Братск, Иркутск, Новосибирск … три дня и Москва. У Паши было поползновение купить место в плацкартном вагоне, не барин … но потом он все же решил шикануть, тем более, что в купе он вообще никогда в жизни не ездил: женщина с девочкой, военный. Ехать долго. Хорошо, тут в поезде все и случится, прекрасный «туннель» из ночных кошмаров.

Экран чуть меняет цвет, изображение делается более резким, отчетливым и ярким. Реальное время. Паша сидит в купе. Девочка лежит на верхней полке, военный с ней поменялся, уж очень она просила. Они втроем внизу, собираются ужинать. Тетка выкладывает на стол припасы. Еда выглядит аппетитно, курица, вареная картошка, крутые яйца. Мать ему тоже кое-что с собой дала: пирожки, правда из кулинарии. У военного ничего нет, зато он вынимает из чемодана бутылку водки, и Паша видит, что у него там есть еще одна. Женщина не чинится, собирается с ними бухнуть, она еще нестарая, но совершенно непривлекательная, выглядит деревенской теткой с потасканым и оплывшим лицом. Под обильную закуску бутылка уходит довольно быстро, военный достает вторую. Паше хочется продолжать выпивать, но он знает, что пьет он плохо, и что ему наверное хватит, но отказываться неудобно. У дядьки с теткой ни в одном глазу. Паша знает, что если он откажется, то будет выглядеть странно. Они пьют еще, начинают громко разговаривать и смеяться. В купе заглядывает проводница и предлагает чаю. Да, да, они все будут пить чай. Паша просит с лимоном, хотя это гораздо дороже. Когда же он прекратит при любых тратах взвешивать, может ли он себе это позволить. Другие же умеют себя полностью отпустить, а он — нет. Водки больше нет, но о третьей бутылке никто не помышляет. Пьют чай, проводница заходит за стаканами и все собираются спать. Спать Паше совсем не хочется и он вызывается сходить в вагон-ресторан за пивом на утро. Дядька с теткой находят его идею прекрасной и даже порываются дать ему денег, но Паша отказывается, купит на свои.

Вот он идет по устланному ковролином коридору направо и открывает дверь в тамбур, там следующая тяжелая железная дверь. Сцепка, грохочущие колеса, очень холодно, в ушах свистит резкий ветер. На минуту Паше кажется, что между вагонами можно выпасть прямо на рельсы, но эта мысль его покидает как только он переходит в следующий вагон. Еще не очень поздно, но в коридоре никого нет, хотя за плотно закрытыми дверями купе слышны голоса. Люди не спят, почти все ужинают и пьют. Такой уж поезд. Работяги с семьями, командировочные, освободившиеся из заключения, военные едут в Москву по своим надобностям. Паша идет по коридору, у него, Лида это чувствует, прекрасное настроение, он взбудоражен, пьян, и полон еле сдерживаемого возбуждения от предвкушения приключений. Следующий вагон уже не купейный, а общий. На боковых местах сидят люди, в проход свисают чьи-то ноги, маленькие дети не спят, шумно, пахнет едой и немытыми телами. Паше здесь не нравится, хочется быстрей пройти дальше. Снова перестук колес, обжигающий холод, и Паша в мягком вагоне: безмолвие, мягкий ковер, за дверями тоже тихо, то ли люди легли, то ли просто тихо разговаривают. В рабочем тамбуре пахнет углем и дымом. Паша идет дальше … свет чуть меркнет, в тамбуре за дверью вагона никто не курит. Пашина рука рывком открывает тяжелую дверь, соединяющую вагоны … Он в «коридоре», но пока ничего особенного не замечает. Он просто идет вперед.

Лида лежит на кровати, ей пора вставать, клиент в «тоннеле». Все Лидино существо охватывает лихорадочное волнение, она ждет еще пару минут, пора … и вот она уже …

Лох

Сколько же он уже вагонов прошел? Вагон-ресторан вроде в 8-ом вагоне, а у него 2-ой, в голове поезда … шесть вагонов всего. Так … было два «плацкартных», потом «купейный», потом «мягкий» … или наоборот? А может ресторан вовсе не в 8-ом? Надо дальше идти. Куда он денется с «подводной лодки»? Паша улыбнулся, просто он выпил лишнего, вагоны не может сосчитать. Хотя что их считать? Ресторан наверное следующий. А если нет, он постучится к проводнице и спросит, что тут такого? От холодного обжигающего воздуха между вагонами, Пашина голова немного прояснилась, прогулка по поезду шла ему на пользу. Правильно, что он пошел за пивом, завтра утром оно как найденное будет. Дядька с теткой ему попались невредные. Они сначала пивко … а потом чайку. Паше вдруг остро захотелось этого самого холодного пивка, где уж этот чертов ресторан. Он сейчас там бутылку обязательно выпьет и три с собой возьмет. Он шел вперед, на автомате отрывая холодные тяжелые двери: коридор, рабочий тамбур, сбоку туалет, тамбур, пространство между вагонами, с ветром, оглушающим лязгом колес, обжигающим морозом, потом тамбур, туалет, коридор … снова рабочий тамбур с титаном для кипятка … мелькающие двери, стучащие колеса, ветер, темные коридоры … и полная тишина … он прошел уже не шесть, а наверное 26 вагонов, а ресторана все не видел. Может тут и нет ресторана? Но он когда шел по платформе на посадку вроде видел надпись «вагон-ресторан». Может этот вагон отцепили? Только зачем? Паша в раздумье остановился посреди мрачного коридора и решил идти обратно: жаль конечно, но черт с ним с этим пивом. Впрочем, он сейчас все-таки зайдет к проводнице, спросит … что тут у них за хрень …