Я добилась своего.

Три раза. Может четыре?

Я даже не могу вспомнить. Ночь была размытым пятном радости, энергии и неоспоримой, неутолимой потребности. Я никогда, никогда не испытывала ничего настолько эротического или безумного, или невероятно сексуального.

Теперь взошло солнце. Я должна была вернуться в обычное состояние уважения и пресечения.

Но как я могу справиться с человеком, который превратил меня из ответственной, контролируемой Лии в сумасшедшего сексуального котенка? Я вспомнила свои требования. Голый член. Погружение. Оргазмы.

Дети.

О, Боже. Я была не в себе. Моя сердцевина по–прежнему горячая. Она тоже липкая.

У меня был незащищенный секс. В большом количестве.

Но у меня не было никаких сожалений. Это была странная часть, тем более что я обычно сгорала от стыда после моих ночей с Уайатом. Даже после долгих свиданий мы занимались сексом только под одеялом, осторожно, медленно и всегда с презервативом. Последнее, чего мы оба хотели, это ошибки, которые разрушат наши разумные жизни.

Ну, этот план жизни разрушен до того, как успел начаться. Теперь у меня будет ребенок в двадцать четыре года со звездой, защитником, плейбоем из Рэйветсов. Это был такой же хороший план, как и любой другой, тем более, что это означало секс с мужчиной, который управлял моим телом с той же легкостью, что и руководил на футбольным полем.

Я проверила свой телефон. Восемь часов. По крайней мере, это была суббота, или я чертовски повеселилась бы, объясняя Джолин свое опоздание. Нет, извини, вчера вечером

Джек Карсон выебал мне мозги. Нет, мы совсем не были осторожны! Я приняла в себя так много его семени, что оно все еще вытекает этим утром…

Господи, эта мысль не должна меня возбуждать. Но это так. Ужасно. Позорно.

Я позволяю своим пальцам скользнуть по влажности между ног – часть из меня, но большинство из Джека. Клитор пульсирует от моего прикосновения, и малейшее прикосновение едва не вытесняет воздух из моих легких.

Я все еще была чувствительной. Все еще желающей.

Я была бомбой замедленного действия, и мне придется выйти из спальни, чтобы столкнуться с самим нарушителем спокойствия.

Я помылась в его дорогом, красивом душе с большим количеством мыла и масел, циферблатов и температурных параметров, в каких когда–либо нуждался такой человек, как Джек Карсон. Спа-ванна выглядела удобной. В понедельник утром эта замечательная ванна была лучшим другом защитника. Также как и баночка аспирина. И я вспомнила, что Джек говорил мне, что он часто, конечно же, добавлял минет к своим рекомендуемым рецептам.

Не стоило мне думать, что, может быть, я буду той, кто даст ему такое маленькое утешение после тяжелой игры.

Мне нечего было надеть, поэтому я решила позаимствовать у него одну из его рубашек, первую, которую найду на ощупь в ящике. Конечно, это была майка. Если после прошлой ночи надену ее, то это только повысит его эго? Может быть, он заслужил это.

Майка была достаточно длинной, чтобы прикрыть мою попку. На нем черные и малиновые полосы выглядели лучше, но, по крайней мере, это защищало большую часть моей наготы от этого человека.

Не то, чтобы он не запомнил меня.

Он-то точно навсегда останется в моей памяти.

Я направилась на кухню. Он, обнаженный по пояс, переворачивал блинчики и хрустящий бекон. Это был такой же хороший вид, как и вчерашние напряженные мышцы и темные татуировки, обнимающие мое тело. Я проскользнула на табуретку перед кухонным островком, удивляясь совершенно новой плите, счетчикам и приборам, которые приравняли кухню к профессиональному классу.

Джек собирался сказать что–то умное. Однако после того как взглянул на майку, его ухмылка стала злобной.

– Черт возьми, Кисс, ты понятия не имеешь, как сильно я хочу трахнуть тебя, пока ты это носишь.

Я одернула материал, притворяясь незаинтересованной, как будто передо мной имя его соперника в Лиге.

– Я искала майку Тима Моргана, но подумала, что твоя тоже подойдет.

Поддразнивание над ним не возымело желаемых последствий. Его член затвердел, растянув его боксеры. Лопатка полетела на прилавок, и он набросился на меня, заставив ответить на поцелуй.

Все внутри меня растаяло, но я не была готова снова потерять себя в этой безрассудной, поглощающей страсти.

Наверное, нам нужно было поговорить.

Я так и думаю.

Может быть?

О чем нужно было говорить? Мы договорились завести ребенка. У нас был секс. Теперь горит бекон.

Я выскользнула из его рук, чтобы занять свой пост перед плитой, мои босые ноги охладились на холодном кафеле. Это была моя единственная холодная часть. Все остальное горело, как будто я облила себя жиром.

Я переворачивала блинчики, когда руки Джека обхватили мои бедра. Жар превратился в ад, и я застонала, когда его губы коснулись моей шеи. Он укусил меня там прошлой ночью. Теперь его рот задел чувствительные маленькие синяки и засосы. Пытаясь извиниться. Снова возбудить. Соблазнить меня снова и снова.

Я понятия не имела, что сказать ему или даже с чего начать, когда мои слова растворились в чувственном мурлыканье. Я прошептала его имя. Его хватка усилилась на мне.

– Ты повеселилась прошлой ночью? – от его слов защемило сердце.

Его мускулистые руки обвились вокруг меня, поддерживая, прижимая к его твердой, сильной, вздымающейся, обнаженной груди. Этого было слишком много. Мой рот высох. Вместо ответа я кивнула.

– Ты сожалеешь об этом?

Я облизала губы, желая, чтобы он поцеловал меня вместо того, чтобы заставлять меня говорить.

– Абсолютно нет, – сказала я.

Я услышала ухмылку Джека сквозь его слова, приглушенные чувствительной впадиной у моего горла.

– Я сделал тебе больно?

– Больно мне?

– Я взял тебя сильнее, чем планировал, – он выключил плиту и поднял меня, посадив на стол, снова расположился между моими ногами. Его голубые глаза вспыхнули озорным

взглядом хищника, который смотрит, как бы украсть то, что он уже взял. – Ты превратила меня в животное, Кисс. Не мог сдержать себя.

– Я выжила.

– Я хотел бы того же. Не могу перестать думать о тебе. Если бы ты знала, каким твердым я был…

Я прекрасно знала, каким твердым он был. Я чувствовала, что это давит на меня и прямо сейчас. Я выгнула бровь.

– Ты все еще хочешь большего? – спросила я. – Даже после предыдущей ночи?

– Да, черт возьми, да, – пальцы Джека задели мою голую ногу, щекоча около края майки. – Скажи мне, что это был лучший секс в твоей жизни.

– Разве ты не самодовольный?

– Я заслуживаю этого. Я потряс твой мир.

Я закатила глаза.

– Боже правый, Джек. Ты думаешь, что мир каждого вращается вокруг тебя.

– Скажи мне, что я не ошибаюсь. Скажи мне, что ты все еще слаба в коленях и горячее, чем ад, из-за меня.

Он знал ответ на этот вопрос. Я посмотрела вниз, но мой взгляд упал только на его определенно широкую грудь. Этот человек был голыми мышцами, абсолютно твердым во всех местах, где его тело соприкасалось с моим.

– Ты не ошибаешься, – я не боялась быть с ним честной. – У меня никогда не было такой ночи. Никогда раньше такого не было.

Джек нахмурился.

– Даже с твоим бывшим?

– Особенно с Уайатом.

– А что до него?

Сложная, опасная территория.

– До него... никого не было.

Джек сделал шаг назад.

– У тебя был секс только с одним парнем до меня?

– Да.

– Почему?

Я не думала, что он поймет.

– Потому что у меня был план. Мы с Уайатом встречались в колледже, мы собирались пожениться. Я продумала детей, рабочие места и все остальное. Это должно было сработать. Я готовилась к идеальной жизни, ко всему, чего хотела.

Выражение лица Джека помрачнело.

– А потом он изменил тебе.

Мой живот перевернулся. Я все еще не пережила эту боль, даже спустя год.

– Да. Он... хотел немного свободы. Ему больше не нравился этот план, и вместо того, чтобы сказать мне об этом, он решил переспать с моей лучшей подругой. Они... они поженились после того, как она поняла, что беременна.