В один из дней пути, когда граница Сидара осталась далеко позади, Гриессу пришла в голову шальная мысль.

— А не заехать ли нам в мой родовой замок? Все одно по пути.

Мара с энтузиазмом поддержала эту идею. В тот же день свернули на дорогу, идущую на юго-восток. Здешняя местность мало населена, народ предпочитал селиться поближе к лесам, поселения попадались редко, можно ехать неделями и не встретить никаких признаков жилья.

В этот день с самого утра небо хмурилось, солнце так и не показалось, прячась за низко висящими серыми тучами. С обеда начался снег, усилившийся к вечеру. Поднялся ветер.

"Не нравится мне эта погода, — сказала Мара по мыслесвязи, — как бы не случилось чего похуже"."А к этому все идет, — ответил ей Гриесс, — ветер усиливается, похоже на начало бурана. Вот уж, не было печали. Ишь как метет!" "Остановимся и переждем?" "Где? В чистом поле? Замерзнем и заметет, чувствуешь как холодает?" "И что тогда делать будем?" "Двигаться вперед, медленно, но верно".

Беседа затихла, и пару часов ехали в тишине, а к вечеру ветер действительно перешел в буран. Снежинки превратились в острые лезвия, попадая на незащищенную кожу, они секли ее до крови, оставляя длинные царапины."Мы так долго не продержимся", — Мара до упора натянула капюшон, но ветер все одно пронзал почти насквозь.

"Стоп! — скомандовал Гриесс, — Ставь воздушный щит куполом на всех, только не сильный, экономь энергию".

Он спешился и подошел к Маре.

— Перебирайся ко мне, под двумя плащами теплее.

— Хорошо.

Она спрыгнула на снег и разведя руки в стороны, поставила воздушный щит. Ветер внутри купола мгновенно стих, только редкие снежинки медленно падали вниз.

— Перестаралась, — заметил вампир, — можно было и послабее, пережили бы.

Он снял с Алода седельные сумки и перенес их на Эжена, предварительно укрыв того одеялами как попоной. Повесил коню на шею торбу с овсом и привязал повод с луке своего седла. Запрыгнув на коня, подал руку Маре.

— Садись лицом ко мне, все равно смотреть не на что, темнота кругом, а так хоть подремать сможешь.

Она кивнула и забралась в седло. Долго умащивалась.

— Ноги только мерзнут, — пожаловалась она.

— Так забрось их на круп, позади меня, — он нагнулся и снял сережку с уха Алода, — устроилась?

— Да.

Завернув ее еще в свою накидку, благо ее размеры это позволяли, Гриесс тронул коленями Алода и сказал:

— Давай медленным шагом, не спеши, выбирай дорогу.

Алод двинулся вперед. В таком темпе продвигались до утра. О том, что оно наступило, можно только догадаться, видно ничего не было. Буран набирал силу. Сделав короткую остановку, накормили коней, напоили Эжена — тому топили снег в ведре и делать это пришлось вампиру, так же, как и нагреть кружку чая для Мары. С начала непогоды прошли почти сутки, Алод уверенно шел по глубокому снегу, его лапами проще прокладывать дорогу бредущему позади Эжену. После очередной небольшой остановки на перекус, забравшаяся назад в седло Мара с тревогой заметила:

— Резерв истощается быстрее, чем успевает наполняться. Скоро я не смогу держать щит.

— Тебе необходимо поспать, тогда быстрее пополнишься, — спокойно ответил Гриесс и, стремительно теплеющими ладонями, начал водить по ее плечам, спине, спускаясь все ниже.

Уставшая, осоловелая от теплой еды, Мара. прижавшись к вампиру и уютно устроив голову у него на плече, сонно спросила:

— Что это ты делаешь?

— Грею тебя, чтобы не отморозила себе ничего. Перестать?

— Нет, продолжай. Так приятно, — пробормотала она, аромат кетаки от его волос усыплял и успокаивал.

Очень скоро сил бороться со сном не осталось, и она заснула. Гриесс остался наедине со своими мыслями и тесно прижавшейся к нему спящей Марой. Поразмыслив, он признался себе, что несмотря на буран, вторые сутки в седле и неизвестность, ждущую их впереди, ему нравилось происходящее. Ее голова, доверчиво лежащая на его плече, будила в нем совершенно новое, но скорее всего, сильно забытое чувство нежности. Легонько поцеловав ее в висок, он одними губами произнес:

— Schlaf, meine Liebe. Больше я тебя никому не отдам.

Некоторое время он ехал со странной, блуждающей улыбкой на устах, потом тряхнул головой, улыбнулся сам себе и пришел к выводу, что он-таки влюбился! Вот только ей об этом знать пока не обязательно.

Где-то к утру воздушный купол начал иссякать и постепенно исчез. Гриессу пришлось поставить свой, энергетический, он не пропускал ни ветра, ни снега, и энергии забирал намного большого воздушного. Мара проспала до середины дня. Открыв глаза и высунув нос из-под меховой накидки, обнаружила, что в общем-то ничего не изменилось. Они также медленно и размеренно двигались, вокруг стоял серый полумрак, снег только почему-то не падал. Подняв голову, она рассмотрела край купола, по которому пробегали черные сполохи.

— Ты с ума сошел! — воскликнула она. — Почему меня не разбудил?

— Потому что тебе было необходимо выспаться. Какой толк от тебя с пустым резервом, еще и уставшей? — резонно заметил вампир. — Есть хочешь?

— Да.

В таком духе прошло трое суток, ничего особо не менялось, только таял резерв Гриесса. Маре пришлось подпитывать Эжена, он не выдерживал такого марафона. Зато Алод уверенно топал вперед, молча жевал овес, ел на ходу снег, и упорно шел, ни на что не жалуясь, чем очень удивил Мару. Она-то уже привыкла к его капризам!

— А я тебе говорил, что он знает когда можно, а когда нельзя, — ответил на ее вопрос Гриесс.

— А тебя самого на сколько еще хватит, — наконец решилась спросить она, создавшаяся ситуация начинала волновать обоих.

Что делать если закончится резерв у вампира, а они так и не выедут ни к какому жилью? Обойдутся ли без его магии, и что вообще делать в таком случае?

— Пока держусь, тает не так уж и быстро, заначку еще не трогал. В общем не все плохо, надежда и запас имеется, — он слабо улыбнулся и начал ее греть горячими ладонями.

На пятую ночь задремал в седле и Гриесс, делать все одно нечего, а так хоть какая-то экономия. Проснувшись, довольно хмыкнул и разбудил Мару. Ураган закончился, солнце заливало всю округу яркими лучами и, отражаясь от белоснежного покрывала, укрывшего землю, слепило до слез глаза. Вампир натянул и так глубокий капюшон до упора, тратить сейчас энергию на защиту от солнца — глупо.

Сделали остановку. Снега намело много, Алоду по брюхо, Эжену по грудь. Гриессу пришлось спрыгнуть первым и вытоптать небольшую площадку, иначе Мара ухнула бы в снег с головой. Хорошая погода радовала, но если они не найдут никакого поселения в ближайшее время, то неизвестно чем все это закончится, седельные сумки с провизией начали показывать дно.

После недолгой остановки снова двинулись в путь и через пару часов всхрапнувший Алод, вернее это больше походило на рык, обратил внимание Гриесса на точку слева от них.

— Да, я тоже вижу, — ответил он, всмотревшись.

— Что там такое?

— Человек, засыпан снегом. Аура еле светится, может успеем.

Мара промолчала, но про себя твердо решила, что если человека можно спасти, то она это сделает и не позволит его съесть. Пробормотав заклинание, посмотрела сама и действительно увидела слабо мерцающую человеческую ауру. Хотела поторопить Алода, даже набрала воздуха и открыла рот, но вовремя спохватилась. Он и так шел по глубокому снегу пятые сутки почти без остановок и магических подпиток, и ей стало стыдно за свое желание поторопить коня.

Глава 24. Глаза цвета неба

"The Prince of Darkness brings light, it has some meaning, right?"(Принц Тьмы несет свет, это же имеет какой-то смысл, да?)

Adrian Hates.

Около часа добирались до замерзаюшего человека, аура еле теплилась, но все же Мара не теряла надежду. Остановились, не доезжая с десяток метров. Гриесс спрыгнул в снег первым, помог спуститься Маре. Они стояли в раздумьях — как добраться до погибающего?