Сторонники такого неравенства в ИААФ заявляли, что страны с развитой легкой атлетикой (имеющие большее количество спортсменов в мировых классификационных списках, проводящие крупные соревнования и т. п.) должны обладать большим числом голосов при решении вопросов в МСФ. Это — логика сегодняшнего соотношения сил в мировой легкой атлетике, логика закрепления статус-кво, в конечном итоге логика империализма, когда богатые становятся еще богаче, а бедные — еще беднее.

Настойчивая борьба за отмену деления стран — членов ИААФ на группы продолжилась. На конгрессе ИААФ в 1984 году в Лос-Анджелесе был сделан новый шаг в борьбе с дискриминацией. В дискуссии, которую открыл советский делегат, выдвинувший убедительные аргументы против этого вида дискриминации, выступили представители 18 стран. И только один — представитель США — высказался против отмены деления стран на группы. Но в действие была приведена система голосования. Она не позволила принять предложение о равенстве голосов в полном объеме. Была лишь ликвидирована четвертая группа.

Но именно этот шаг и оказался решающим. Ведь теперь уже 94 страны имели по 4 голоса, 50 — по 6, и большинство из них считало себя ущемленными в правах. Таким образом, потенциальные сторонники равенства теперь имели несравнимо больше голосов, чем раньше. К тому же из 35 стран с 8 голосами многие — в первую очередь социалистические — тоже были против дискриминации.

Очередная попытка ее ликвидировать была предпринята на конгрессе ИААФ в 1986 году, но на него приехали далеко не все страны, имевшие по 4 голоса. И опять из-за прежнего ожесточенного (хотя и скрытого тайным голосованием) противодействия представителей развитых капиталистических стран предложение «одна страна — один голос» не набрало необходимого для принятия большинства в ²/з голосов.

Однако становилось бесспорным, что конгресс 1987 года, совпадавший с чемпионатом мира, соберет подавляющее большинство стран — членов ИААФ, в том числе и тех, кто обделен в этой федерации правами.

Понадобилось почти полвека, чтобы политическая дискриминация, рожденная силами империалистической ориентации в таком внешне далеком от политики деле, как легкоатлетический спорт, была наконец на римском конгрессе Международной любительской легкоатлетической федерации ликвидирована.

Еще одним проявлением политической дискриминации, которая даже не маскируется «логикой развития мирового спорта», является разгул антисоциализма и антисоветизма при подготовке и проведении Олимпийских игр 1984 года в Лос-Анджелесе. Однако подробнее об этом явлении поговорим в следующей главе.

Глава VIII

Кто и как проводит олимпийские игры

С возрождения современного олимпизма в течение многих десятилетий олимпийские игры проводились в капиталистических странах. Летние олимпийские игры впервые и пока единственный раз были проведены в социалистической стране — в 1980 году в Москве, зимние — в 1984 году в Сараево. Однако именно в последние годы, когда на международной арене резко обострилось противоборство двух социальных систем, проблема условий подготовки и проведения олимпийских игр в капиталистических странах стала одной из наиболее актуальных в олимпийском движении. Проводя олимпийские игры на «своем поле», империализм делает все возможное, чтобы затруднить участие в них спортсменам социалистических стран, создать на них антисоциалистические настроения.

Окончательно «оформиться» проблеме условий подготовки и проведения олимпийских игр в капиталистических странах помогли хозяева летних Игр 1984 года. Политико-идеологическая направленность этих Игр была максимально приближена по сравнению со всеми предыдущими, проведенными ранее в капиталистических странах, к решению задач империализма. Следующие же Игры МОК запланировал провести в Южной Корее, и стремление империализма использовать Игры для вывода американской марионетки из политической изоляции не вызывало сомнений.

Прогрессивные силы в МОК выступали против избрания Лос-Анджелеса и Сеула олимпийскими столицами, указывая на негативные последствия для олимпийского движения предоставления права проведения Игр ведущему империалистическому государству и его вассалу. К сожалению, это не заставило МОК принять другие решения. В результате проблема условий подготовки и проведения Игр была обострена до предела.

Эта проблема, возникнув, создала глубокое противоречие между прогрессивными целями олимпийского движения и практикой подготовки и проведения олимпийских игр в капиталистических странах.

Разумеется, такое противоречие не может быть полностью устранено в рамках олимпийского движения, так как для этого необходимы коренные социально-экономические преобразования. Но максимально нейтрализовать негативные процессы, как объективно присущие капитализму, так и искусственно создаваемые им при подготовке и проведении олимпийских игр, — вполне реальная задача.

Чтобы решить ее, необходимы более активные действия прогрессивных сил в МОК при выборе олимпийской столицы, а также борьба за то, чтобы в Олимпийскую хартию были введены положения, четко регламентирующие условия подготовки и проведения игр, которых в настоящее время явно недостаточно.

Правда, реакционное крыло МОК всячески противится этому. Причина заключается в том, что, как известно, в основном олимпийские игры проводятся в развитых капиталистических странах. И чем четче и подробнее в хартии будут регламентированы условия проведения и подготовки игр, тем больше будет требований предъявляться к их организаторам. А чем больше требований, тем больше затрат, а стало быть, и меньше прибыль. Это очень хорошо понимали «классики коммерциализации» — организаторы Игр в Лос-Анджелесе, бунтовавшие против любой попытки дополнить правила проведения игр после того, как ими в марте 1978 года был подписан договор с МОК.

Сегодня в Олимпийской хартии отсутствуют не только положения, которые повысили бы ответственность оргкомитетов и НОК стран — организаторов игр для обеспечения безопасности и равного уважения к национальному достоинству всех участников игр, но и положения, регламентирующие условия проживания национальных спортивных делегаций в Олимпийской деревне, условия тренировки спортсменов в олимпийском городе и многое другое.

Бывший президент Организационного комитета Игр 1984 года Питер Юберрот в своей речи на сессии МОК, состоявшейся в Берлине в 1985 году, напомнил ее участникам о том, как Лос-Анджелес был избран олимпийской столицей: «На проведение Игр 1976 года было три кандидата — Монреаль, Москва, Лос-Анджелес. Вы избрали Монреаль. На проведение Игр 1980 года было два кандидата — Москва и Лос-Анджелес. Вы избрали Москву. На проведение Игр 1984 года был один кандидат — Лос-Анджелес. Вы избрали его. Спасибо вам за это!»

Отсутствие соперников у Лос-Анджелеса сослужило плохую службу олимпийскому движению. Дефицит кандидатов на проведение летних Олимпийских игр 1984 года оказался на руку империализму. У МОК не было выбора, или, точнее, он не стал искать альтернативы. Хотя вполне мог до выборов олимпийской столицы, используя свое влияние в международном спорте, провести кампанию по выдвижению еще нескольких городов-кандидатов. Но МОК никакой активности не проявил. В результате был «избран» Лос-Анджелес, и Игры стали легкой добычей ведущей империалистической державы — США.

Сразу после избрания Лос-Анджелеса организаторы Игр XXIII Олимпиады заняли независимую позицию. «Независимую» прежде всего от Олимпийской хартии. Они игнорировали даже те ее немногочисленные положения, которые регламентируют условия проведения олимпийских игр, не желали следовать и тому, что хоть и не предусмотрено правилами, но давно стало олимпийской традицией.

С другой стороны, организаторы Игр в Лос-Анджелесе стремились доказать, что капиталистическая система обладает не меньшими возможностями для проведения игр на высоком организационном, техническом и спортивном уровне, чем социалистическая. Ведь Московская олимпиада, по мнению мировой спортивной общественности, создала образец подготовки и проведения олимпийских игр, с которым поневоле сравнивают практику организации последующих игр. И после завершения Игр в Лос-Анджелесе ни у кого, за исключением тех, кто отравлен антисоветизмом, не осталось сомнений в том, что слова почетного президента МОК Майкла Килланина об Играх в Москве, как лучших из проведенных в наше время, по-прежнему справедливы.