Он встает и проводит рукой по лицу.

— Элисон, я — алкоголик. Прошло более двух лет с тех пор, как я последний раз пил, но я всегда буду алкоголиком. Когда я рядом с алкоголем, то не могу себя контролировать, — Дэниел смотрит в окно с несчастным выражением лица. — Когда я напивался, то делал то, чего глубоко стыжусь. Это все стоило мне медицинской лицензии на год, и, в конечном счете, заставило меня осознать, что мне нужно отправиться на лечение. А когда я вернул свою лицензию, то приехал сюда. Хоторн находится посреди леса. Алкоголь здесь не разрешен. Ближайший город в двадцати милях отсюда, и у меня нет машины. Преднамеренно нет. Это то место, где я должен быть, чтобы держать своих демонов взаперти.

Когда он окидывает меня взглядом, его темные глаза наполнены эмоциями.

— Ты понимаешь, о чем я говорю?

Я киваю, боль в его глазах разбивает мне сердце.

— Мне пришлось влиться в это место, — говорит он. — Оно помогает мне сохранить рассудок. И я никогда не рассказывал никому ничего из этого, но мне хотелось, чтобы ты знала, что всегда есть надежда. Всегда есть другой путь, даже если он и заводит нас в такое место, где мы и представить себе не могли, что окажемся.

Прогоняя слезы из глаз, я пишу на доске:

«Спасибо, что поделился со мной этим».

На его губах появляется намек на улыбку.

— Ты уже пережила худшее и выкарабкалась. Я могу это видеть. Не позволяй тому, что случилось с Хитон, отбросить тебя хоть на один шаг назад. Покажи ей, из чего ты сделана.

Я пишу еще одно сообщение под первым:

«Хорошо».

Дэниел кивает головой и смотрит на поднос с едой на кровати.

— Хочешь съесть это здесь или спустишься в столовую со мной?

После того как стираю предыдущие слова на доске, я пишу:

«Я спущусь. Кстати, хотела спросить, где сейчас Калеб?»

На его лице появляется грустная улыбка.

— Все еще в Калифорнии. Год назад Джулия снова вышла замуж. Но Калеб приезжал навестить меня сюда на неделю в прошлое Рождество, и он снова приедет в следующем месяце. Он отличный ребенок.

Дэниел кивает головой в сторону двери. Я прохожу вперед, чувствуя, как его рука ложится мне на спину прямо перед тем, как мы покидаем комнату. От этого у меня по позвоночнику бегут приятные мурашки. Краткое прикосновение и уверенное присутствие Дэниела позади оказывают мне ту поддержку, в которой я нуждаюсь.

Глава 10

Дэниел

Мои мысли сосредоточены на Билли МакГрете, пока я спускаюсь по главной лестнице и направляюсь через большой зал к лифту. Мне только что позвонила медсестра с третьего уровня и сказала, что он находится в состоянии психомоторного возбуждения практически 24 часа к этому моменту, что-то несвязно бормоча на языке, который они не понимают, и бросаясь на стены своей палаты.

Тело бедного парня, должно быть, уже измотано. Я отдал ей распоряжение сделать ему инъекцию препарата, чтобы успокоить его, и теперь собираюсь проверить его.

Когда я бросаю взгляд на кожаное кресло у камина, то вижу, что Морган расчесывает длинные, блестящие каштановые волосы кого-то, сидящего на полу. Мои глаза тут же встречаются с глазами Элисон, которая слегка улыбается мне.

Сейчас я вижу, что в ее глаза вернулся свет. Теперь она периодически спускается вниз в течение дня и приходит на ужин каждый вечер. Я вспоминаю, как только этим утром смеялся, пока читал ее записку, вложенную под обложку «Отверженных» [18]  — последней книги, которую я дал ей почитать.

Ди,

Я полагаю, что название этой книги было выбрано неправильно. Определение «Отверженные» кажется отличным выбором для душевнобольных пациентов. Но нам ведь всегда нужно что-то, чтобы воспрять духом, верно? А этот роман не менее несчастный, чем все мы; по своей сути, он депрессивный. Пошлите мне что-нибудь веселое в следующий раз.

~ Э.

П.с.: Калеб — прекрасный мальчик. У него твои глаза.

Я чувствую себя на седьмом небе от счастья, когда мне удается вызвать на ее лице красивую улыбку. Когда я рассказал ей о части своего прошлого, что-то изменилось во мне, и сейчас я чувствую немного меньший груз на своих плечах. Меня видят здесь лидером, решающим проблемы, сильным, рассудительным доктором, у которого обычно есть ответы на все. Но я так же совершаю ошибки, как и другие, поэтому это и ощущается хорошо — признаться в своих слабостях Элисон и, тем не менее, продолжать видеть блеск восхищения мной в ее глазах.

Волна вины накрывает меня за то, что у меня возникают подобные мысли о пациентке. И не просто о какой-то пациентке, а о той, которую я лечу в больнице для душевнобольных, тем более после того как она подверглась серьезной психической травме. Не важно, что я чувствую к ней, Элисон может никогда не стать для меня чем-то большим, чем просто тайной фантазией. Я перестал потворствовать своим желаниям пару лет назад, когда прошел курс лечения.

Когда я захожу в лифт, то пытаюсь выкинуть все это из головы. Я должен быть полностью сосредоточен каждый раз, когда нахожусь на третьем уровне. Персонал Хоторна до сих пор шепчется о докторе, которого пациент с третьего уровня убил в шестидесятых годах прошлого века. Он был жестоко задушен мужчиной, у которого обострилась бредовая симптоматика. Из-за своей комплекции я не беспокоюсь о том, что меня сможет физически побороть пациент, но все может случиться, учитывая серьезные диагнозы пациентов, находящихся здесь, наверху.

Когда двери лифта открываются на третьем этаже, меня уже ожидает Сара, одетая в красную форму медсестры третьего уровня.

— Я рада, что ты здесь, — говорит она, кладя ладонь мне на грудь. — У Билли, своего рода, разрыв с реальностью. Доктор Тиллман и доктор Хитон сейчас с ним.

Я игнорирую ее прикосновение и смотрю вниз на карту Билли на планшетнике.

— Я так понимаю, мы точно не знаем, что конкретно вызвало это состояние?

— С Билли никогда ничего не знаешь наверняка, — беспомощно пожимает она плечами.

— Его приступы не всегда имеют причину, — соглашаюсь я.

В такие моменты, как этот, мне хотелось бы иметь более продолжительную практику в лечении психических заболеваний, на которую можно было бы опереться. Когда Джоанна нанимала меня, она сказала, что, учитывая мой опыт и сотрудничество с Хитон, мы сможем справиться с чем угодно. Но оказание экстренной помощи пациентам с психическими расстройствами в отделении скорой помощи намного отличается от их длительного лечения, и еще я не всегда соглашаюсь с решениями Хитон.

— Он изолирован? — спрашиваю я Сару.

— О, да, — ее глаза становятся больше от удивления.

Я поворачиваюсь в направлении палаты, но она вновь окликает меня.

— Ты собираешься на пикник для сотрудников в эти выходные?

— Если буду поблизости.

— О... Ну, надеюсь, я увижу тебя.

— Аха... возможно, — я скованно улыбаюсь ей.

Я определенно не собираюсь туда идти. Мне бы хотелось отправиться в длинный одиночный поход на этих выходных, но если я пойду, Тиллману придется пропустить пикник. Я планирую подменить его в больнице, чтобы он смог присутствовать там. Тем более я уже ходил на пикник в прошлом году и пожалел об этом. Сара перебрала с выпивкой и призналась в своих чувствах ко мне. Не уверен, что она даже помнит об этом, но мне было некомфортно.

Черт, было бы приятно, если бы у меня была хоть малейшая заинтересованность в интрижках с медсестрами здесь, чтобы разобраться с моим сексуальным напряжением. Но меня это не интересует. Единственная женщина, которую я хочу, абсолютно под запретом.

Я ввожу код, чтобы попасть в палату Билли, и вижу его, свернувшегося в позе эмбриона на полу. Билли один из тех пациентов, для которого мне бы хотелось сделать больше, чем я могу. Быть шизофреником и подростком в придачу, должно быть, чертовски трудно.