Незнакомцы переглянулись, и снова испуганно уставились на него.

— Ну, что? Аппетит пропал? Кто вы? — спросил Симов.

Старший из задержанных, человек лет сорока, стал объяснять, что они из геодезического отряда, заблудились и не знают, как им переправиться через реку.

— Геодезисты и заблудились?.. Почему вы бросились бежать?

— Да так, знаете, неудобно как-то стало. Ведь на чужую лодку позарились. Испугались…

— Что у вас в мешках? — спросил Симов и, не дождавшись ответа, раскрыл одну котомку. Там оказалось маралье мясо.

— Не только лодки воруете, но и браконьерством занимаетесь?.. Где ваше разрешение на отстрел изюбра?

Все трое растерянно переглянулись.

— Придется вам со мной пройти в деревню, — приказал Симов, — там разберемся… Только предупреждаю: если кто побежит — убью, как гурана.

Задержанные покорно встали, не спеша закинули за спину котомки и побрели впереди Симова.

— Правее держись! В чащу не заходить! — командовал он.

Вскоре все подошли к лодке. Старший прыгнул в нее и медленно поплыл вдоль берега. Двое других в сопровождении Симова шли берегом. За ночь вода в реке спала, и Курея обмелела. На устье лодка засела в грязи.

— Перетащить к реке! — приказал лейтенант.

Люди нехотя прохлюпали по вязкому илу и, увязая в нем до колен, поволокли лодку. Когда она закачалась на волнах, лейтенант легко вскочил в нее и подал команду рулевому и гребцу отчаливать к противоположному берегу Ингоды.

В тот же день рано утром вернулся в деревню Уваров, а спустя несколько часов и Рогов.

Рассказ их о подозрительных следах в тайге взбудоражил всю деревню. Каждый высказывал свои догадки.

— Лейтенанта не грохнули б, — с беспокойством заметил Уваров.

Все сразу всполошились, и председатель сельсовета поторопился послать нарочного за подмогой в село Николаевское. А пока что решили действовать своими силами. Рогов с Уваровым вызвались идти на розыски товарищу.

Только было собрались они в путь, как на деревенских задворках появились три незнакомца, конвоируемые лейтенантом.

Задержанные молча прошли по деревне к сельсовету. Навстречу им вышел удивленный председатель и остался на пороге, разглядывая пришельцев.

Симов объяснил ему, в чем дело, а затем, передав затворы винтовок, посоветовал немедленно позвонить в Улеты и узнать, находится ли там геодезический отряд Дебрина и числятся ли в нем задержанные растяпы… С этими словами он попрощался и ушел домой.

В это время у деда Исака собрались соседи. Среди общего шума был слышен голос Рогова:

— … А вы думали как? Один охотник не то, что троих, а пятерых возьмет!

Симов вошел в избу.

— Ну, вот и он… Рассказывай, как все вышло…

— Так уж сразу и рассказывай! Дайте с дороги хоть умыться и поесть, — рассмеялся Симов.

— Успеешь… расскажи! — не отставали соседи.

Пришлось уступить, и лейтенант вкратце поведал, как было дело.

— И в лодке с ними переплывал? Ну и рисковый, — заключил Рогов. — Да! Вот тебе бумажки, — вспомнил он про собранные на Джиле обрывки, — на-ка прочти…

Лейтенант взял полоски и на одной из них прочитал: «Синус угла трех градусов пятидесяти двух минут четырнадцати секунд».

Рогов хотя и ничего не понял, а все-таки торжествующе взглянул на Уварова:

— Ну? Где тут твой «зипиз»? А? Грамотяга!

— Там он, гляди зорче… — обиженно отозвался Уваров.

Симов расхохотался.

— Правильно! Гаврила Данилыч верно прочитал, только это латинские буквы, они иначе читаются. Этот самый «зипиз» и есть синус.

Уваров довольно улыбнулся: как-никак, а даже латинские буквы разобрал!

Приведя себя в порядок, лейтенант поспешил в сельсовет. Там уже справились о геодезическом отряде, вызвали охотинспектора и представителя милиции.

Вечером на незадачливых геодезистов составили протокол, копфисковали у них мясо, а иск на взыскание штрафа в 10 тысяч рублей за незаконно убитого изюбра направили в нарсуд.

Этот день остался памятным в деревне для всех, а для Рогова и Симова послужил началом их крепкой дружбы.

Взяв в колхозе пару лошадей, старики отправились за убитой медведицей, а Симов напросился в попутчики к деду Исаку и уехал с ним в Тележную падь заготавливать березу на полозья и берестяные сколотни для туесов.

— Вот простое дело — срубить березку на полозья, а выбрать-то ее нужно с большим уменьем, — рассказывал по дороге дед Исак, — Другой целый воз привезет, а начнет гнуть — и дуги не загнет, все на дрова переломает. Выбирать-то надо на солнцепеке. Ничего, что там березка корявее той, что в сиверах. Зато ее легче гнуть. А гнуть надо на теневую сторону, на которой годичные кольца поуже. Кто этого не знает, вот и ломает…

Скоро старик свернул в лес и, спрыгнув с телеги, пошел выбирать березки. Он пометил северные стороны нескольких деревцев и, срубив их, сложил на воз. Затем разыскал толстую и стройную березу, надрубил ее и свалил, оставив держаться комлем на пне.

Крону этой березы он отрубил, а на стволе дерева выбрал чистые места без сучков и надрезал ножом тридцатисантиметровые цилиндры. Между ними он содрал ненужную кору до древесины и, достав из-за голенища ичига подсечку — сплюснутую полуметровую стальную проволочку, — стал ею подсачивать каждый цилиндр, отделяя от древесины бересту с лубом.

Подрезав таким образом кору кругом ствола, он без труда сворачивал цилиндр на сторону и затем снимал его через вершинную, суживающуюся часть ствола.

Более толстые берестяные цилиндры у комля дерева он сворачивал с помощью веревки с петлей и палки. Для этого веревка несколько раз оборачивалась вокруг ствола так, чтобы витки ее в двух-трех местах пересекались. На свободном конце делалась петля, в которую вставлялась палка, служащая рычагом для поворота цилиндра. Так он снял шесть сколотней — берестяных цилиндров и на обшивку их несколько квадратов бересты.

По Тележной пади дед Исак выехал к Ингоде, где стояла лодка. Подкатив задок телеги к лодке, он с Симовым взвалил ее на воз кверху днищем и выехал на проселочную дорогу к Ключам.

Дома дед показал, как делаются туесы. Сначала он подровнял ножом края сколотая. Затем туго завернул его в бересту вырезал из нее полосу на три сантиметра ниже сколотая, края которой по окружности заходили друг за друга на 15 сантиметров.

Отступив от края на 6–7 сантиметров, он прорезал три равносторонних треугольника, а на противоположном конце полосы вырезал три шипа — замка, похожих на ласточкин хвост. Каждый шип просунул через соответствующий ему треугольник. Таким образом получился наружный цилиндр — обшивка.

В нее дед Исак вставил сколотень, а выступающий край его распарил в горячей воде и завернул на обшивку. Чтобы крепче держалось дно, он сделал поверх первой вторую обшивку — узенькое кольцо с одним шипом.

Вырезав из досочек крышку и дно, старик туго вбил их с обеих сторон цилиндра и подал Симову готовый туес.

— Это тебе на память. В тайгу будешь ездить — вози в нем мед, сметану. Для таких продуктов — незаменимая посуда…

Изготовление туеса: а — сколотень, б — береста, б' — береста с прорезанными шипами и уголками, б" — береста, сложенная в цилиндр-обшивку, в — вторая обшивка, г — готовый туес.

На другой день старики вернулись с медведицей, и Симов занялся посолкой мяса.

Разрезав все части туши на двух-трехкилограммовые полосы и разрубив кости, он обвалял каждый кусок в соли и затем плотно уложил их в бочонок. На сто килограммов мяса пошло семь килограммов соли. Такой семипроцентный посол гарантировал сохранность мяса без льда в течение месяца.

Закончив работу, он отправился помогать товарищам, которые объезжали взятую в колхозе молодую монгольскую лошадку.