Когда детектив вышел из машины, то обнаружил, что пожар так и не был потушен. Огонь был столь кровожаден, что стены здания уже начинали сыпаться, будто сделаны из песка. Некогда темная улица одного из бедных районов города была окрашена в рыжие тона не угасающего пепелища, будто на небе застыло вечернее солнце, не желавшее скрываться за горизонтом.

Повсюду стояли крики. Кричало буквально все: пожарные, полицейские, бывшие жильцы общежития, покрытые черной сажей и сильнейшими ожогами. Все были напуганы, страх остро ощущался в воздухе. Никто не мог понять, что произошло. И не желал этого понимать.

— Детектив? — раздался голос из толпы.

Себастьян обернулся и увидел перед собой сотрудника полиции, который почерневшим платком вытирал пот с морщинистого лба.

— Что послужило источником пожара?

— Пока точно не ясно. Мы полагаем, что это был намеренный поджог. Здесь живут одни отбросы общества. Не всегда поймешь, что у них на уме. Я позвонил вам, потому что Джордж Майлз меня об этом попросил. Сейчас он в очень плохом состоянии. Мы чудом смогли его вытащить из его комнаты. Большая часть его тела обожжена.

— Где он?

— Около машины скорой помощи, на носилках. Поговорите с ним, но только недолго. Его нужно срочно вести в больницу. Ему вкололи сильную дозу обезболивающего, поэтому он ничего не чувствует.

Себастьян поблагодарил полицейского и со всех ног бросился к машине скорой помощи, надеясь оказаться там как можно быстрее.

Джордж лежал на спине и не подавал признаков жизни. Если бы полицейский не сказал, где находится Майлз, то Себастьян вряд ли бы признал своего коллегу по работе. Тело молодого человека было изуродовано до неузнаваемости, практически каждый сантиметр его кожи был обожжен до черноты. На голове осталась часть волос, которые не попали под власть огня и остались целы, но успели слегка поседеть и лишиться былого объема и шелковистости.

Себастьян почувствовал, как что-то сжалось внутри него. Он не мог смотреть на своего хорошего знакомого, когда тот находился в таком состоянии. Детектив просто не признавал весь этот творившийся вокруг кошмар. До этого момента мужчина был твердо уверен в том, что такое может случиться только с другими, но не с теми, кого он так хорошо знает.

— Джордж, это я, — Себастьян осторожно коснулся руки Майлза и почувствовал ее обжигающее тепло, будто огонь, обезобразивший тело Джорджа, все еще находился на почерневшей безжизненной коже.

Тот с трудом открыл красные и до смерти уставшие глаза и взглянул на Себастьяна, но без эмоций и каких-либо признаков на них.

— Как ты, дружище? Не переживай, все будет хорошо. Мы вытащим тебя.

— Я знаю, кто убийца, — язык Джорджа заплетался, но Себастьяну все же удалось понять, о чем говорит его знакомый.

— Ты говоришь про дело «Доктора Ломана»?

— Да. Убийца вышел на меня. Он пытался уничтожить улики… За… запугать меня. И ему это… у… далось… Ты должен найти Татьяну… Она жива.

— Джордж? — Себастьян увидел, что тело его друга вновь обездвижено и замерло в умиротворенной позе. — Я обещаю, что во всем этом разберусь. Ты можешь на меня рассчитывать.

А позади них виднелось разрушенное горящее здание общежития, которое сияло ярче прячущегося за горизонтом солнца, будто пыталось своими ярким светом указать на убийцу, который в тени наблюдал за всем происходящим.

***

— О, Ларри, рад, что ты смог прийти, — Себастьян любезно пригласил гостя войти в свой кабинет, затем замер около письменного стола, явно подбирая слова.

На какое-то время воцарилось странное и неприятное молчание, словно оба мужчины просто не знали, с чего нужно начать этот разговор, который мог многое прояснить. Возможно, оба боялись раскрыть какую-то тайну или уже заранее знали последствия и просто хотели избежать этого. Но тишина длилась не очень долго. Ларри, прокашлявшись, закрыл за собой дверь и, слегка хромая, подошел к столу, аккуратно положив на него папку с бумагами.

— Я провел анализ того вещества, которое было найдено в спальне Татьяны.

Себастьян нервно поиграл желваками и медленно развернулся лицом к эксперту, пытаясь выглядеть совершенно спокойным, но его мрачность нельзя было скрыть даже за карнавальной маской. Каждое движение тела детектива выдавало его сомнения, некий испуг, усталость. Себастьян не спал уже две ночи, и этот факт серьезно сказался на его самочувствии и здравом рассудке. Мужчина понимал, что необходимо вздремнуть хотя бы час, но одна единственная мысль о Татьяне, страх за ее жизнь не давали ему прикрыть глаза даже на минуту. Он был твердо убежден, что никто, кроме него, не сможет помочь этой девушке, которая стала жертвой непредвиденных обстоятельств. И в первую очередь Себастьян винил только себя. Он должен был предвидеть, должен был просчитать каждый шаг преступника.

— И каковы результаты? — устало сощурил глаза тот.

— Весьма необычны, — вскинул брови Ларри. — Я даже не сразу поверил в такое.

— Не тяни.

— Ладно, Себ, буду краток. То вещество, которое якобы разъело мебель и стены, является обычным гвоздичным маслом.

— Гвоздичным маслом?

— Да, им когда-то смазывали самурайские мечи. А также оно широко применяется в медицине, кулинарии…

— Но как оно могло обрести свойства кислоты?

— Не знаю… Даже если предположить, что был применен некий катализатор, каким-то образом вызвавший сильную реакцию, то такого катализатора мы еще не знаем. Тем более не найдено следов каких-то химических соединений. Это эфирное масло было в чистом нетронутом виде.

— Тогда я ничего не понимаю…

— Ты уверен, что твой друг чист?

— Ты о Джордже?

— Ты веришь, что он не совершил это похищение? Ведь никого, кроме него, там не было.

— Не смей впутывать его в это дело! Джордж сейчас при смерти. Все подозрения с него уже давно отпали. Я доверяю этому человеку. И верю в его честность.

— Если ты еще в состоянии меня слушать, то я поведаю тебе один интересный факт. В комнате Джорджа мы также обнаружили следы этого масла. Оно удивительным образом сохранилось, и даже большие температуры не смогли выпарить его.

— Как такое возможно?

— Можно предположить, что убийца разлил масло в том общежитии уже после пожара. Ведь мы проводили обыск после полной ликвидации возгорания. Да и этот обыск ничего не дал. Все улики, кроме наличия следов гвоздичного масла, уничтожены вместе с домом.

— Да, это правильный ход мыслей. Кого-то опрашивать уже нет смысла. Поэтому нужно ухватиться за то, что у нас есть. Убийца начал заметать следы, это очевидно. За последние несколько дней не было совершено ни одного убийства с почерком нашего ускользающего психопата. Но… мы потеряли людей, которые вышли на его совсем свежий след. Я уверен, что Джордж с Татьяной этой ночью выяснили что-то очень важное, что сильно испугало нашего убийцу. Нужно понять, что…

— Ты уже говорил с Джорджем?

— Нет, он еще не пришел в сознание… Врачи делают неутешительные прогнозы… Если он выживет, то это будет настоящее чудо. Потому что тогда мы узнаем, как выглядит наш серийный убийца.

Внезапно на столе зашевелилась трубка телефона да так энергично, что казалось, что она вот-вот взмоет в воздух и начнет летать по кабинету, убегая от Себастьяна с криками: «Не догонишь!» Детектив удивленно посмотрел на Ларри и с большим нежеланием приложил ее к уху.

— Алло, я вас слушаю.

— Она жива, — из трубки донесся чей-то мужской охрипший голос, который говорил так тихо, что было трудно разобрать, о чем тот говорит.

— С кем я имею честь разговаривать?

— Татьяна Хапперт нуждается в твоей помощи. Ты должен ей помочь… Себ.

Звонивший резко прервал разговор и на противоположной стороне провода повесил трубку, вновь спрятавшись в тени.

— Кто это? — спросил Ларри, заметив на лице Себастьяна капельки пота.

— Кажется, — Себастьян нервно сглотнул, — это он звонил…

— Кто?

— Наш убийца, Ларри. Татьяна у него.

***