Поднялась, и вода, вперемешку с пеной, ручейками побежала вниз. Я надеялась только на удачу — опасно размахивать перед голодным монстром куском свежего мяса. От его взгляда по коже пронеслась стая мурашек — не от предвкушения удовольствия, как то бывало со Снежиным, а от опасности, наступающей на пятки. Спешить нельзя, иначе охотник тут же прикончит свою добычу. А быть таковой не входило в мои планы. Дар не двигался, лишь пожирал меня взором желтых глазищ. Взяла полотенце и только собиралась обернуть этот спасительный кусочек ткани вокруг тела, как волк схватился за край. Мы скрестили взгляды, я не пыталась отобрать тряпицу, но и он не торопился сорвать ее с меня. Мне с трудом удавалось удержаться и не моргнуть, глаза начало щипать и тут Дар рассмеялся:

— Ты нравишься мне все больше!

Угу, вот только меня это заявление ничуть не обрадовало. Мужчина разжал ладонь, и я скрыла наготу за махровой тканью. Перешагнула через бортик и подошла к двери, намереваясь выйти. Но ее как будто заклинило, ясно, чьи это могут быть шуточки! Сделала глубокий вдох и обернулась:

— Может, хватит? Не надоело еще?

Ловец мгновенно оказался рядом, притянул меня к себе:

— Нет.

Я не пыталась вырваться, чтобы не распалить его еще сильнее, просто сделала вид, что все происходящее ничуть меня не трогает. Пойманной птицей застыла в жестоких руках — я помнила все, что произошло тогда, в деревне. Все увечья, которые нанес мне этот зверь в ярости.

— Я заставлю тебя забыть обо всем, только скажи, — его губы были слишком близко от моих.

— Нет. — Не собиралась распинаться перед ним.

Волк сузил глаза, в которых я успела заметить проблеск зарождающегося раздражения, но ослабил хватку. Почти сразу отпустил меня, и я снова сделала попытку открыть двери — створка легко отворилась. Прошла в спальню, Дар не последовал за мной, чем меня несказанно обрадовал. Спешно натянула нижнее белье и шортики с майкой. Ловец сидел в гостиной. Почему-то вспомнилось, как мы сидели здесь с Нордом в тот памятный день, когда он предложил мне испить необычный напиток. Дар цепко осмотрел меня с ног до головы и поинтересовался:

— Так зачем ты постоянно думаешь обо мне? Вряд ли решила принять мое предложение.

Я села, закинув ногу на ногу, выдержала небольшую паузу и лишь после произнесла:

— Научи меня контролировать зверя.

Дар зажмурился на секунду — такое выражение я наблюдала однажды у сытого кота, греющегося на солнышке, после того как он сожрал местную упитанную дичь.

— Выходит, мой братец отказался.

— Просто скажи: да или нет, — весь этот балаган надоедал, а вообще мне хотелось лечь спать.

— А что можешь ты предложить мне взамен?

— Назови цену, кроме той, что уже прозвучала однажды, — я уже не надеялась на благополучный исход этого дела.

Дар прекратил скалиться и сказал:

— Я смогу приходить к тебе, когда захочу. По возможности обещаю не приставать, но желаю находиться рядом, когда ты засыпаешь.

Ого, это как жить под постоянным прицелом, да и это нарушит приказ Снежина, он запретил брату появляться здесь. Не позволив себе размышлять долго, быстро сказала:

— Идет. Согласна. Но только на время обучения.

— Оно будет долгим, — пообещал волк.

— Когда начнем? — была важна каждая секунда моей рискованной жизни.

— Сейчас, — промурлыкал Дар, — пойду укладывать тебя в кроватку, жаль только не так, как хотелось бы. Помни — я могу дать тебе нечто большее, чем то, чему ты так желаешь научиться, только согласись…

Усталость брала свое, бороться со сном не хотелось, как и спать в его присутствии. Что я делаю, и куда приведет меня это сумасбродное соглашение?.. Уже лежа в постели, почувствовала, как волк наклонился ко мне и прошептал:

— Спи, пока есть такая возможность, сладкая девочка.

Песня 11

Соль и перец

Находиться в его объятиях было подобно игре — так наверняка развлекаются в аду. Повезет или нет — вот в чем вопрос: решит оставить в живых или отбросит прочь уже пустую оболочку? Но я готова рискнуть всем: и жизнью, и душой. Удлиненный коготь оцарапал кожу, не сильно, но ощутимо, увеличивая запал и добавляя жгучую ноту в нашу песню единения. Только с ним я могла не сдерживать свою вторую натуру — звериную, неукротимую, непредсказуемую. Размахнулась и наотмашь ударила любовника по щеке — частичная трансформация превратила мой некогда аккуратный маникюр в загнутые кошачьи коготки. На щеке мужчина заалели царапины, он перехватил мои руки, а я, удивляясь, смотрела, как мгновенно затягивается нанесенная мной рана. Уже неоднократно видела это, но никак не могла привыкнуть.

Возможно, я и находилась в преисподней, где ко мне был приставлен личный демон, но он стал неотъемлемой частью всего — потому, что внутри меня тоже таилось зло — стоило лишь ослабить контроль, и тут же обрывалась чья-то жизнь. Льстить себе с самого начала было плохой затеей — я уже давно не человек, а опасная и коварная тварь. Надо было сразу это признать, и многих смертей можно было бы избежать. Кровавая бойня в офисе — моих рук, точнее, лап, дело. Любая мелочь раздражала меня в тот день и вот итог — десять трупов. Тупые овцы особо и не сопротивлялись, это сорвало и без того мою съехавшую крышу. Покровитель помог замести следы и стереть память выжившим… Но что самое странное — я не ощущала ни малейших угрызений совести — подумаешь, какие мелочи. Прощение, понимание, доброта, человечность — не более, чем пустые слова, придуманные слабаками. Мне стало хорошо, как никогда, стоило этой истине закрепиться в моей голове. Он научил меня быть равнодушной к чужим страданиям, важно лишь то, чего желаю я… и мое темное божество.

Он склонился, по-прежнему удерживая мои руки над головой и прижимая к прохладной плитке на полу просторной ванной комнаты. Быстро лизнула его в щеку, крадя остатки проступивших темных капель крови. М-м, в жизни ничего вкуснее не пробовала и вряд ли когда-либо доведется.

— Чертовка, — этот голос всегда пробуждал во мне волну желания.

Тихо рычу и пытаюсь освободиться из крепкого захвата, но он лишь сильнее сжимает мои запястья — наверняка снова останутся синяки. Все неважно. Ерзаю под ним, но мои безуспешные попытки сбросить его лишь усиливают наше обоюдное влечение. Он тоже зависим от меня, мне известен этот неоспоримый факт… и пользуюсь им сполна. Правда, никогда не уверена, чем же все может завершиться — его доводит до бешенства эта болезненная тяга. Ему прекрасно известно, что оборвать это наваждение можно лишь одним способом — прикончив меня. Но если я еще жива, стоит прожить эти часы со всей пользой.

Он горячий и твердый, а я влажная и готовая. Но было бы скучно просто так объединить нужные места. Хозяин преисподней языком дотронулся до затвердевшего соска, вобрал ртом и, потянув вверх, резко отпустил. Снова проделал то же самое, а потом добрался до второго полушария. С каждым таким поцелуем он словно вышибал из меня воздух. Я до безумия обожала чувствовать его крепкое тело сверху, впиваться когтями в загорелые плечи, раздирая кожу до крови. Зверские забавы, а мы хищники, которые охотятся друг на друга. Он отпустил мои руки, но чуть прихватил за шею:

— Правильнее тебя убить, ты делаешь меня непозволительно слабым.

— А ты попробуй, может и получится! — я играла с огнем.

Вместо ответа он грубо вошел в меня, но я лишь крепче обхватила его ногами, позволяя проникнуть как можно глубже. Выгнулась навстречу, не сдерживая стон. Желтые глаза полыхали страстью, грозя не только обжечь, но обещая немыслимые наслаждения. С моих губ сорвался крик:

— Дар, только не останавливайся…

… Чертов волк! Я подскочила на кровати, запутавшись в одеяле, чуть не свалившись вниз головой. Сучий выродок! Если бы я только знала, на что соглашалась тогда! Будет он меня укладывать, ага, как бы не так — еще и спокойной ночки пожелает, да в щечку поцелует… Проснулась абсолютно разбитой, как продолжалось уже вторую неделю. Эта скотина заранее все просчитала — Снежин куда-то отправился, вовремя, ничего не скажешь, чем и воспользовался желтоглазый. Каждую ночь одно и то же — секс, кровь и снова жесткий трах. Нетрудно догадаться, кому достались главные роли — я и Дар. А еще наши тренировки — не каждый день, а то я бы издохла. Ловец сдержал свое слово и исправно обучал меня, умолчав об одной важной детали — теперь мы были связаны — поэтому я видела эти сны.