К концу лета 1919 года этот район приобрел большое стратегическое значение. По указанию Центрального Комитета партии и Советского правительства командование Красной Армии готовило контрнаступление на Южном фронте. Полного успеха оно могло достигнуть только тогда, когда одновременно начнется наступление советских войск, расположенных в районе Одессы и Киева. Причем предполагалось, что войска этого района будут наступать в направлении Донецкого бассейна. Вполне вероятно, что деникинские армии не выдержали бы наступления с двух фронтов и были бы разгромлены. Вот почему важно было удержать в наших руках район Одессы и Киева.

Южную Украину обороняли 45-я, 47-я и 58-я дивизии. Своими боевыми действиями они должны были способствовать успеху контрнаступления на Южном фронте.

Однако этим дивизиям не удалось выполнить возложенные на них задачи. Под давлением деникинских войск 47-я дивизия, охранявшая Черноморское побережье и Одессу, без предписания командования стала поспешно отступать. Комитет обороны Одесского района принял решение не сдавать Одессу, тем более, что деникинцы не располагали здесь значительными силами. Но командование 47-й дивизии не выполнило приказа и она не принимала никакого участия в отражении десанта.

Десант

К захвату Одессы белогвардейцы готовились задолго до подписания Деникиным «московской директивы». Штаб главного командира судов и портов Черного и Азовского морей, во главе которого находился капитан 1-го ранга Андросов, в первых числах мая 1919 года разработал оперативный план высадки десанта в Одессе.

Белогвардейский флот на Черном море был немногочислен и изношен. Объявленная мобилизация торгового флота для его пополнения ничего не дала. Владельцы мелких судов и паровых шхун стремились всеми способами уклониться от мобилизации. Со всех судовладельцев были взяты подписки такого содержания: «Я, нижеподписавшийся, владелец судна (название его) за команду и администрацию вполне ручаюсь, что они не будут пытаться увести судно в порты, занятые большевиками».

Однако и подписки не помогли. Как только морские власти намеревались мобилизовать какое-то судно, так оно поднимало иностранный флаг или уходило за границу. «Тяжело видеть,— писал в приказе вице-адмирал Саблин,— с какой легкостью русский флаг заменяется иностранным и как уменьшается тоннаж нашего торгового флота».

Будущие десантные части комплектовались из наиболее преданных «белому» движению офицеров и солдат. Основной костяк десантного отряда составляли эскадроны I Петроградского уланского и драгунского полков. Рядовыми в отряд зачислялись офицеры и унтер-офицеры старой армии. К началу августа был сформирован сводный драгунский полк из шести эскадронов.

Командный состав и часть рядовых десантников были доставлены крейсером «Цесаревич Георгий» и пароходом «Харакс» на Тендровскую косу, где проводилось практическое обучение. Руководили учебными десантными операциями английские и французские военно-морские специалисты. Все это держалось в строжайшем секрете. В официальном приказе говорилось, что пароход Харакс», подняв кормовой андреевский флаг и погрузив 2000 пудов угля, вышел для маневрирования у Тендровской косы с целью «обучения рулевых машинистов и кочегаров». А командиру крейсера «Цесаревич Георгий» старшему лейтенанту Машукову было приказано следовать на Тендру и установить связь со старшим французским начальником.

Так готовилась десантная операция по захвату Одессы.

Но еще большее внимание уделялось осуществлению особых мер», предусмотренных оперативным планом. Из Новороссийска в Николаев отправился бывший флотский офицер Корольков. Это был матерый разведчик, служивший в Екатеринодаре в контрразведке «Добровольческой» армии. В Николаеве Корольков по фальшивым документам был принят в партию. С билетом николаевской организации КП (б) У он прибыл в Одессу, где устроился начальником охраны порта. Здесь установил связи с инструктором при комендатуре порта Миловидовым и с заведующим комендантским управлением Остапенко.

Остапенко и Миловидов часто устраивали катание на шлюпках, причем подъезжали к судам на расстояние, которое обычно не разрешалось. Таким путем им удавалось незаметно держать связь с иностранными и белогвардейскими кораблями, которые стояли у входа в Одесский порт, и передавать туда секретные сведения. Корольков «не замечал», как в одиночку и группами офицеры на шлюпках переправлялись на эти суда, а оттуда их отправляли в Севастополь и другие порты, занятые белогвардейцами.

Таким образом белогвардейским агентам, орудовавшим в Одесском порту, в июле и августе удалось переправить из Одессы в порты, занятые деникинцами, свыше 800 офицеров.

Курьеры одесского отделения «Азбуки» регулярно доставляли командованию «Добровольческой» армии различные военные и экономические сведения, подробные информации о работе советских организаций. 19 июля «Азбука» отправила дислокацию всех воинских частей одесского гарнизона, с указанием точного названия, числа личного состава, фамилии командиров, вида и количества вооружения. В следующей агентурной сводке сообщались адреса всех советских учреждений и организаций города, а 26 июля «Азбука» сообщила фамилии партийных работников, которые наиболее часто выступали на рабочих собраниях и митингах. В донесении указывались Александрович Н. А., Поздняков Н. К., Сергеев С. С. Антонов И. П., Федорко М. Т., Петров П. Г., Лучанская Р. М., Петрович В. П., Конечко В. К., Колесниченко С. А. и другие.

Агенты Деникина передали в свой центр не только дислокацию батарей, установленных для охраны морского побережья, но и сообщили число прислуги орудий, количество снарядов, винтовок, патронов. Сообщалось, что офицеры «Добровольческой» армии находятся на всех батареях, а на батарею в Аркадии под видом орудийной прислуги устроилось 15 офицеров.

В середине августа Андросов доложил командованию, что подготовка десантных операций завершена. Командование военно-морских сил поставило об этом в известность командующего англо-французской эскадрой и указало, в какой именно помощи союзников оно нуждается. Союзники выделили несколько миноносцев и два крейсера.

20 августа сводный драгунский полк с приданными к нему двумя эскадронами I Петроградского уланского полка под командованием полковника Туган-Мирза Барановского и так называемый Крымский партизанский отряд под командованием полковника Вента приступили в Севастополе к погрузке на транспорты «Маргарита», «Мария» и другие суда. Затем эскадра под командованием капитана первого ранга Остелецкого в сопровождении английских кораблей взяла курс на Одессу. В ночь на 23 августа эскадра подошла к одесскому побережью, и с рассветом началась высадка. Общая численность десанта составляла примерно 1500 белогвардейцев и 400—500 человек английской морской пехоты.

Первыми высадились 1 и 2 эскадроны. Они продвинулись вперед и расположились для обеспечения высадки остальных эскадронов. 2-й эскадрон стал севернее немецкой колонии Люстдорф, 1-й эскадрон занял позицию левее 2-го эскадрона — до Сухого Лимана, где высаживался отряд Вента.

После того, как были выгружены остальные четыре эскадрона, началось наступление на Одессу тремя колоннами.

За два дня до высадки белогвардейского десанта, 21 августа, политком штаба командования побережья Черного моря Покатюк-Любатов в беседе с представителями печати заявил:

— Противник не имеет достаточного количества транспортов, судов для крупных операций. Наши береговые орудия являются достаточной угрозой для высадки десанта. На всякий выстрел врага мы будем отвечать тяжелой артиллерией, бьющей весьма метко.

Но ни одного выстрела по судам десанта из орудий батарей, расположенных на побережье, не было произведено. Как только суда десанта показались на горизонте, все батареи оказались в руках изменников, и жерла орудий были направлены на город. Вслед за артиллерией перешли на сторону белогвардейцев Одесский караульный полк, офицерская добровольная дружина Саблина и автомобильная рота.