Получив такое послание, вассальные князья удивились и подумали: «Почему же великий царь побуждает к совершению греховных деяний? Это недостойно». Недовольные, они высказали свои мысли царю. Царь, услышав подобные речи вассальных князей, удивился и испугался.

— Я не отдавал такого распоряжения, — сказал он, — откуда взялось подобное?

Как-то раз царь следовал к себе, размышляя по пути: «Изменилась ли карма моих многочисленных подданных?» В это время владыка демонов-мар принял обличье человека, сидевшего в огромной пылающей яме около дороги и издававшего жалобные звуки от нестерпимых страданий. Услышал эти звуки, царь подошёл к яме и спросил:

— Ты кто?

И человек ответил следующее:

— В прежнем рождении я наставлял людей на путь десяти правил нравственного поведения. Ныне терплю за это столь жестокие мучения.

Тогда царь сказал:

— Учение не имеет отношения к тому, что побуждающий к практике нравственного поведения оказался терпящим такие мучения. Пусть ты и терпишь подобные мучения из-за побуждения к практике нравственного поведения, но обрели ли духовный плод те, кто после побуждения к практике нравственного поведения претворяли это поведение в жизнь?!

— Да, — прозвучал ответ, — они обрели духовный плод. Лишь тот, кто призывал к практике нравственного поведения, терпит такие муки.

Услышав это, царь возрадовался и сказал:

— Если известно, что другие люди обрели духовный плод, то мучения терпеть легко и нет причины раскаиваться в содеянном.

Царь демонов-мар, услышав такие слова, моментально сделал невидимым своё наваждение.

С тех пор царь стал повсеместно призывать жителей своей страны следовать пути десяти правил нравственного поведения. Царские подданные в свою очередь к благу прилепились. Они не грешили ни телом, ни речью, ни помыслом и громко восхваляли достоинства своего царя.

Уже тогда стал тот царь обладателем золотого магического колеса и прочих семи драгоценностей. Он посетил все четыре континента и с усердием наставлял живые существа на путь добродетели.

Великий царь того периода, отец царевича, — это ныне мой отец Шудходана. Мать царевича того периода — это ныне моя мать Махамая. Царевич же Шерэпъо, который множество людей наставил на путь десяти правил нравственного поведения, — это ныне я сам.

В то время, в том рождении, я сам следовал пути десяти правил нравственного поведения и других побуждал идти по этому пути. Поэтому на подошвах моих ног появился образ магического колеса с тысячью спиц.

После этого царь Бимбисара снова обратился к Победоносному со следующими словами:

— Шестеро учителей будучи привержены к подношениям и славе, завистливые помыслы в себе породили. Не соразмерив сил, они вызвали Победоносного на состязание в искусстве магических превращений, сказав при этом: «На одно магическое превращение, Победоносным сотворённое, мы покажем два».

Но Победоносный показал столько магических превращений, что уму непостижимо, а шестеро учителей не смогли показать и одного. Изумлённые и пристыженные, они бросились в реку [и погибли]. Мне думается, что покойные, охваченные великим безумием, пребывали в ослеплении.

И сказал тогда Победоносный:

Великий царь! Это не единственный случай, когда шестеро учителей ради подношений и славы, желая со мной состязаться, потеряли свои жизни. И в давно прошедшие времена они пытались со мной состязаться и тоже расстались с жизнями.

Тогда царь Бимбисара преклонил колени и обратился к Победоносному с такой просьбой:

— Прошу поведать нам, как в давно прошедшие времена Победоносный состязался с этими шестерыми учителями.

— Великий царь, — отвечал Победоносный, — сохрани услышанное навсегда в своей памяти.

В давно прошедшие времена, бесчисленное количество кальп назад, в стране Джамбудвипе жил царь по имени Махашакули, которому подчинялось пятьсот вассальных князей. У того царя хотя и было пятьсот жён, но не было сына — продолжателя рода и наследника. Поэтому царь, охваченный скорбью, постоянно думал: «Я уже состарился, но нет у меня сына — продолжателя рода и наследника. Если я умру, то вассальные князья не захотят подчиняться один другому и пойдут друг на друга войной. И живые существа безвинно погибнут, и в царстве наступит смута».

Владыка богов Индра, издали увидав, что тот царь погружен в скорбь и задумчивость, спустился с небес и, приняв обличье лекаря, пришёл к царю.

Царь, почему ты так мрачен и нерадостен? — спросил он. И царь рассказал ему о своих печальных думах. Тогда божественный лекарь сказал царю:

— Царь, не печалься! Я схожу ради тебя на снежную гору и соберу там различные снадобья. Если дать эти снадобья жёнам, то каждая тут же понесёт.

Услышав такие речи, царь подумал: «Эти слова рассеивают мою скорбь». — и сказал:

— Лекарь! Если ты сможешь совершить такое чудо, то будет просто замечательно.

Тогда божественный лекарь пошёл на снежную гору, набрал там много различных лекарственных растений, принёс их во дворец, вскипятил эти растения в молоке и дал то молоко главной супруге царя. Сам же вернулся в небесную обитель.

Главная супруга царя понюхала лекарство, оно ей не понравилось, и она не стала, его пить. Снадобье выпили младшие жены, и каждая в скором времени понесла.

Рассказали они об этом главной супруге царя, та раскаялась и, сокрушаясь, — спросила:

— Осталось сколько-нибудь того снадобья?

— Нет, не осталось, — ответили ей.

— А не осталось ли немного осадка после того снадобья? — снова спросила она.

— Осадок остался, — сказали главной супруге царя младшие жены.

Тогда главная супруга царя вскипятила в молоке осадок снадобья и выпила его, после чего вскоре также понесла.

Другие жены царя, которые выпили лекарство раньше, по истечении должного числа месяцев родили каждая по одному на редкость красивому мальчику. Чрезвычайно обрадованный царь только и думал, когда же и главная супруга родит царевича.

По истечении должного числа месяцев главная супруга царя также родила сына, мальчика очень нескладного и некрасивого, похожего на обрубок дерева. Опечаленные царь и царица дали своему сыну имя Дондум, что означает Чурбан.

Когда царские дети достигли положенного возраста, они поженились, только царевич Дондум оставался холостым.

Как-то раз один иноземный царь во главе войска приблизился к границе царства царя Махашакули. Пятьсот царевичей, также собрав военные отряды, выступили против иноземного войска. Но в сражении они были разбиты и, спасаясь бегством, вернулись во дворец. Царевич Дондум спросил старших братьев:

— Почему вы бежали в таком страхе? Старшие братья ответили:

— Вместе с войсками мы вышли против иноземной армии, но в завязавшейся битве были разбиты и потому бежали.

Тогда царевич Дондум сказал:

— Такой враг не может взять над нами вверх. Принесите мне лук и рог нашего деда, которые лежат на жертвеннике. Я выступлю против них.

А дед царевича был Чакравартином. За луком пошло множество людей. С огромным трудом они надели тетиву на лук* вселенского монарха и принесли его царевичу. Царевич взял лук, натянул тетиву и спустил её. Громом на сорок йоджан в округе отозвалась спущенная тетива. Затем царевич Дондум взял рог и лук и пошёл на врагов. Не доходя до вражеского стана, он затрубил в рог. И как только иноземные враги услышали могучие, точно гром с небес, звуки рога, они пришли в ужас и в панике разбежались кто куда.

Когда царевич Дондум вернулся во дворец, желанным и любимым стал он царю и царице, и они подумали о том, чтобы найти для него жену.

В те времена у царя по имени Лишивадза была дочь. Прослышав, что эта девушка на редкость хороша, царь Махашакули послал гонца просить её к себе в невестки. При этом он велел сказать отцу девушки, что его зятем будет самый красивый из царевичей. И царь согласился отдать свою дочь.

Обрадованный царь Махашакули приготовил всё необходимое для приёма невестки. Он послал царевича Дондума навстречу ей, однако приказал ему: