— Уф… — она основательно прилипла к Сергею, всем телом. Немного задыхалась от пережитого всплеска и от счастья, что Сергей пришел. Спас ее. Снова. Подняла возбужденный взгляд на его лицо и рассмеялась.
— Ты как всегда вовремя! Сергей… Давай, целуй меня! — Дважды просить не пришлось.
Однако холодные губы лишь коротко коснулись ее розовой гладкой щеки. Это явно не то, чего хотела Даша. Бессомненно, приятно, но… Она поймала довольный и хитрый взгляд Володи. Какой там лед — там жаркая лазурь южных морей. Даша попыталась сама поймать его губы. С ее ростом это трудновато, тем более тяжелая сумка в руке болталась и мешала полноценно в Сергея вцепиться, дотянуться.
Странное дело — он не дался. Взял ее за талию и спустился по скользким ступеням вниз.
— Хочешь публичных выступлений? — Не разжимая рук, наклонился к ее уху. Неожиданно приподнял и закружил. Долго и быстро, как у него только голова не закружилась. В конце концов, это же опасно на скользкой дороге.
Сердце Даши ушло в пятки, и единственным ориентиром в кружащемся мире стали глаза Сергея. Как она соскучилась по нему!
И раз уж она на нужной высоте… Она таки поймала его улыбающийся рот.
Какая публика? Разве существует кто-то, кроме него?
— Ты почему нараспашку? И шапка где? — Он натянул ей на голову капюшон.
— Шапку потеряла. Не отвлекайся, мы кое-чем заняты…
— Домой пошли, — он отстранился и застегнул на ней куртку. Вернулся на крыльцо и протянул руку за полосатой шапкой. Ее держала Яна.
— Привет! Ты за этим? Я думала: ты, не ты, — широкая улыбка и цепкий взгляд. Она изменилась, стала ярче, будто отшлифованной и покрытой лаком фиксатором. А за надменным фасадом неуверенность и любопытство.
Сергей молча смотрел. Неожиданная встреча. Неприятно, но не больно. Ни капли. Пусть забирает подаренную ему химеру себе, ему она абсолютно без надобности. У него теперь есть Даша. Он оглянулся и улыбнулся настороженно следившей за ними девушке.
— Спасибо, что подобрала, — взял шапку, развернулся и пошел обратно к Даше.
— Эй, подожди! — Яна догнала и так же, как минуту назад, разглядывала его, начала сверлить взглядом Дашу. Изучала, будто новый вид двуногих открыла. — Как у тебя дела, Сережа?
— Лучше всех! — И это правда. Сергей взял Дашину ладонь и вместе со своей спрятал в своем кармане. Ее пальчики сильно сжали его руку.
— Ага… Вы, типа, нашли друг друга, пара неудачников?
— Девушка, я не знаю, кто вы, но завидовать нехорошо. Чревато ранними морщинами и некрасивым цветом лица.
Разглагольствовать Дарье помешал Сергей, натягивая на ее голову многострадальную шапку. Но она еще не успокоилась и не наигралась.
— Подожди, надо ее потрясти сначала, там наверняка плохая энергетика осталась от этой девушки.
Он выразительно поднял брови, усмехнулся на подобные детские выпады, но шапку снял и демонстративно встряхнул пару раз.
— Яна, иди куда шла, — больше не задерживаясь, повел Дашу домой.
— Она наверняка провинциалка, да?!
Ни Даша, ни Сергей не обернулись на последнюю фразу Яны. Дома их ждали старушка и щенок. А еще Сергею хотелось скорее остаться наедине и своей Дашей. Обнять, поцеловать так, чтобы обо всем забыть. И чтобы она обо всем забыла.
Когда отошли на приличное расстояние, Даша толкнула его локтем в бок и строго сказала:
— Ты мне все расскажешь, — многообещающий взгляд в его смеющиеся глаза.
— Если только под пытками, — Сергей расплылся в не менее многообещающей, чем Дашин взгляд, улыбке.
Замечательная девушка Яна развернулась на каблуках и направилась в другую сторону, как и сказала когда-то Сергею. Им и сейчас, спустя три года, не по пути. Сейчас особенно, она как раз нашла себе обеспеченного мужчину, готового на ней жениться. Ну и что, что он более чем на двадцать лет ее старше! Все по плану, как и должно быть. Учеба идет своим чередом, не особо затрагивая саму Яну. Выгодные знакомства, новый опыт, более чем обеспеченный мужик, возможность покупать себе все, не задумываясь о цене, вечеринки — что еще нужно для счастья?
Но ей стало отчего-то грустно. До слез обидно! Яна чувствовала себя одинокой и преданной. Обделенной. Чего ей не хватает? С какой стати вдруг? У нее отличная жизнь!
Самовнушение — великая вещь.
*
Они вернулись, а бабушки дома не оказалось. Дверь квартиры открыта настежь. Все, кроме бабушки и ее пальто, на месте. Соседи ничего не видели и не слышали.
Искали бабушку Веру не менее пяти чясов, по всему городу, спрашивая у спешащих мимо прохожих, не видели ли они старушки в коричневом пальто, с длинной седой косой и в тапочках. Их понимали неверно, шутили в ответ насчет "старушки с косой" или крутили пальцем у виска. После нескольких попыток Сергей с Дарьей стали говорить — с длинными волосами, заплетенными в косу. Слишком поздно подумали, что следовало захватить с собой фотографию бабушки Веры.
Результата все равно не было. Старенький ребенок потерялся в большем равнодушном городе.
У Даши, не переставая, сами по себе текли слезы. Самое паршивое, что помощи в поисках ждать неоткуда. Она не представляла, что должен был чувствовать Сергей. Он только раз позволил себе проявить хоть какие-то эмоции. И преобладала в них — вина.
— Я должен был предусмотреть такое и положить ей в карман листок с адресом. И не должен был оставлять ее надолго одну. — При этом его заледеневший взгляд осматривал все скамейки и уголки в парке. Предположить, куда могла пойти бабушка, невозможно. Ее бредовые идеи и мысли абсолютно алогичны, их невозможно предугадать здоровому человеку.
Зачем она ушла? Искать внука, на вокзал? Почему не взяла Дика? В магазин за покупками, за которыми уже три года как не ходила? В гости к фантомам из прошлого? На кладбище, навестить могилу любимого мужа? До сегодняшнего дня ее болезнь не толкала ее на улицу.
Сергею было откровенно паршиво. Он впервые усомнился, правильно ли действовал все это время. В состоянии ли ухаживать за своей бабушкой как надо? Не было денег на няньку, бабушка часто оставалась одна дома. Дом престарелых безопаснее… Но он не мог представить свою родную бабушку в казенном холодном помещении, в палате с четырьмя койками, окруженную чужими равнодушными людьми.
Сергей не показывал эмоций. Целенаправленно проходил каждую улицу, каждый сквер и двор, ища среди незнакомых людей знакомую маленькую фигурку.
Она его бабушка, вырастившая и давшая так много любви. В детстве Сергей часто сердился на нее и требовал маму с папой. У всех детей в его окружении они были, приходили забирать из садика, одевали, обнимали, садили на плечи, так что ребенок становился выше всех, важнее всех, самым любимым и счастливым. Так представлялось маленькому Сергею. Он страшно завидовал другим детям.
Когда пошел в первый класс, то понял, что, кроме бабушки, у него никого нет. И не надо уже. Он с ней будет всегда. Бабушка Вера его любит и никогда не оставит, не бросит и не променяет на какой-то там успех или "карреру". Так Сергей выговаривал сложное и ненавистное для него слово "карьера". Может, потому, что не мог правильно, а может, и специально, потому что ненавидел его.
Единственным постоянным, все понимающим и прощающим человеком для него была его бабушка. Смешливая, трудолюбивая, но, несмотря ни на что, всегда находящая для него время. Он очень рано, по общим меркам, научился ценить такое отношение — ничем вроде бы не заслуженную любовь.
Сергей всегда чувствовал любовь бабушки, без всяких условий, просто потому, что он есть. Бабушка была у него всегда, даже когда он стал понимать, что она потихоньку сходит с ума, перестает быть собой.
Зачем она ушла? Ее нигде нет, где искать?
Время за полночь. В их дворе, прямо перед подъездом, припарковалась блестящая черная Ауди. Даша с Сергеем, измотанные, прошли было мимо, когда задняя дверь открылась и оттуда донеслось: