- Мерцнуть?

Тяжело вздохнув, Фима во всем сознался:

- Да.

- Давай ты с этим пока подождешь. Я еще к нынешним твоим мерцаниям не ко всем привык. Например, та девушка с синей коей и тремя глазами.

- Третий глаз у них почти никогда не открывается! - попытался защитить один из любимых образов Фима.

- И что с того? Думаешь, мне от этого легче?

- Но ты даже не представляешь, какая у земных писателей фантазия!

- Мне хватает того, что я видел, какими они в своих фильмах представляют эльфов. И драконов... и вообще, все те расы, которые у нас далеко не сказка, в отличие от них. Так что общее представление я имею.

- Ты мог бы просто ограничить те мерцания, которые тебя устраивают, и я не буду при тебе мерцать в кого-то другого.

- С какой стати? Как ты там сказал как-то? Мы не маленькие, чтобы подобными глупостями заниматься. Сам разберешься, что мне нравится, а что нет.

- И мы снова возвращаемся к тому, что я тебя постоянно читаю.

- Знаешь, не могу сказать, что мне это приятно. Но пока то удовольствие, которое я получаю с тобой, это окупает.

- А когда перестанет?

- Спрашиваешь так, словно тебе хотелось бы...

- Слушай... - начал Фима почти одновременно с ним, и они оба прервались. Помолчали. Потом мерцающий вдруг выдал:

- Не хочу ничего загадывать. Живу одним днем.

- Да, наверное, только так с вами, мерцающими, и можно.

- Это минус?

Камюэль выдержал паузу.

- Уговорил. Будем считать, что плюс. Приятное разнообразие...

Истинные чувства

Часть 1

Фима перехватил Камюэля прямо в коридоре. Эльф раздраженно уставился на человеческого мальчишку, выскочившего на него из-за угла. Лорда-кардинала стала весьма раздражать способность мерцающего свободно перемещаться по территории императорского дворца. Но пока ему не удавалось придумать по-настоящему веские аргументы, чтобы можно было вытянуть из Ефимисюкеруса обещание так больше не делать. Так что очередным своим внезапным появлением мерцающий наступил на свежий мозоль за что и поплатился.

- Ну и? - зло бросил в его сторону Камюэль, не потрудившись спрятать от любовника истинные чувства.

Мальчишка весьма натуралистично смутился, но лорд-кардинал был убежден, что с этим мерцающим никогда нельзя узнать наверняка играет он или искренен в своих порывах.

- Если ты не в духе, я лучше как-нибудь потом зайду, - дерзко бросил Фима.

- Я не в духе из-за тебя. Так что в следующий раз встречу так же, можешь не сомневаться, - отчеканил эльф.

- Хочешь порвать, так и скажи.

- Причем тут это? - Камюэль схватил мальчишку за локоть и втолкнул в первую попавшуюся комнаты. Выяснять отношения в коридоре - не лучший вариант.

Им повезло. Помещение оказалось одной из гостевых спален и пустовало, если не считать дворцового голема, скрупулезно искореняющего пыль влажной тряпицей в одной руке и перьевой метелочкой в другой.

- Что ты хотел? - вопрос Камюэля прозвучал почти грубо, стоило двери закрыться за его спиной.

Человеческий мальчишка решительно высвободил из его хватки локоть и отскочил на пару шагов назад. Насупился и заявил:

- Просто решил узнать, не надоело ли тебе, что мы все время только на твоей территории встречаемся, - И стойко выдерживал взгляд Барсима, пока тот решал, что именно стоит за этими словами мерцающего.

- Приглашаешь к себе? - спросил он у мальчишки обволакивающим тоном. От прошлого приступа раздражения не осталось и следа. Эльф шагнул к мальчику в плотную, чтобы тому приходилось запрокидывать голову, смотря ему в лицо, и уточнил: - В Чащу Лис?

- В свой дом в ней.

- А за его пределы я когда-нибудь попаду?

- Если захочешь.

- И какое мерцание на этот раз?

- Какое выберешь.

- Я хочу посмотреть на тебя в естественном виде и в естественной обстановке.

- Я... покажу, - мальчик запнулся, когда пальцы кардинала вывели хитрый вензель на его спине под яркой футболкой земного покроя.

- Веди, - скомандовал Камюэль, и они вместе провалились в воронку портала.

Они оказались в маленькой уютном садике, в центре композиции которого находилось нечто величиной с дом малинового цвета в ярко-желтую крапинку. Это напоминаю желе, округлой формы, постоянно колыхающееся, как студень. И эльфу, привычному к разным зрелищам, окончательно поплохело, когда это существо (как оказалось, оно все же живое), вдруг открыло глаза. Огромные, бездонно-голубые и, несмотря на отталкивающую форму всего тела, красивые. У него даже ресницы были, пушистые и густые. А взгляд чуть лукавый. Существо явно забавляла реакция эльфа. Но, когда оно вдруг начало меняться на глазах, все встало на свои места. Камюэль даже представить себе не мог, как в этом можно жить. Но в том, что это живой, дышащий, разумный дом он больше не сомневался. Теперь перед ними с мерцающим в окружении цветущего весеннего сада стоял трехэтажный особнячок с остроконечной крышей, выложенной темно-зеленой черепицей. Такие в Харьюсском княжестве строили себе люди. Но Камюэль даже не сомневался, что в любой момент данное жилище может приобрести вид оркского шатра или эльфийского дворца в миниатюре. Где мерцающий нашел этот живой дом? Или это существо всегда обитало в их мире? Об этом он и спросил стоящего рядом мальчика. Но, когда повернул в его сторону голову, обнаружил, что человека там уже нет, а есть взрослый, состоявшийся мерцающий, который испытующе смотрит на него и чего-то ждет, словно не слышал вопроса.

- Что-то не так? - спросил Камюэль напряженно.

Фима тряхнул длинными черными волосами. И было непонятно, то ли отрицательно, то ли согласно. Эльф посмотрел на него выжидающе.

- Просто было интересно, как ты отреагируешь. Поэтому я попросил Люлю показаться перед тобой в истинном виде.

- Люлю - это имя или самоназвание расы?

- Уже решил, что они отдельная раса?

- Решил. Я не прав?

- Прав. Но в их мире они считаются животными.

- Для зверя у него слишком разумный взгляд.

- Неё, - поправил Ефимисюкерус и улыбнулся. Улыбка у мерцающего, когда он был без своих извечных масок, выглядела немного печальной. Словно над ним довлела какое-то затаенное отчаяние, глубоко запрятанная, застарелая грусть.

- Ты как-то с ней общаешься?

- Ментально и не во всех мерцаниях. Но мы очень хорошо подходим друг другу. Их общину пригласил сюда мой предшественник. Они прижились. Теперь они такая же неотъемлемая часть нашего сообщества в Чащи Лис, как у вас ваши переводчики.

- Научишь? - спросил Камюэль, прищурившись.

- Не сегодня, хорошо? Она после твоего отвращения не очень расположена к общению.

- Это была непроизвольная реакция.

- Которая всегда самая искренняя, - хмыкнул Фима и пошел к дому, - Кстати, они обладают редким для нашего мира даром - эмпатией.

- Открытость для чувств - правильно я перевожу?

- Правильно. Я бы еще добавил, излишняя открытость, - заметил мерцающий и распахнул перед ним дверь.

Дом изнутри был типично человеческим. Камюэль с жадностью заскользил взглядом по окружающим предметам. И первое, за что он зацепился, стал рукописный портрет, не висевший на стене, как был принято в большинстве стран их мира, а стоящий в миниатюрной рамке на секретере. Камюэль направился к нему. Мерцающий не пытался его задерживать. Взяв в руки портрет, эльф всмотрелся в лицо миловидной девушки. Настоящей красавицы, даже притом, что она была мерцающей и взгляд желтых глаз казался хищным. Черные волосы были подняты в сложную прическу. Одета она была в траурно-черное платье странного покроя, необычность которого бросалась в глаза, несмотря на то, что девушка была нарисована только до середины груди. Длинная шея и поразительно, даже для мерцающих, высокий скулы. Впалые щеки. Тонкие брови и яркие губы, не тронутые улыбкой. Вернув портрет на горизонтальную столешницу, Камюэль спросил у подошедшего к нему мерцающего: