Легко и плавно ступая босыми ногами по песку, к нему приблизилась женщина. Почти прозрачная светло-синяя ткань ее платья не скрывала ни одной черточки прекрасного, гармонично сложенного тела. Ее кожа была цвета светлой меди. Русые волосы завивались в кудри и волнами спадали на плечи. Большие зеленоватые глаза ласково смотрели на Александра.

Она наклонилась и поцеловала его в лоб.

— Что случилось, мой милый, — спросила она, и провела ладонью по его волосам. Ее речь была певучей и звучала словно музыка.

— Там, — сказал Александр и показал пальцем на океан.

Она взглянула на море. — Это просто большой кит, мой драконыш. Ты никогда не видел китов?

— Нет, — сказал он.

— Тогда летим, посмотрим. — предложила женщина.

Она легко подняла его на руки и подбросила вверх, как подбрасывают птицу. Без всякого усилия его тело почти мгновенно изменилось, удлинившись, за спиной выросли крылья. Лишь лицо и голова, не утратив прежней формы, остались головою и лицом человеческого ребенка. Александр взмахнул крыльями и почувствовал сильный удар по лицу, затем второй, и очнулся.

Он-по прежнему находился в лаборатории Удивительного Енота, однако кое-что в ней изменилось. Стул, на котором он сидел, теперь представлял из себя лишь несколько поломанных досок, разбросанных по комнате. Удивительный Енот очутился лежащим на полу, возле окна, а из глубокого пореза на его руке капала кровь. Он был бледен, но улыбался при этом улыбкой ребенка, который после долгих слез и приставаний к родителям, получил наконец любимую игрушку.

— Вот так-так. — произнес Енот поднимаясь с пола. — Ты только посмотри, — сказал он, все еще улыбаясь и протянул руку с порезом прямо под нос Александру, словно его рана была чем то совершенно замечательным, достойным особого изучения.

— И вот это, — он показал на пол, где по каменной плитке шли три глубоких параллельных царапины. — Это сделал ты, когда на твоих руках и ногах стали отрастать когти. Боюсь, тебе не обойтись без покупки новых сандалий.

То, что когда-то весьма неплохо смотрелось на ногах Александра, теперь валялось рядом со столом, порванное и мало похожее на человеческую обувь.

— Что ты видел? — спросил Енот, зажимая порез второй рукой.

— Нужно промыть рану водой и перевязать. Позволь, я помогу.

— Не сейчас, потом, — нетерпеливо перебил Енот, — Расскажи что тебе пригрезилось?

— Я был маленьким ребенком на берегу теплого океана. Я видел свою мать, и собирался взлететь, когда ты ударил меня по лицу. Кажется, в детстве я умел с легкостью превращаться в дракона.

— Прости меня за пощечины. — сказал Енот. — Но думаю, что это было совершенно необходимая мера. Эксперимент вышел из-под контроля и грозил обернуться серьезными неприятностями. Когда я говорил, что этот опыт абсолютно безопасен для испытуемого, я как-то не подумал об испытателе. Хорошо, что все обошлось лишь незначительным ущербом. В целом, я совершенно удовлетворен результатом, а это, — он показал на царапину, — Совершеннейшие пустяки.

— А что произошло на самом деле? — спросил Александр.

— Приблизительно две минуты ты сидел спокойно. Потом твои глаза раскрылись, ты улыбнулся и сказал: «Там». И я понял, что ты не видишь ничего из того, что находится в этой комнате. Ты был совсем в другом мире. Потом ты сказал: «Нет» и вскочил, а ноги твои стали превращаться в драконьи лапы. Очень, надо отметить, впечатляющее зрелище. Ты подпрыгнул, словно собираясь взлететь. Но я поймал тебя за руку и дал пощечину. Я хотел, чтобы ты проснулся. Тогда ты царапнул одной лапой по полу, а другой весьма проворно нанес мне эту рану. Но я не отпускал тебя и ударил еще раз. Ты оттолкнул меня и очнулся. Вот собственно и все.

— Я чувствую, что устал. — сказал Александр. — Ты не возражаешь, если я пойду прилягу?

— Ну что ты, конечно нет. — сказал Енот, — Я пока попробую раздобыть нам что-нибудь на обед. Надеюсь, что мне это удастся в такую-то погоду.

Хотя после опыта усталость и давала о себе знать, Александр предпочел удалиться в свою комнату вовсе не из-за нее. На самом деле, он был чрезвычайно взволнован. Своею родиной он привык считать Мону — небольшой городок в северо-восточной части Македонии. Не часто он вспоминал о том, что судьба привела его в это место лишь в трехлетнем возрасте. Впрочем, на то была вполне уважительная причина, ибо память не сохранила отчетливых воспоминаний о раннем периоде его жизни. И лишь иногда он задавался вопросом, кто были его отец и мать, и почему в столь раннем возрасте он оказался один. Конечно, во всем этом было что-то странное, из ряда вон выходящее, ибо в отличии от своих друзей, он не имел не только родителей, но и ни одного какого-нибудь завалящего дальнего родственника. Однако, сложившийся с детства порядок вещей, укореняется в нас чрезвычайно. И лишь со временем, повзрослев и приобретя благодаря опыту возможность сравнивать, мы понимаем то, что мы привыкли считать само собой разумеющимся, на самом деле является крайней степенью исключения, вызывающей у большинства обычных людей удивление. И теперь для нашего героя настало время задуматься о том, кто он на самом деле и откуда родом. И не тоска ли по родине являлась причиной всех этих его мечтаний о далеких странах. Ибо возможно то, что заставило его вначале покинуть Мону ради Саррасы, а затем променять царскую власть на участь бездомного скитальца, было его желанием вернуться домой.

«Итак,» — рассуждал Александр, — «Я дракон, потомок драконов. Там моя родина. Там пальмы и песок, который ласкал подошвы моих ног, когда я был ребенком. И стоит моим ногам снова ступить на этот берег, как память вернется ко мне, и моя душа успокоиться.»

Он лежал на кровати и, закинув руки за голову, пытался в мельчайших подробностях восстановить в памяти увиденное. Ему припомнилось, что в горах он различил какой то блеск или сияние. Наверное, там находился город. «Может быть,» — подумал он — «Мне удастся проникнуть в этот мир, не пользуясь препаратом Удивительного Енота. Не в видении, а наяву достигнуть своей обетованной земли. И для этого мне нужен корабль, способный преодолевать огромные расстояния. Корабль, который не боится штормовых ветров и ударов молний. Корабль из дерева Гуням, устроенный таким образом, чтобы им мог управлять один человек.»

Что то новое вошло в его жизнь. Ощущение безмятежного детского счастья, давно утраченное им и обретенное вновь, пусть даже на один краткий миг, заставило его сердце биться быстрее, наполнило его душу надеждой, и вместо непонятного для многих стремления к перемене мест, подарило достойную человеческой жизни цель: «Я найду эту землю, так или иначе. Я перелечу через горы и моря, чтобы вернуть то, что еще можно вернуть». — решил Александр.

После полудня его навестил Енот. Он нашел Александра по прежнему лежащим на кровати. Постучав и войдя в комнату, он присел на единственный стул.

— Мы должны продолжить опыты. — сказал он. — Ну а сейчас, пожалуй, нелишним будет поесть и выпить хорошего вина. Мне удалось отыскать в одной лавчонке весьма недурственный нектар.

Однако, продолжение опытов пришлось отложить. Вечером в лабораторию заглянул человек. Недолго пошептавшись с ним в своем кабинете, Енот сообщил Александру, что вынужден на время покинуть город. Человек вежливо но твердо отклонил предложение Александра разделить с ними ужин, и сразу после разговора с Енотом поторопился уйти.

— Иногда, — сказал Енот, — Зная о моих филологических способностях, мне поручают отыскать ту или иную редкую книгу в Библиотеке. Или произвести оценку выставленной на продажу коллекции. Нынче пришел заказ из небольшого городка, лежащего в трех днях пути отсюда. Там обнаружена одна чрезвычайно любопытная рукопись. Покупатель, прежде чем решиться на приобретение, хочет узнать мое мнение о ней. Придется выехать завтра утром. Хочется надеяться, что я успею вернуться к Празднику Плодородия.

Моя лаборатория в полном твоем распоряжении, Александр. Я надеюсь, ты найдешь, чем себя занять эти семь или восемь дней. Только пожалуйста, не пытайся воспользоваться препаратом и снова превратиться в дракона. Уже по первому опыту было видно, что такая попытка может быть опасной. Ведь, оставаясь на самом деле в лаборатории, ты в видении перенесся совсем в другое место и пытался действовать соответственно тамошним обстоятельствам, что печально отразилось на мебели. Это, конечно, пустяки, но в следующий раз все может кончиться намного хуже, особенно если ты попытаешься произвести опыт в одиночку. Прошу тебя, дождись моего возвращения.