— Большому кораблю — большое плаванье, — усмехнулся Енот, но улыбка вышла невеселой. — Скоро наступает древний Праздник Плодородия. Тогда ты увидишь, как преобразится Синий Город. Прошлое веселье вернется на улицы. В такие дни радость соседствует в моем сердце с грустью. Я думаю о том, что когда праздник закончится, упадок будет еще сильнее бросаться в глаза.

— Когда же наступит этот праздник? — поинтересовался Александр.

— Через четырнадцать дней, если я не ошибаюсь. В город приедут жители соседних стран. И конечно Амазонки.

— Амазонки!? — удивился Александр. — Я слышал, они убивают своих мужчин. Неужели и их допускают на праздник.

— О, это все в прошлом. Не правда ли, все мельчает в этом старом мире. Какие были времена! Какие были времена. — повторил Енот и глаза его наполнились мимолетной печалью. Однако он быстро успокоился и продолжал: —Теперь Амазонки уже не те, что раньше. Они не убивают своих мужей, но по-прежнему очень красивы. И в этом я нахожу свои приятные стороны. Они приходят на праздник плодородия, чтобы обзавестись потомством. Ты понимаешь, о чем я? И хотя месяц, когда они пребывают здесь, чрезвычайно приятен для наших мужчин, женщины переносят его с трудом. Я не знаю, что сделали бы с Амазонками наши жены и любовницы будь на то их воля.

— О! — только и нашелся, что сказать Александр.

Смеркалось. Путники вышли наконец из нищих кварталов. Где-то лаяли собаки. Оба наших героя проголодались.

— Не зайти ли нам перекусить в какой-нибудь трактир? — предложил Александр.

— Не люблю есть в незнакомых местах. Хотя, впрочем, можно попробовать. — согласился Енот и принялся вертеть головой по сторонам, пытаясь отыскать вывеску с ножом и вилкой.

Довольно долго им не встречалось ничего подходящего. Улицы были почти безлюдны. Ночь стремительно опускалась на город. Звезды, как оставленные без присмотра дети, высыпали на небо, сверкая необыкновенно ярко в отсутствии Луны.

Наконец, они заметили вывеску под тусклым фонарем и зашли в заведение. В помещении было почти так же темно, как и на улице. Масляных светильников было явно недостаточно, чтобы разогнать тьму, повисшую под низким закопченным потолком. Несколько одиноких посетителей сидели возле стен. В дальнем углу молчаливая компания занимала пару сдвинутых вместе столов.

Александр и Енот выбрали место в противоположном конце комнаты. Сделав заказ тучному, закашливающемуся на каждом втором слове трактирщику, Александр откинулся на спинку стула и с удовольствием вытянул нывшие от долгой ходьбы ноги. Енот рассеяно рассматривал стены и потолок помещения. Внезапно он наклонился к Александру и сказал: —Я думаю, нам лучше уйти отсюда.

— Почему? — спросил Александр, хотя и сам почувствовал опасность.

— Обернись, только не торопясь, словно высматриваешь трактирщика. Видишь в противоположном углу компанию? Если меня не обманывают мои глаза, там сидят не люди. Вернее не совсем люди.

— Очень интересно, — спокойно сказал Александр, незаметно прикоснувшись к мечу на поясе.

— Ты слышал когда-нибудь о Волколюдях? — зашептал Енот, через столик наклонившись к Александру.

— Очень давно и совсем немного.

— Приглядись к ним повнимательнее, и ты увидишь под их плащами белую шерсть. Вообще то Волколюди не носят одежды, но бывая в нашем городе надевают плащи. Эти ребята частенько наведываются в бедные кварталы. Там они за гроши покупают, а иногда и просто воруют детей, затем продают их в рабство.

— Что же ваше Министерство?

— Там смотрят на это сквозь пальцы. Волки действуют осторожно. Они знают кому и сколько нужно заплатить, что бы их оставили в покое.

Трактирщик принес заказ. Со стуком швырнув на стол оловянные миски с пловом, он разразился целой серией покашливаний, напоминавших треск рвущейся ткани.

— Плов из котят. — хрипло сказал он, откашлявшись, и добавил. — Шутка! — его смех быстро захлебнулся и превратился в новую симфонию кашля. Отдуваясь, трактирщик удалился.

— Когда он распугает последних своих клиентов, то сможет выступать в цирке. — сказал Удивительный Енот, брезгливо прикасаясь вилкой к еде.

— Возвращаясь к прежнему, почему ты сказал, что нам лучше уйти? — спросил Александр, — Какое отношение имеем мы к торговле детьми?

— Эти молодцы, что в данный момент нагло пялятся на нас из своего угла, никогда не прочь пограбить. Наши одежды много лучше тех, что носят жители этого квартала. К тому же мне не хочется расставаться с парой монет, что звенят еще в моем кармане.

— Возможно ты прав, Удивительный Енот, но тем не менее я порядком проголодался. И хотя то, что нам принес этот человек-оркестр, с трудом может называться пловом, я предпочитают встретить опасность на сытый желудок. Надеюсь, что господа Волки подождут пока мы поедим.

— Удивительный Енот уже второй раз за этот день посмотрел на Александра с интересом. — Что ж, мне ничего не остается как последовать твоему примеру. Попробуем, так же это месиво отвратительно на вкус как и на вид.

На удивление, плов оказался съедобным. Словно праздничные дни меж будничных, среди рисовых зерен иногда попадались скромные кусочки мяса. Закончив подкрепляться, приятели заказали вина. — Лучшего, милейший. — уточнил Енот.

Вино было пронзительно кислым и лишь немногим отличалось от уксуса. Едва пригубив, Александр поморщился. Заметив это, Енот вообще не притронулся к своему стакану. Они поднялись и под пристальными взглядами молчаливой компании двинулись к выходу.

На улице уже совсем стемнело, лишь редкий свет, сочащийся из окон домов, разгонял мрак, падая на неровную булыжную мостовую желтоватыми пятнами. Приятели зашагали по направлению к центру города. Александр ощущал опасность, и вскоре различил за спиной быстро нагоняющий их звук, более всего похожий на то цоканье, что издают когти собаки, когда она бежит по каменному полу.

Внезапно путь им преградили три высокие тени, белая шерсть, попав в пятно света, падавшего из окна, заискрилась как свежевыпавший снег. И Александру на миг припомнилась его первая встреча с Белками, стоившая жизни Гималаю.

Енот остановился и схватил Александра за запястье, его рука была потной и дрожала. Однако, несмотря на эти явные признаки страха, он выглядел скорее взволнованным чем испуганным.

— Назад нам тоже нет хода, — сказал он громким шепотом, — Мы в ловушке. О небо, я же говорил, что нужно было уносить ноги!

Александр оглянулся. Еще четверо медленно подходили к ним сзади. В темноте глаза Волков были подобны красным тлеющим уголькам. Грабители сжимали тяжелые деревянные дубины. У одного из них в левой лапе-руке поблескивало лезвие длинного меча.

— В этих проклятых кварталах никогда не бывает патрулей. — Пробормотал Енот, вытаскивая свой клинок из ножен. Александр последовал его примеру. Они встали спина к спине и приготовились защищаться.

Между тем, тот из Волков, кто владел мечом и по всей видимости был вожаком стаи, вышел вперед и хриплым голосом продиктовал ультиматум: —Ну вот что, господа гуляки, — сказал он, — Гоните ваши денежки, кольца, браслеты и оружие. Тогда, быть может, вы уйдете к своим цыпочкам живыми. У вас хорошие мечи, они пригодятся моим товарищам. А твое золотое колечко, молокосос, — обратился вожак непосредственно к Александру, — Наверное, стоит кучу денег.

— Если мы отдадим лишь половину того, что имеем, позволишь ли ты нам продолжить нашу вечернюю прогулку? — спросил Александр. — Ведь, наверняка, на этой дороге мы еще не однажды повстречаем добрых людей, нуждающиеся в деньгах и оружии. Оставь что-нибудь и для них.

— Наверное, твоя голова сделана из дерева Тум-Тум и соображает с трудом. — усмехнулся вожак.

— Нет, — сказал Александр, — Но мой меч сделан из очень крепкой стали. Когда он войдет в твою глотку, ты обязательно им подавишься.

— Давайте посмотрим, если ли мозги в их черепушках. Вперед! — скомандовал вожак.

— Отступай к стене и продержись хотя бы две минуты, — успел шепнуть Александр тяжело дышавшему Еноту.