— Ты отчасти прав, насчет генерала Астериана, — Енот указательным пальцем почесал подбородок, — Я знаком с ним слишком хорошо, чтобы с тобой не согласиться. И все же, я надеялся, что ты сможешь каким-то образом подействовать на него и изменить его устаревшие взгляды.

— Я больше привык действовать мечом, — сказал Александр, — споры и политика не моя стихия, и ты прекрасно это знаешь. Пусть каждый занимается своим делом. Если когда-нибудь парламент Синего Города сочтет мою особу достойной командовать вашей доблестной армией, поверь, я очень серьезно отнесусь к такому предложению.

Но позволь заметить тебе, что чем раньше такое предложение поступит, тем будет лучше для всех. У меня есть основания полагать, что ваши солдаты не готовы к современной войне. Вам предстоит воевать с отлично вооруженным противником, унаследовавшим прекрасные военные традиции. А вы собрались громить их фаланги с помощью колесниц и носорогов.

— Все что ты говоришь, Александр, правда в достаточно большой степени. И потому жаль, что ты отказываешься от моего предложения. Если передумаешь, то всегда волен будешь его принять. Теперь прошу меня простить, господа, срочные дела повелевают мне отбыть назад.

— Было приятно повидаться вновь, — сказал Александр, — Если у Синего Города возникнут иные предложения, просто пошли ко мне птицу. Это довольно быстрый и надежный способ. И позволь мне дать тебе один бесплатный совет. Оставайтесь дома, отдайте Тирао юг. Используйте все оставшееся время для тренировки и подумайте о том, как будете бороться с летающими кораблями.

Енот улыбнулся скромной улыбкой, — Обещаю тебе, что займусь всем этим немедленно. Но, к сожалению, армия выступит так, как и намечалось. Мы связанны договором и не можем его нарушить, как бы нам этого не хотелось. Ведь на нас смотрят и другие наши союзники. А некоторые из них, например, амазонки, выступят в поход вместе с нашим экспедиционным корпусом.

Енот поднялся и с легким поклоном направился к выходу. Александр и Альдаон проследовал за ним на палубу.

Наблюдая как свита консула покидает корабль по веревочным лестницам, Альдаон задумчиво произнес: — Я часто думал о том, что необходимо придумать нечто, какую-нибудь деревянную лестницу или трап, для подобных торжественных случаев. Однако, такие посещения случаются настолько редко, что каждый раз, смотря как высокие гости неуклюже исчезают за бортом моего корабля, я даю себе слово предпринять решительные шаги в этом направлении и каждый раз об этом забываю.

Посмотри с каким испугом тот низенький толстячок перекидывает ногу за борт. Если с ним, что-нибудь произойдет во время спуска, может случится международный скандал, и хорошо еще, если удастся отделаться денежной компенсацией его безутешной семье.

Александр улыбнулся. — Пора приниматься за работу, — сказал он.

— Что ты имеешь в виду? — Альдаон с подозрением посмотрел на Александра, ибо за последние две недели единственной работой, которой занимался Александр, была рыбалка, ловля форели в быстрой горной речке. Впрочем Альдаон сомневался, можно ли было квалифицировать это занятие как работу потому, что результаты его были совершенно неудовлетворительные.

— Ты опять собираешься на ручей? — неуверенно спросил Повелитель Хастры.

— Нет, — сказал Александр, — Мы отправляемся в поход.

— Но ты же сам только что сказал, что не можешь принять предложения консула.

— Так оно и есть. Мы последуем за их армией, но не будем ее частью.

— Коль скоро, ты говоришь «мы», не будешь ли столь любезен пояснить, что ты задумал? — в голосе Альдаона, прозвучала чрезвычайно редко присущая ему язвительность.

— Как тебе сказать? — задумчиво проговорил Александр, — Пожалуй это лишь предчувствия, предположения и надежда на случай. В общем, ничего такого, что могло бы убедить тебя оторвать свою задницу от этого места. И тем не менее, мы улетаем через три дня.

— Хорошо, — сказал Альдаон, — Я начну готовить суда. Сколько, по твоему мнению, кораблей должно отправиться в поход?

— Все. — сказал Александр, спокойно выдерживая взгляд, которым его буравил Альдаон.

— Все? — переспросил тот, после недолгого, но выразительного молчания. — Пообещай мне, что когда твои предположения и предчувствия начнут приобретать более конкретную форму, ты поделишься ими со мной.

— Обещаю, — улыбнулся Александр.

Через шесть дней после начала похода армия Синего Города и войска Южных княжеств соединились на плоской как стол равнине. Было просто чудом (и союзники, действительно, восприняли это как чудо), что южанам удалось целыми и невредимыми забраться так далеко от границ своих разоряемых врагом государств.

Тирао уже во всю хозяйничали на юге, одно за другим покоряя мелкие царства, и скорость их продвижения равнялась примерно одному-двум государствам в неделю. Слабые княжества, не могли противопоставить захватчикам сколько-нибудь значительных военных сил, поэтому Армия Тирао разделилась, действуя тремя мобильными группами.

К счастью, южане успели осознать, что сами они не в силах противостоять многочисленному и опытному врагу. За три дня до вступления Тирао на территорию первого из союзных княжеств их соединенная армия, так и не дождавшись помощи от Синего Города, двинулась на север.

Однако, помощь к ним спешила, но спешила чрезвычайно медленно. Армия Синего Города была обременена многочисленным и громоздким обозом. Генерал Астериан ни за что не хотел разделять свои силы и потому мог идти лишь по очень определенному маршруту там, где могли проехать влекомые волами пятьдесят семь высоких деревянных башен с установленными на них тяжелыми пушками. Это новое, секретное оружие Синего Города предназначалось для борьбы с кораблями Тирао.

Толстостенные бронзовые орудия стреляли увесистыми каменными ядрами на расстояние в пол-километра. Порох, испускавший при сгорании неимоверное количество дыма, долгие годы был одним из самых охраняемых секретов Синего Города. Деревянные орудийные башни передвигались по суше, используя широкие платформы, снабженные восемью парами колес каждая. Для перевозки одного такого сооружения требовалось пятьдесят пар волов. Именно это военное снаряжение и являлось основным тормозом армии.

Однако, было бы неверно целиком брать на сторону южан, обвинявших союзников в потере своих столиц. Истины ради, следует отметить, что виной этому разгрому и унижению была не только медлительная поступь генерала Астериана. Просто их враги, были слишком, невиданно резвы.

Еще никогда в истории армии не передвигались столь быстро, нанося удары там где их ждали лишь через неделю. Тирао активно использовали свой воздушный флот как средство стремительного оперативного наступления. Части перебрасывались с одного места на другое по мере необходимости. Уставшие войска тут же подкреплялись свежим пополнением. Если город оказывал сопротивление, корабли сжигали его дотла. Тактические разработки Гималая с успехом применялись на практике, подтверждая его репутацию гениального полководца.

Несмотря на то, что на Восточном Материке уже практически не осталось ни одного человека, который не слышал бы о воздушных галерах Тирао, местные военачальники продолжали мыслить прежними устаревшими категориями. Их часы безнадежно отставали, не поспевая за прыткими пришельцами, в действиях которых явно просматривался блестящий стратегический план. И все же, на Восточном Материке существовала страна, способная помериться силами с захватчиком.

Синий Город не зря гордился своим званием наиболее развитой в техническом и научном отношении державы. Его стрелки вместо луков имели на вооружении дальнобойные арбалеты. Стрела, выпущенная из такого оружия, насквозь пробивала Македонский панцирь с расстояния в сто — сто-пятьдесят метров, и, по неподтвержденным данным, ее ударной силы вполне хватало, чтобы пробить даже панцирь Хастры, считавшийся гораздо прочнее железного.

Кроме того, для борьбы с воздушными судами противника армия Синего Города, сама не имевшая летающих кораблей, собиралась использовать нечто вроде воздушных мин.