— Охраной Прохорова займутся другие. Тебе же предстоит решить задачу значительно сложнее. По всем признакам, маэны, значительно проигрывающие хоррам по количеству активных агентов влияния, решились на радикальные шаги. Они где-то разыскали экзотическую и очень опасную тварь, чтобы с её помощью проредить ряды помощников противника, путем их банального физического уничтожения.

— Кажется, я догадываюсь, о чем речь, — от всплывшей перед глазами картинки встречи с чудовищем в ночном лесу помимо воли по спине пробежал холодок. — Только непонятно одно — маргиналов-то, зачем убивать? Сомнительно, что они все агенты были?

— Скорее всего, тогда маэны испытывали своё оружие. А вот первое его практическое применение — убийство Николая Прохорова.

Ответ Богдана закрыл еще одну брешь в понимании происходящих событий. Я привстал, достал из коробки сигару, сосредоточенно раскурил, и лишь затем спросил, проверяя догадку:

— Значит, его высокопревосходительство с твоей подачи меня из кутузки вытащил и под крыло взял?

— А ты думал у него кредо такое, — хихикнул гигант, — филантропией заниматься, всяких проходимцев без роду и племени спасать?

Замечание по поводу проходимца меня откровенно покоробило и, насупившись, я резко бросил:

— А ты чего же с такими отбросами якшаешься? Нашел бы кого поприличнее, благородного происхождения.

— Брось, — отмахнулся Богдан, тоже прикуривая. — Это я фигурально выразился, безотносительно к тебе. Кто ты тогда был для Прохорова? Самый настоящий проходимец, да еще и обвиненный в убийстве его сына. Пришлось немало сил приложить, чтобы заставить его принять правильное решение.

— А не проще было меня сразу сюда привести. Сколько время сэкономили бы, — все еще недовольно буркнул я.

— Не проще, — великан задумчиво выпустил несколько дымных колец. — На тебя каким-то образом вышли хорры, — он откровенно слукавил, не желая раскрывать истинную подоплеку интереса одного из дуэлянтов, и я это сразу почувствовал, — переход устроили. Правда, настолько неуклюже, что чуть не угробили. Вот и пришлось досконально разбираться, кто есть кто? А пока суд да дело, тебя подстраховали, и направили в нужном направлении. Как раз чтобы время зря не терять.

— Отличная страховка! — возмущенно фыркнул я. — И каким же это образом сопливая девчонка получила доступ к вашей секретной разработке и с её помощью легко и непринужденно вдрызг рассорила меня с благодетелем?

— Я что-то упустил? — приподнял бровь Богдан. — Ну-ка поведай со всеми подробностями.

Выслушав мой рассказ, он помрачнел и в ответ на мой вопросительный взгляд с неохотой пробасил:

— Было такое дело. В качестве побочного продукта одного из экспериментов получилось очень летучее соединение с выраженным психотропным действием подавления воли. Его даже испытали на местных жителях, но широкое применение было признанно неэффективным. Остатки на всякий случай не стали утилизировать и отправили на склад. Теперь, видимо, придется проводить ревизию, а потом… — гигант оборвал себя на полуслове. — Ладно, не забивай себя голову. Это теперь моя проблема.

— Твоя, так твоя, — не стал я спорить и задал давно вертящийся на языке вопрос: — А с хоррами, в частности с Георгием, что делать? Как себя вести?

— А? — не сразу вернулся в действительность Богдан. — С хоррами, говоришь?.. Да ничего не делать. Сейчас гораздо важнее остановить маэнов и в этом их и наши интересы в данный момент полностью совпадают. Поэтому, продолжай играть с этим Георгием в том же духе. Нервируй, тряси из него деньги, оружие потребуй, когда они на тебя поиск и уничтожение чудища негуманов повесят.

— Думаешь, до этого дойдет? — засомневался я.

— Дойдет, и очень скоро, — заверил великан. — Эти ребята мастера загребать жар чужими руками. А, между прочим, пощупай его связи. Любая информация на эту тему пригодится, когда придет время зачищать их агентуру. Но, главная задача, как можно быстрее найти и нейтрализовать тварь, пока она не натворила дел.

Найти-то полбеды, — тяжело вздохнул я. — Вот как с ней справится?

Этот мой вопрос так и повис без ответа.

Глава 17

До окраины слободы меня подбросили на обычных санях с закрытым верхом. Еще на базе, до того, как распрощаться с Богданом, я тщательно восстановил свой маскарад, но, тем не менее, на всякий случай, постарался, как можно незаметнее проскользнуть до дома отставного полицейского. Пробираясь по узкой тропинке, протоптанной от калитки до крыльца, на ходу подумал: «Надо бы совесть поиметь, помочь деду снег во дворе почистить».

Невероятным усилием воли удержавшись от чиха в спертом угаре сеней, я на цыпочках взлетел по лестнице на второй этаж, стараясь не трещать рассохшимися ступенями. Но, не успел перевести дух в комнате, куда, судя по тонкому слою нетронутой пыли, так никто и не входил, как, даже не удосужившись постучать, ввалился хозяин.

Щеря в подобии улыбки темные пеньки редких, до самых десен стертых зубов, он довольно прошамкал:

— Здоров будь, Иннокентий Поликарпович. Ты куда ж запропастился-то, а? Почитай, цельных две недели пропадал? Я уж грешным делом решил все, не вырвешься от этих нехристей алхимиков.

Я чуть не выронил березовое полено, которое намеревался подкинуть в только что растопленный камин. Сглотнув, осторожно поинтересовался:

— Платоныч, с чего ты взял, что я у них был, а не, скажем, в столице развлекался?

— Дык Петя забегал. Сказал, мол, к алхимикам жилец подался, скоро не ждите. — Старик погонял морщины на лбу и его глаза загорелись от любопытства. — А скажи, мил человек, они, анчихристы эти, в самом деле, покойников с погоста воруют, мертвечиной питаются и крестным знамением левой рукой, с дьявольским вывертом себя осеняют? — дед троекратно сплюнул через левое плечо и размашисто перекрестился, приговаривая вполголоса: — Спаси и сохрани душу грешную.

Я глубоко вдохнул, не зная, плакать мне, или смеяться. Наконец справившись с собой, подчеркнуто ровно заговорил:

— Аристарх Платонович, ну ты меня ей-богу уморил. Пожилой, повидавший жизнь человек, отставной полицейский, опять же, а в дешевые базарные сплетни веришь. Какие ж они «анчихристы»? Люди, понимаешь, лекарства от смертельных болезней придумывают, — это единственное правдоподобное объяснение полной изоляции базы от внешнего мира, что с ходу пришло мне на ум, — а их в монстры какие-то обряжают. Ладно бы хозяйка твоя подобную ересь по глупости бабьей спросила, а тебе, честное слово, не солидно.

Старик разочарованно нахмурился и с подозрением осведомился:

— Сам видел-то, что снадобья стряпают? Али так, со слов?

— Сам, сам, — поспешил я его успокоить и, добыв из портмоне четвертную, бесцеремонно развернул хозяина к выходу. — Вот тебе, Платоныч, вперед за постой, а то, мало ли еще куда отъехать придется, и ступай. Утомился я с дороги, отдохнуть хочу. А как-нибудь вечерком еще поболтаем.

Дед, наповал сраженный неслыханной щедростью, забыв обо всем, шустро заковылял вниз, прибрать нежданно-негаданно свалившееся богатство. Я же, дождавшись, когда затихнет перестук его клюки, опустился в кресло, протянул ноги к гудящему в черном зеве топки пламени и закурил, пытаясь продумать свои дальнейшие шаги. Однако ни одна умная мысль, кроме как наведаться за свежими новостями к Селиверстову, меня так и не посетила.

Часы на каминной полке звонко отсчитали два пополудни. Им в ответ неприятно заурчало в животе. «Война войной, а обед по распорядку, — подвел я черту под бесполезными размышлениями, — тем более, Петруха, сто пудов уже у Палыча в трактире засел. Там-то его и отловлю». Бодро подхватившись, я сбежал вниз, на ходу застегивая пальто.

Надо сказать, что Богдан выполнил свое обещание и подарил чудо-комбинезон, выполняющий множество функций, начиная от утилизации продуктов метаболизма, заканчивая защитой от холодного и огнестрельного оружия. Тонкая, почти невесомая материя, прилипшая к телу, словно вторая кожа, не доставляла ни малейшего дискомфорта, выгодно отличаясь от кевларового бронежилета, с которым я последнее время старался не расставаться.