Почему-то у меня нет сомнений в том, что при хорошей рекламе клиенты у нас будут. Я ведь уже в курсе того, как здесь налажена проституция, официально, кстати, отсутствующая. В любом телефонном справочнике — в так называемых “Желтых страницах” — куча телефонов агентств, предоставляющих эскорт-услуги. По-русски — проституток, хотя, наверное, можно и самому найти девицу, если хочешь сходить с ней один в ресторан или куда-нибудь еще. Так вот, чтобы тебе оказали эту эскорт-услугу, надо прежде всего имя свое назвать и номер карточки социального страхования, которая здесь, в принципе, заменяет паспорт наравне с водительскими правами, но если американца без прав найти можно, то американец без карточки соцстраха не американец, его не существует просто. А кому, скажите, захочется так раскрываться, особенно если ты звезда и не знаешь, как используют полученную информацию хозяева агентства? Даже если имя назовешь вымышленное, вычислить тебя по карточке можно, вот так.
Ну и далее: девица из среднего агентства в среднем возьмет за час двести баксов, но ничего из ряда вон выходящего делать не будет: все только в презервативе, никакого анального секса, не говоря уж о садо-мазо и прочем. Плюс — нет гарантии, что пришлют тебе, нормальную, — это и в Москве так, и здесь, я уж знаю. Есть, конечно, конторы, обслуживающие исключительно богатых и именитых клиентов, там можно детально описать, какая тебе женщина нужна, и откровенно сообщить, что ты от нее хочешь. Но немногие будут по телефону признаваться, что хотели бы, чтобы их выпороли для начала, потом оттрахали пристегивающимся членом в зад и пописали на них в завершение. И даже если удастся такую услугу получить, обойдется она в бешеные деньги.
Помнишь, когда мы в конце 94-го были в Лос-Анджелесе, куда ты на переговоры с Мартеном прилетел, я тебя убедила найти нам девицу для секса втроем? Я искренне верила, что тебе нужно больше разнообразия, чтобы ты от меня не устал, чтобы мог меня сравнить с другой женщиной и испытать что-то новое вместе со мной и с ней. Тогда через знакомых эмигрантов ты нашел какое-то суперагентство, и нам прислали худенькую черноволосую раскосую девушку, как я и просила — китаянку или японку, точно не знаю. Сначала она меня вылизывала, и ты на нас смотрел, а потом ты ее брал, и я смотрела, испытывая легкую ревность. Затем мы тебя вдвоем ублажали, а потом она — нас.
Ты, правда, сказал, что тебе не очень понравилось, — ты все-таки был другой человек, тебе нравилось со мной этим заниматься, как правило ласково и нежно, только приближаясь к оргазму, ты становился очень сильным и властным. Но это потому, что ты меня любил, был нежным и аккуратным, не желая причинять мне боль и стремясь растянуть удовольствие, чтобы как можно больше приятных мгновений доставить мне. Помнишь, как ты удивился, когда я тебе рассказала о своей склонности к мазохизму, накупила наручников всяких, плеток, искусственных членов, одежды в стиле садо-мазо? Ты, конечно, все делал, что я просила, просто потому, что я так хотела, но я не могу сказать, что тебе это сильно по душе было.
Кореец — другой: он, когда я накупила примерно тех же приспособлений вскоре после выписки из больницы, связал меня, и кляп засунул в рот, и исстегал, и изнасиловал так, что я едва выжила. А потом еще удивился, когда я жаловалась на боль. Он был убежден, что мне все это понравилось. Как и ему тоже. Он очень хотел еще разок так попробовать, но я тогда спрятала все причиндалы от греха подальше.
Опять я отвлеклась, а хотела сказать о том, что мы с Корейцем как-то тоже вызывали девиц, хотя не из такого суперагентства, как мы с тобой тогда. И девицы, надо сказать, были не очень — первую, правда, прислали как мы просили: грудастую высокую негритянку. Делала она все более или менее правильно. Но потом пару раз были такие проколы, что просто кошмар. Просишь одно, а приезжает крокодил какой-нибудь, совсем не соответствующий интересующим нас параметрам, и делает все неохотно и плохо, и вообще — тоска. А деньги-то уплачены. Это ж не так, как у нас: снял проститутку, не понравилась, так ей и не заплатил, или просто платить неохота, или отымели впятером и выкинули, что, по словам Корейца, на его памяти было частенько. Сам он, правда, говорит, что так не делал, но от приятелей слышал. А здесь ничего не выйдет: здесь все координаты сразу сообщаешь, еще до появления девицы, и платить придется в любом случае. Максимум, что можешь сделать — это отослать ее, дав двадцать долларов на такси.
Так что кое-какое представление о секс-услугах местных я имею — потому и убеждена, что у нас все получится как надо…
Юджин выслушал меня внимательно, понимающе улыбаясь. Уж он-то в курсе насчет моей похотливости — это тебе я рассказала обо всех своих похождениях уже после твоей смерти, потому что стеснялась, было стыдно: ведь не зря я себя в шестнадцать лет назвала пустой оболочкой с постоянным жжением внизу. А с ним особо не стеснялась, выложила все, когда он спросил. Но он мой интерес к секс-бизнесу оценил по достоинству. Мне, правда, во всем этом не нравилось только одно: близость к криминалу и нарушению закона, чего следовало любой ценой избежать, потому что негоже миллионерам и голливудским деятелям попадаться на какой-то глупости, которая, кроме простого интереса, никаких супердоходов не приносит. Да и непродуманная пока была идея: следовало определиться с клубом и придумать, где таких девиц найти и кто будет зиц-председателем: нам ведь с секс-услугами светиться не с руки.
— Хорошая идея, мисс Лански, — похвалил он коротко. — Предлагаю ее обдумать на отдыхе: съездить куда-нибудь на пару-тройку недель, сменить обстановку. Согласны?
Я, признаться, и ждала примерно такого ответа. Давно уже я задумывалась о том, что он захочет делать дальше, после того, как мы все снимем. Мы просто не говорили об этом. Он мне сказал, еще когда я выписалась из клиники, что с криминалом решил завязать. Он давно понял, что ты правильно делаешь, отходя от преступного мира все дальше, и хотел последовать твоему примеру. В Америку он тогда прилетел вместе со мной — точнее, я вместе с ним, ибо была в коме, а он меня транспортировал, — гражданство у него было: ты еще за несколько месяцев до своей смерти начал оформлять бизнес-иммиграцию на себя, меня, Корейца и Хохла. На того самого Хохла, который тебя предал и организовал твое убийство, а потом и мое — и навсегда остался в подмосковных лесах после того, как получил пулю от бывшего кореша Гены Корейца.
И вот, пока я в больнице лежала, Юджин с твоим другом Яшей в Нью-Йорке бизнесом занимался — какую-то там контору они создали по импорту в Россию всего, что угодно. Потом мы в Москву улетели, чтобы решить вопрос с заказчиком твоего убийства господином Крониным, а когда вернулись, Кореец при мне Яше заявил, что от созданного ими бизнеса отходит — деньги вложил, связи наладил, в Москве ему все равно лучше не появляться, тем более, что там Леший всем рулит, пацан надежный и вес среди братвы имеет дай бог. А он, Юджин, лучше мне поможет с фильмом. Яша сразу все понял, покивал глубокомысленно. Я даже растерялась немного: знала, конечно, о его отношении ко мне. Он сам мне признался, но чтобы он из-за этого все бросил… А потом вспомнила, как он приезжал ко мне весь год. Я жила уже без тебя, а он денег привозил и сделал так, что братва мне твою долю на заграничный счет переводила, специально по этому случаю открытый. Вспомнила, как требовал звонить, если что, и как косился на меня не слишком скромно, и как подарил мне на Новый год огромный неоправленный бриллиант, а я, всегда скрывавшая эмоции, была в восторге. Вспомнила, как он сказал мне, что, еще когда вывозил мой полутруп из Москвы, принял решение: если я выживу — обратно он уже не вернется.
И мне сейчас, после выхода фильма, не стоит опасаться, что ему здесь надоело, потому что все, что удерживает его здесь, — это я. Конечно, ему тяжелее, чем мне. Я-то явно тут освоилась — наслаждаюсь жизнью, живу неспешно в свое удовольствие, и мне приятно, тепло от этого, а он-то привык к братве, к постоянным людям вокруг, к непрерывному действию. Здесь он живет неспешной, вольготной жизнью миллионера, которому не надо думать о завтрашнем дне, который работает постольку-поскольку — и вся работа его здесь заключается в том, чтобы ездить со мной на студию, где я бываю не так уж часто, и на всякие встречи, переговоры и тусовки.