Я следила за ним с того момента, как он отправился к вам в замок. Этот дурак должен был подать мне знак, когда пленит вас. Я пожелала присутствовать при вашей смерти. Он это сделал – привязал красную ленту к условленному дереву. От своих шпионов я знала, когда он прибыл в замок и смогла подъехать так, дабы не вызвать подозрение, убить Огюста и стать для вас спасительницей. Спасать жизни, а потом их забирать – довольно легко, если знаешь как. В замке мне посчастливилось услышать ваши перешёптывания с Мод. Я с трудом узнала эту служанку. Хотя имя было знакомым. Её рассказ подстегнул меня к действиям.

Тут она прервалась и посмотрела вдаль; к замку во весь опор летели два всадника, подстегивая лошадей. В одном из них я узнала Оливье, а во втором графа Сазерленда.

- Но что я вижу? Мы так с вами заболтались, а малыш замёрз… И скоро нам, очевидно, помешают, – она резко схватила Рауля за шиворот и подтащила к самому краю, – Передавай привет ангелам, дитя, – улыбнулась она, и разжала пальцы.

Рауль закричал, попытавшись ухватиться за выступ, но герцогиня сильно ударила его по пальцам ногой и мальчик полетел вниз.

- Нет!!! – закричала я, и инстинктивно бросилась к краю башни, оказавшись в цепких и сильных руках мадам де Монтуар.

– Правильно, зачем вам жить после того, как ребёнок погиб из-за вас? Вы же его столкнули вниз, а потом, от горя, поняв, что натворили, прыгнули и сами, – она стала медленно тащить меня к краю, – Ведь граф всё равно вам этого никогда не простит… А я расскажу всё так, как бы оно случилось. После вашей вчерашней выходки с платьем и слухом, который я пустила среди слуг, уже никто не усомнится в проблемности вашего рассудка.

Возможно, она хотела сказать мне что-то ещё. Часть моего сознания уже смирилась с гибелью, вторая часть всё ещё наблюдала окружающий меня мир, и поэтому выстрел, прогремевший столь внезапно, был подобен снежной лавине, что сошла в тишине средь бела дня. Герцогиня покачнулась, изо рта её полилась тёмная струйка крови, а во лбу у нее образовалось маленькое отверстие, она медленно стала заваливаться вперед , но не разжала рук и я полетела вместе с ее умирающим телом вниз.

Стремительно падая вниз, я чувствовала жалость, горечь и безразличие. Земля неумолимо приближалась, но чья-то холодная рука поймала меня, до боли вцепившись пальцами выше локтя, и переместила мои руки на голову каменной горгульи.

– Держитесь за неё, дорогая. Я попытаюсь отцепить от вас этот мешок скверны…

Месье Филипп перегнулся, стоя на выступе рядом со статуей, и стал разжимать пальцы уже не подающей признаки жизни женщины. С трудом, но ему удалось это сделать. Её труп упал точно подо мной, глухо стукнувшись о каменные плиты.

- Вы можете меня подтянуть? – прошептала я.

– Дорогая, я всего лишь призрак. Мои силы невелики, я и так много вложил в вашу поимку и избавление от данного балласта. Благо, мой друг-священник притащил мушкет и оставил его со всем необходимым возле двери, – объяснил он мне.

Я не понимала, о чём он говорил. Пальцы мои немели от холода, я уже не могла долго удерживаться. Внизу раздался топот и чьи-то громкие голоса. Я понимала, что не разбираю слов. Голова пошла кругом, а тело начинало безвольно мякнуть.

- Анна, отпустите руки, тут не высоко, я вас поймаю! – услышала я знакомый голос.

Я поверила Оливье, хотя, по сути, у меня не было иного выбора. Устремив взгляд в небеса, я разжала пальцы. Последнее, что зафиксировало моё сознание «водоворот» неба и земли. И чья-то ругань неподалёку от меня.

Очнулась я в своей спальне. Мод поднесла мне под нос тряпицу, смоченную уксусом, вернувшим мне сознание.

- Надеюсь, что с ней всё в порядке? Я имею в виду в плане рассудка, – я узнала голос графа Сазерленда.

- Мой дорогой родственник, прошу вас сейчас помолчите! – рявкнул граф.

Я медленно открыла глаза. В комнате всё плыло.

- Сударыня, как вы себя чувствуете? – месье Жаме участливо склонился надо мной, рассматривая мои зрачки.

- Голова сильно кружится и как в тумане, – пробормотала я.

– Это от пережитого. И от падения. Пройдёт минут через двадцать. Выпейте это, – протянул он отвар, и я залпом его выпила, скривившись от горечи.

- Ей нельзя сейчас волноваться, лучше оставить мадемуазель в покое и дать ей поспать, – порекомендовал лекарь.

- Рауль, он погиб, – прошептала я, чувствуя, как к горлу подступает ком, а на глаза наворачиваются слёзы.

- Ну, что вы, мальчик жив. Он родился под счастливой звездой. Точнее, упал прямо на графа де Бельфора. Прямо ему в руки. Месье Жаме дал ему снотворное, сейчас он спит у себя в детской, – ответил граф. – Пока мы вас оставим.

Он улыбнулся, взглянув на меня, и только собрался покинуть комнату, как я остановила его:

- Не уходите, прошу вас! Расскажите, как всё произошло? – протянула я руку к нему.

- Ну хорошо, – немного замявшись, ответил Оливье.

Граф Сазерленд и остальные тактично вышли из комнаты, оставив нас наедине.

- Мадам де Монтуар более нет, – прошептал граф.

Он сел рядом, нежно обняв меня, прижимая к себе. Его руки гладили мои волосы.

- Я обнаружил с утра письмо, от графа де Бельфора с просьбой прибыть после обеда. Говорилось, что дело касается вас и вашего будущего. Я отправился в путь, но уже на полпути встретил его самого и графа Сазерленда с дочерью. Последние так же получили письма. Якобы, из Шотландии срочно прибыл посыльный с новостями из их поместья, но в силу сильной простуды остановился в городке Ла Фер и ждёт встречи с ними. Они отправились туда. Естественно, в указанном трактире их никто не ждал. Поняв обман, они кинулись назад, и встретили нас с вашим дядей. Остальное мы наблюдали при подъезде к замку. Ваш дядя проявил удивительную сноровку. Возможно он думал, что первой упадёте вы и, спрыгнув с коня, бегом бросился к подножию башни. Это был верный шаг, так как наши лошади с трудом шли по льду. Он успел обогнать нас бегом на минуту, и она стала для Рауля решающей. Он смог поймать мальчика. Естественно, о долге речь теперь уже не идёт, и вы вольны разорвать сей договор со мной, если не хотите брака, – пояснил мне Оливье.

Я отстранилась от него, и с удивлением посмотрела ему в глаза.

- Вы не хотите на мне жениться? Вы жалеете об этой сделке, ведь так?

- Я жалею о другом. О том, что не заставил его подписать вас ещё до поездки в Лилль. Что не сорвал вам этот чёртов вояж туда, и не увёз в другое место, – ответил он мне, снова привлекая к себе.

– Это не остановило бы Леонору и её соучастников…

- Возможно, – согласился Оливье.

– Она выслеживала списки мест хранения библиотеки. За это погибли мои братья, чуть не убили меня в первый раз, а моих родителей она убила потому, что они знали о том, что она не дворянка, а бастард, рождённая в грехе женой управляющего и её господина. Она убила тех, кто воспитывал её и был добр…

После недолгого молчания, я всё же, рассказала о её преступлениях.

- Что ж, я предполагал, что за этой женщиной тянется след, но не думал, что такой кровавый. Хотя у меня есть все основания подозревать её и в причастности к смерти Этьена, – произнёс, наконец, Оливье, когда я закончила рассказ. – Тогда при нашей первой встрече, просматривая рисунки, я обратил внимание на кольца, которые были изображены вами на пальцах вашего отца. Одно – змея, кусающая себя за хвост, было как у моего брата.

Я третий сын в семье. Старшим был Гастон, но он скончался он воспаления лёгких, переохладившись после охоты. Этьен обожал науку, он собрал большую часть моей библиотеки. Он входил в этот орден. Возможно, его члены просто выходили на знатных и образованных дворян, которые имели некий вес в обществе. К тому же, он увлекался всей этой мистикой; астрономия, алхимия и так далее. Я ранее видел такой перстень у него. Про орден он говорил намёками, мол, нашёл таких образованных людей, которые занимаются поисками старинных текстов и их изучают. Эти люди из ордена выхлопотали ему должность в испанском посольстве. Моя мать, в принципе, с недоверием относившаяся до этого к увлечениям Этьена, этот шаг одобрила. Она считала, что это хорошее начало для его карьеры. Там он был переводчиком. Это была интересная работа и без особого риска. Поэтому когда его тело нашли на главной площади Мадрида, пронзённое шпагой, вспыхнул скандал. Но позже выяснилось, что он был убит на дуэли, по обвинению в адюльтере. В Испанию забирать его тело поехали я и мой отец. Тогда, благодаря хорошему знанию языка и наличию звонких монет, мне удалось узнать сокрытые подробности , что явно не укладывались в официальную версию, которая устраивала посольство. Этьен встречался с некой дамой, которая одевалась, по испанской моде и походила на испанку внешне. Но то имя, которым она представлялась в Мадриде – вымышленное. Такого рода нет. Точнее, был, но его ветвь полностью исчезла и живой родни точно не осталось. Дама снимала шикарный особняк. При ней был мужчина, по описанию похожий на Огюста. С ним она пару раз приезжала в дом, который занимал Этьен. Слуги моего брата заметили, что со своим попутчиком она общалась на прекрасном французском языке, и всякий раз ругала Испанию за сильную жару и духоту, из чего они сделали вывод, что дама всё же не испанка, к тому же некоторые её манеры были через чур вольны, для женщин той страны. Лекарь, осмотревший тело Этьена, сказал, что его убили в другом месте – крови под братом было немного, но рана предполагала обильную кровопотерю и вся одежда была ею пропитана . Я хотел продолжить собирать информацию, но мой отец запретил это делать. Скорее всего он боялся, что потеряет последнего представителя нашей фамилии. После вновь увиденного кольца на ваших картинах, я перебрал старые бумаги, что остались после Этьена. Мне удалось найти довольно странный список, в котором было и имя вашего отца – Мишель де Бельфор, алхимик. Было имя и некой «Леоноры М.». Подпись гласила, что та была испанка. Сбор информации, возможно, работает на «Г.Л.». После встречи с мадам де Монтуар и её наглым упоминанием о моём брате, я начал складывать сей паззл. Ваше спасение немного сбило меня с толку, но соблазнение Теофилией вернуло всё на свои места. Герцогиня опасалась нашего брака, так как она знала, что, возможно, у меня тоже осталась информация об ордене от брата. И что если бы мы объединили наши усилия, то вы же, как супруга, не имели бы более от меня тайн, и могли выболтать многое, о той же герцогине. Припомнить нечто странное о смертях родных… Ведь я собирал о ней информацию уже в Мадриде. Уверен, ей так же сообщили об этом. После вчерашнего, в замке Мод высказала мне предположение по поводу герцогини. Но кроме её слов, схожего шрама на спине – у нас ничего не было. Арестовать мадам де Монтуар я не мог из-за её влияния и положения в свете. Впрочем, даже с уликами это мог бы сделать только королевский прокурор. Я решил оградить вас от неё, заперев в комнате, будучи уверен, что если в замке слуги и гости, то она вам ничего не сделает. А после свадьбы я бы постарался увезти вас в другое место. Может, даже в другую страну.