Алексей Анонимов

ИЗБРАННЫЕ

[первая книга]

Глава 1. Лазурное небо

Заглядывая в свое прошлое, я мечтал вернуться во времена своего детства. В нем я был, как и все остальные дети моего возраста, счастлив и доволен своей жизнью. Любящие родители, комфортная двухкомнатная квартира в самом центре города и беззаботное детство. У меня было все что нужно. Но у судьбы на мой счет были другие планы. Однажды произошла трагедия. По дороге с работы, моя мама не справилась с управлением автомобиля, ее занесло, и она вылетела на полосу встречного движения. Новенькая немецкая машина, что славилась своей безопасностью, не имела шансов выстоять против лобового столкновения с многотонным грузовиком, несущимся на скорости более 60 км/ч. В результате, по дороге в больницу моя мама скончалась. Но на этом мои несчастья не кончились.

Потеря любимой жены, тяжким грузом легла на сердце и плечи моего отца. Такую тяжелую ношу, не каждому дано вынести. Отец тоже не выдержал. В нашей семье начались проблемы. Сначала с семейным бюджетом, которые плавно перетекли в долговые обязательства. Из-за опустошения отложенных на черный день денежных средств, отец стал брать все новые и новые кредиты. Наши долги перед банками и ростовщиками различного пошиба росли день ото дня. Из квартиры стали пропадать ценные вещи. Казалось бы, что может быть хуже? Но это было только начало.

Мой отец пристрастился к алкоголю. Поначалу, не так уж и много. Бокал пива тут, рюмка там. Но чем серьезнее становились проблемы, тем больше он наливал себе в стакан перед сном. Он, как таких людей называют, становился запойным алкоголиком. С работы его выгнали и примерно через месяц, мы потеряли нашу квартиру. Ее забрали судебные приставы за долги перед банком. Эта печальная картина до сих пор иногда встает перед моими глазами. Но людей в форме тогда не волновало, где я буду жить. Они оставили этот вопрос на органы опеки, которые даже не соизволили появиться.

В тот день я был брошен на произвол судьбы. Отец не мог больше обо мне заботиться, а других ближайших родственников у меня не было. Мои отец и мать, оба были воспитанниками Детского Дома № 4, где они собственно и познакомились. Он ушел и с тех пор, я его больше не видел. Но на улице я прожил недолго. На следующий же день, моя тогдашняя соседка Нина Васильевна Захарова, возвращаясь поздно вечером домой с огорода, подобрала меня и, узнав подробности, пустила к себе переночевать. Ни для кого в нашем доме не было секретом, что наша семья из образцовой, перешла в разряд неблагополучной. Но баба Нина, которая жила на копеечную пенсию, была не в состоянии содержать еще и меня. Да и незаконно все это. Вот тогда-то я и попал в систему детских домов. Как говорится, яблочко от яблони не далеко упало.

Но жизнь там была не такая беззаботная, как рассказывали мне родители. Может, причиной тому было то, что сейчас не 80-ые, и СССР давным-давно развалилось? Нынешние детские дома — это место, где, как нельзя лучше, применим закон джунглей «Выживает сильнейший». Вся жизнь — это череда побед и поражений. Этой науке научило меня время, проведенное в детских домах. Ну, это если не считать терпимости к боли. Я не был одарен физически и мой удел, находясь среди всякого сброда будущих уголовников, был прост — получая побои, терпеть и лишний раз не влипать в неприятности. Шли годы, а мое положение все также было плачевно. Друзей у меня было немного. Я по природе своей был не общительным. Особых талантов также замечено не было. Так кому я тогда нужен? Оказалось, кому-то я все-таки пригодился.

Мне повезло. Меня взяли к себе в семью, в возрасте десяти лет, Марина и Игорь Вознесенские. Они были хорошими людьми. Обычная, ничем не примечательная, добропорядочная семья. Приемный отец работал слесарем механосборочных работ на заводе по производству корпусной мебели, а мать — медсестрой в детской поликлинике № 17. И все бы ничего, но помимо меня у них было еще три приемных ребенка. Два мальчика и девочка. Все старше меня, минимум на два года.

Денег на всех не хватало, и мне перепадала одежда только «с барского плеча». В смысле, одежда покупалась старшему в семье ребенку, а он, после того как вырастет из нее, передавал следующему. И так было до тех пор, пока очередь не доходила до меня. Вы хотя бы представляете, в каком виде она мне доставалась? Это же не моя вина, что я хожу во всем штопаном! Но дети, с которыми я попытался сдружиться, почему-то этого не понимали. Они привыкли ходить в новенькой одежде, получать на дни рождения дорогие подарки. Им было попросту не понять того чувства, когда у тебя ничего этого нет.

Когда мне исполнилось четырнадцать лет и я, наконец, получил паспорт, то стал сам зарабатывать себе на жизнь. Точнее смог покупать самостоятельно те вещи, которые мне были необходимы. Но заработанные мною деньги давались мне непосильным для подростка трудом. Во время летних каникул, еще до того, как все нормальные люди просыпались, я пешком ходил на оптовый рынок и разгружал фуры с товаром. Сотни, тысячи арбузов и дынь мне так и снятся в кошмарах.

По вечерам я ходил на железнодорожный переезд в зону разгрузки и также нанимался грузчиком. Наравне с бывшими сидельцами, алкоголиками и тунеядцами. Вот только разгружал я уже не арбузы и дыни, а уголь и щебенку. Никого не волновало, что я еще подросток. Я работал наравне с взрослыми. Так что меня загружали по полной программе. К концу дня я плелся домой еле живой и сразу же ложился спать. А на утро, когда будильник начинал трещать в четыре утра, все начиналось по новой. Мышцы болели и были словно деревянные. Но я это терпел и не свернул с намеченного пути. Я хотел быть хоть в чем-то независимым от приемных родителей.

Хотя, признаться, тяжелый, почти что рабский труд, во время летних каникул, был для меня отдушиной перед началом нового учебного года в средней школе № 10. Это место ассоциировалось для меня с пыточной камерой. Хотя, это сравнение, малость перебор с моей стороны. Но насмешки, закидывание тухлыми овощами и издевательства, которые никто не спешил прекращать — тут я не преувеличил. Даже просто позвать учителя разобраться с виновниками, другие одноклассники не спешили. Всем было все равно. Главное, чтобы их это не никоим образом не касалось. Ну а я, просто терпел все это. Новая веха моей жизни началась, когда меня перевели в 8 «А» класс, который был для одаренных подростков, или же детей из богатых семей. Поначалу меня там просто не замечали. Ну а я, и не был против. Все лучше, чем откровенные издевательства. Но так продолжалось недолго.

Ехидные замечания по поводу моего внешнего вида, затем оскорбительные прозвища — все это я терпел и считал дни до окончания четверти. Но чем дальше, тем серьезнее становилось притеснение. Толчок в спину, подножки во время выхода к доске, все это я смог преодолеть и не нарываться. Но когда меня после уроков оттащили за угол и избили, этого я, уже не смог простить. Трое на одного — у меня не было и шанса дать им сдачи. Пусть я и был крепче и сильнее своих обидчиков физически (тяжкий труд не прошел даром), но количество бьет качество. Посмотрите на тех же китайцев, чем не пример. Но стерпеть ТАКОЕ я уже не смог. Я решил отомстить. Но сделал умнее и не стал идти на них в лоб. Просто в течение недели, каждый из этой троицы, на следующий день приходил в школу побитый и со свежими синяками. Уж в драке один на один я не дал маху и отделал их как следует. Но на этом дело не кончилось.

В следующий раз их численность увеличилась с трех, до пяти человек. И история повторилась. Но только с одной лишь разницей — в этот раз мой план, который претерпел изменение лишь в плане количества, вышел мне боком. Стоило только мне после уроков поймать одного из них и преподать ему урок, как на следующий день меня и моих приемных родителей вызвали в кабинет директора. Там был тот, кого я вчера избил и его родители, которые махали перед лицом директора справкой из больницы, зафиксировавшей результат нанесения побоев их драгоценному отпрыску.