– Нет, никто к нему не приходит.

Из больницы он поспешил к Братанову.

– Я опознал пострадавшего в дорожном происшествии человека, – доложил он. – Это Махонин. Его считаю причастным к убийству директора ювелирного магазина Кольцова, только не успел разобраться, в какой степени. Ранее он проходил у нас по одному делу. В архиве о нём имеются все данные. Состояние его тяжёлое, он по-прежнему без сознания. К нему никто не приходит. Как тебе удалось узнать, что он лежит в больнице?

– На то мы и есть сыщики, чтобы всё знать. Благодарю тебя за ценную информацию, извини, тороплюсь по делам. Потом расскажу. Ты свободен на сегодня, – сказал Братанов, надевая кепку и плащ.

Глава пятьдесят шестая

У Надюши Рогожиной были неразрешенные проблемы. Ей нужно было забрать заключение фиброгастроскопии. С замиранием сердца она постучалась в кабинет врача.

– Войдите! – услышала ответ и вошла в кабинет.

– Здравствуйте, я пришла забрать результат анализа, моя фамилия Рогожина, – обратилась Надюша к доктору.

Врач отложил тетрадь, в которой что-то писал, вытащил из стола журнал, где было крупными буквами написано: «Журнал регистрации анализов», перелистал его и извлёк листок. Пробежав глазами написанное, протянул Надюше.

– Ваш анализ готов, берите.

– Что у меня? – с тревогой в голосе спросила она.

– Вам нужно будет обратиться к врачу-онкологу, он всё объяснит, – уклончиво ответил доктор.

– К онкологу направляют тех, у которых обнаруживают рак, скажите мне прямо, вы у меня нашли опухоль? – забеспокоилась Надюша.

– Мы обнаружили в слизистой желудка злокачественные клетки, поэтому и посылаем вас к онкологу. Обо всём остальном решайте с ним.

– Понятно, до свидания, – едва проговорила ошарашенная Надюша.

На улице она села на скамейку и попыталась прочитать выданный документ. Но все её усилия что-либо понять были тщетны. В корявом и неразборчивом почерке невозможно было разобрать ни одного слова. Она вертела бумажку в руках, впивалась глазами в каждую букву, пытаясь уловить хоть какой-нибудь намёк на знакомое слово. Как ни старалась, ничего узнать не удалось.

Из всего написанного смогла прочитать заголовок и номер анализа, всё остальное оставалось тайной за семью печатями. «Понимают ли врачи сами то, что пишут?» – с раздражением подумала она.

Надюша свернула бумажку и положила в карман. С грустными мыслями возвращалась домой. Всё, жизнь кончилась, ей всего тридцать три года, у неё остаются двое малолетних детей, а она умрёт. Впереди мучительная смерть. От рака мало кто выздоравливает. У неё рак, раз посылают к онкологу. Боли в желудке, приступы тошноты, плохой аппетит, со всеми симптомами нужно было разбираться с самого начала, а она, конечно, протянула время, откладывала на потом обследование, а теперь итог – «обратитесь к онкологу, с ним всё обсудите».

Что делать, где искать выход? Жалко, обидно, больно. Такие милые, хорошие дети! У меня добрый, умный, замечательный муж, прекрасная, дружная семья, как мы хорошо жили! Пусть не было роскоши, зато был мир, согласие и любовь. Что впереди? Мрак, пропасть, пустота. Она неизлечимо больна. Это приговор. Слёзы текли по лицу ручьями.

– Что с вами, вам плохо? – возле Надюши остановилась незнакомая женщина. – Может быть, смогу помочь?

Надюша взглянула на незнакомку, вытерла щёки.

– Ничего, ничего, спасибо, – сказала она и, прибавив шагу, торопливой походкой пошла вперёд.

«Ну, вот, расплакалась, люди начинают обращать внимание, всё, кончай нюни распускать!» – приказала себе.

Дома никого не было, её опять охватили страх и паника. Она легла на диван и, уткнувшись в подушку, стала плакать. Было страшно представить себе, что ожидает впереди. Пугала мысль о неизбежности смерти и о том, какие страдания предстоит перенести. «Ну, почему я? Почему со мной случилось такое несчастье? За что? Я никогда никому не делала ничего плохого. Я не хочу расставаться со своей семьёй, я не переживу этого!» Услышав звук поворота ключа в двери, поспешила в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок, но в коридоре лицом к лицу столкнулась с мужем. Рогожин, увидев заплаканное лицо жены, с тревогой спросил:

– Что с тобой, почему плачешь?

Она попыталась принять бодрый вид, но у неё ничего не получилось и, глотая нахлынувшие слёзы, сказала:

– У меня обнаружили рак, мне нужно идти к онкологу.

– Господи! С чего ты взяла?

– Я сдавала анализы, потому что у меня болит желудок, меня постоянно тошнит и совершенно нет аппетита. Сегодня я забрала результаты, и врач направил меня на лечение к онкологу.

– Почему ты мне ничего не говорила об этом раньше? – спросил Рогожин. – Болеешь, пьёшь таблетки, не спишь по ночам и чего-то ждёшь. Завтра с утра пойдем к врачу, может, не всё так трагически, как тебе кажется. Онколог всё объяснит. – Рогожин старательно подбирал слова, ему хотелось успокоить жену.

– Что он объяснит? Что нужно убрать желудок? – всхлипывая, сказала Надюша.

– Я не знаю, что он скажет, но ясно одно – медлить нельзя ни в коем случае. Не расстраивайся, прошу тебя, – он обнял жену и поцеловал в щёку. – Я с тобой, слышишь? – гладил рукой её по спине и повторял: – Не плачь, успокойся, ничего ещё точно не ясно, зачем заранее переживать? Я слышал, что не все формы рака опасны. Да и медицина у нас не стоит на месте, возможно, есть новые лекарства и новые методы лечения, – он понимал, что молол чепуху, но в данный момент ничего другого в голову не приходило.

Надюша успокоилась и пошла на кухню.

Наступивший день выдался пасмурным и хмурым. Они вместе добрались до больницы, где было большими буквами написано: «Областной онкологический центр». Отстояв в очереди, записались на приём к врачу. Онколог принимал с двух часов дня. Им ничего не оставалось делать, как прийти сюда во второй раз. Рогожин предложил:

– Давай зайдём в кафе, посидим, выпьем кофе и съедим по мороженому.

Она согласилась, хотя ей совсем не хотелось: не то настроение, чтобы беззаботно просиживать время. По дороге Рогожин остановился возле цветочницы, продающей большие белые хризантемы. Он захотел купить цветы, но она, увидев его порыв, сказала:

– Прошу тебя, не нужно покупать цветы. Подумай сам, куда я с ними пойду? На приём к онкологу? На обратном пути, если будет всё хорошо, ты купишь букет, ладно?

Рогожину ничего не оставалось, как согласиться. В кафе они сидели молча. Рогожин старался сохранять бодрость, хотя у него на душе скребли кошки. Он попытался шутить, но, увидев грустные глаза жены, замолчал. «Ну, откуда у молодой, цветущей женщины могла появиться такая зараза? В голове просто не укладывается, да нет, это ошибка, я не верю, со здоровьем у Надюши всегда было всё в порядке», – думал он, ковыряя ложкой мороженое.

А Надюша вдруг разговорилась. Она стала давать наказы:

– Если мне придётся лечь в больницу, ты детям не говори, что со мной. Скажи, что мама уехала отдохнуть в дом отдыха. Я сама с ними по телефону поговорю. Знакомым тоже говорить ничего не нужно. Уехала, мол, на курорт. У тебя сейчас отпуск, ты смотри за детьми, особенно за Костей, у них в школе дети наркотики пробуют. Нужно его уберечь от этой гадости. За Иришкой смотри. Провожай и встречай из школы. Сейчас дети теряются, сам знаешь. Успевать тебе придётся и обеды готовить, и продукты покупать, и за порядком следить. Если что со мной случится, дай мне слово, что детей не обидишь и не бросишь их.

– Ну, ты, мать, даёшь! Я запрещаю тебе, слышишь, даже думать о плохом. Лично я не верю в то, что тебе наговорили врачи, – уверенным тоном сказал Рогожин.

– Нет, ты меня не перебивай, я ещё не всё сказала, – продолжала Надюша. – Родителям моим тоже не звони, я сама с ними по телефону поговорю. Светлане Тропиной можешь позвонить, скажи, если найдёт время, пусть ко мне придёт. Жалко, но участок дачный придётся продать. Кто будет им заниматься? Времени у тебя свободного совсем нет, он у нас очень хороший, его сразу купят.