Тогда я отошла. Схватилась за голову. Думай, Сатьяна, думай. Надо скорее выбираться отсюда и бежать предупредить Хена. Если братья его найдут, то сейчас, когда они оба вне себя от злости, ему точно не поздоровится. Они изобьют его до полусмерти. Нужно сказать, чтобы спрятался, переждать, пока первый гнев пройдёт. Потом придём оба с повинной. Вейс быстро вспыхивает, но и остывает быстро, а Лас всегда был на моей стороне, он должен понять.

Если дверь заперта, может, вылезти через окно? Но окна в зале были маленькие и под самым потолком. Я быстро передвинула стол к самой стене, поставила стул, залезла и вытянулась изо всех сил.

Хагос, почему у меня такой маленький рост? Руки едва доставали до нижней кромки подоконника. Не за что уцепиться, не то что повернуть ручку и открыть. Хотя окно можно разбить… но потом мне всё равно придётся каким-то образом до него добраться.

Некоторое время я провела в поисках предметов, которые можно взгромоздить на стол или на стул, чтобы достать до окна и вылезти. Зря старалась: сплошные мечи, деревянные и железные, стойка для копий… влезть по ней, как по канату? Не выдержит моего веса, упадёт. Я обшарила весь зал и наконец была вынуждена опустить руки. Через окно, видимо, не выбраться.

Сидеть здесь, пока братья не выместят гнев на Хене, не успокоятся и не вернутся выпустить меня? Ну нет, или я не урождённая Сантерн!

С другой стороны, запертую на засов дверь я не вынесу… Или вынесу?

Я остановилась перед ней, пару раз сжала и разжала кулаки. От моего собственного веса засов и не пошелохнётся, так что надежда только на магию. Например, усиленный щит — всего на полминуты, предназначенный оригинально для того, чтобы сдержать первый, самый мощный, натиск твари — он вполне сгодится и для того, чтобы выбить дверь. Добавить воздушный удар, увеличить физические силы… слегка разбежаться, больше для того, чтобы настроиться на нужный рывок.

Я выдохнула, почувствовала, как тело наполняет магия… Давай!

От оглушительного удара, казалось, пошатнулось всё здание. Засов затрещал, блеснули щели между косяком и дверью, наполняя сердце радостью. Но дверь тут же встала на место, одного удара не хватило. Ничего, теперь я знаю, что делать.

Второй удар дался легче и вышел даже сильнее первого. Засов затрещал совсем жалобно и, судя по звуку, с одной стороны или оторвался полностью, или отошёл. Третий удар — и дверь, сорвавшись с петель, вылетела наружу.

Не успев отдышаться, отгоняя мысль, что сделает декан Дайрен с первокурсницей, попортившей казённое имущество, я сломя голову полетела через пол-академии.

Сперва к мужскому общежитию, потом, когда выяснилось, что Хен в комнату не возвращался, к тренировочному комплексу целителей. Угадала — они были там.

Братья загнали Хена в угол между задней стеной здания и забором. То есть как загнали — обступили с двух сторон и засветили несколько раз по рёбрам и по лицу.

Хен даже не сопротивлялся, стоял, опустив руки, только смотрел исподлобья, не опуская взгляда. Вейса это, кажется, выбесило ещё сильнее, он снова замахнулся — и тут на площадку влетела я.

— Не смейте его бить!

Глава 16

Набросилась на Вейса, сходу дала ему в ухо, потом локтем врезала удачно оказавшемуся рядом Ласу. Братья не попытались ни уйти от атаки, ни ударить в ответ, они, кажется, оба слегка обалдели от внезапности.

Я встала между ними и Хеном, закрывая его собой.

— Уйди, — тут же потребовал избиваемый. Попытался отодвинуть, но я воспользовалась магией и встала, как скала. Ещё и навесила щит во всю ширь, чтобы заодно показать и братьям, что я серьёзно настроена.

— Сатьяна, — первым отреагировал Лас. — Зачем ты пришла?

Я ничего не ответила. Продолжала буравить братьев взглядом, попеременно то одного, то другого. Вейс сжимал кулаки, хмурил брови, грудь ходила ходуном. Лас тоже был весь взъерошенный и явно злой.

Но я тоже была зла, и ещё как. Лицо Хена отпечаталось в памяти — с рассечённой губой, ссадиной на скуле и начавшим наливаться кровоподтёком под глазом. Какие же сволочи, вдвоём на одного! И так боевик против целителя — нечестно. А Хен ещё и не сопротивляется, встал готовенький, нате, бейте.

— Вдвоём на одного! — повторила я вслух звенящим от обиды голосом. — И это клан Сантерн? Мне стыдно, что я из одного с вами рода!

Вейс посмурнел лицом, Лас тоже недовольно нахмурился.

— Сатьяна, — начал было он, но Вейс не дал ему договорить.

— Не глупи, — сказал он, подступая ближе. — Если бы ты не выскочила за него замуж, ничего бы не было. Это ты его подставила. А больше всего — вообще весь клан. Это твоя вина, Сатьяна.

— Я от неё и не отказываюсь. Отказываюсь — от вас. Не появляйтесь перед нами больше. Видеть вас не хочу!

— Сатьяна! — взревел Вейс. Окутался серебристым сиянием, глаза запылали алым пламенем — безошибочный признак боевого заклинания ярости.

Я с замиранием сердца поняла: собирается прорвать мой щит и схватить меня. И не знаю, что ещё сделать, отлупить, отшлёпать, отвести за ворота и кинуть в первую попавшуюся повозку, едущую в Отрейль — явно что-то, что мне не понравится. И я ничего не могу поделать, мне не остановить брата- четверокурсника, уже почти готового бойца.

Хен оттолкнул меня назад, вставая первым. Зло зыркнул через плечо, мол, не мешай. Я вцепилась в него, хотела закричать, но тут перед нами кинулся Лас. Обхватил Вейса, зашептал ему на ухо что-то успокаивающее.

— Идём, идём… хватит… потом…

Вейс мотнул головой, снова заревел:

— Отпусти! Сейчас я ей задам!

— Только попробуй! — закричала я в ответ, пытаясь выскочить вперёд. Хен поймал меня, прижал к забору. Тогда я крикнула из-за его плеча: — Я вообще не Сантерн больше! Только попробуй мне или Хену что-нибудь сделать, и вылетишь отсюда в два счёта! Я сама пойду в деканат!

— Ты… ты… что? — Вейса мои слова как оглушили. Он, похоже, только сейчас понял, что я и впрямь уже не являюсь частью клана, что он действительно не имеет права карать меня или миловать.

— Уведи его, — посоветовал Хен Ласу.

Вейс, хоть и дышал, как разъярённый бык, от растерянности позволил себя увести. Только бросил мне напоследок:

— Он использует тебя, дура!

Когда братья исчезли за углом дома, я съехала по забору вниз, на землю. Щит растворился, и вместе с ним будто растворились все мои силы. Перестаралась. Сначала ломала ту дверь, сейчас ещё этот щит…

Хен присел передо мной на корточки. Я с усталым изумлением заметила, что кровоподтёк на его лице стремительно растворяется, будто утекает под кожу. Не отдавая себе отчёта, протянула руку, провела по его губе, стирая начавшую подсыхать кровь. Ранки уже не было — чистая здоровая кожа. Губы у Хена были мягкие… и красивые, изогнутые, неосознанно привлекающие.

Хен перехватил моё запястье, заставил опустить. Поймав взгляд его синих глаз — пристальный, тёмный и чужой — я немного смутилась.

— Почему ты не вылечил себя сразу? — спросила, отгоняя смущение.

Хен неопределённо дёрнул плечом. Осторожно прикоснулся к моим вискам, и я сразу почувствовала, как через его ладони в меня вливается что-то похожее на живительную свежесть.

— Я не могу вернуть тебе магическую силу, — сказал он. — Только подбодрить ненадолго. Тебе надо отдохнуть.

— Восстановлюсь, не обращай внимания. Так почему ты не лечил себя? Стоял как соломенный тюк. Задал бы им трёпку! Испугался, что их двое?

Я намеренно выбирала слова погрубее, но Хен не разозлился. Спокойно покачал головой:

— Не испугался. Я хотел, чтобы им стало легче. Они тревожатся за тебя. Естественные братские чувства. Я поступил неправильно.

— Это они поступили неправильно! — вспыхнула я. — Ты не делал ничего плохого! Это вообще моё решение и моя ответственность.

Хен ничего не ответил.

Меня пугало то, что я никак не могла прочесть его чувства. Он словно закрылся от меня, отгородился какой-то стеной. Глаза совершенно непроницаемы, лицо тоже совсем спокойное — я бы на его месте топала ногами и кричала бы, что всех тут положу. А ему как будто всё равно.