Сужаю глаза. Именно это мы пили в ту ночь, когда пьяными занимались сексом у двери его кабинета… и на полу, и на столе.

— Это больше никогда не повторится.

Ну, повторится — в моих снах, как уже бывало шесть раз, но я этого ни за что не признаю. Та ночь — огромная ошибка, но это был лучший секс в моей жизни.

— Как скажешь, — посмеивается он.

Я отворачиваюсь, мысленно воздавая молитву, чтобы лифт ехал быстрее. Мой кабинет находится на пятьдесят восьмом этаже. Обычно поездка не тянется точно миллион лет, но сейчас у меня такое ощущение, будто я медленно умираю.

— Эта штука может ехать быстрее?

Еще и рождественская музыка играет. Дурацкое время года.

Праздники лишь напоминают мне о том, как я одинока. Каждый раз, глядя на все эти украшения, я невольно представляю, как радовался Трой в День благодарения, развешивая гирлянды. Он сделал мне предложение на Рождество три года назад.

Все было как в сказке. От такого романтичного предложения у любой девушки в мире голова бы пошла кругом. Клянусь.

Мы танцевали в обнимку в гостиной под «Тихую ночь», в камине горел огонь, создавая атмосферное свечение. Наша наряженная рождественская елка окрашивала комнату белым мерцанием. Склонившись, Трой поцеловал меня и сказал, что хочет проводить так каждое Рождество.

Затем он опустился на одно колено, достал кольцо, и я разрыдалась, снова и снова согласно кивая.

Я поверила в существование Санты, он принес мне самый лучший подарок.

А год спустя, когда любовь Троя внезапно прошла, я поняла, что Санта — мошенник, его уволили, посадили на диету и сбрили бороду.

Трой уничтожил мой любимый праздник, и я даже не могу притвориться, будто Рождества нет, ведь оно накануне моего дня рождения. Так что Рождество — это вечный праздник. Идиотизм.

— Ты к боссу? — спрашивает Дин.

— Нет, а ты?

— Да, у меня сегодня встреча, поскольку я уезжаю в Калифорнию. Вот решил отстреляться сразу.

О, ну конечно, он первым проведет презентацию, поразит их, и тогда я точно останусь в пролете. Ничего не выйдет. Я не позволю ему подмазаться, как обычно.

Ну, как подмазаться. Он умен, хитер и на самом деле талантлив, отчего я ненавижу его еще больше.

Ох, и он реально охрененно хорош в постели.

Вот прям до невозможности.

— Это совершенно не честно…

Вдруг лифт резко останавливается, подпрыгивая вверх-вниз, и у меня подкашиваются ноги. Если бы Дин не подхватил меня своими сильными руками, уберегая от второго падения за день, я бы точно шмякнулась.

Лампочки мигают, а затем загорается тусклое аварийное освещение.

Прекрасно. Только этого мне не хватало.

Гребаное Рождество.

Глава 2

— Ты в порядке? — спрашивает Дин уже второй раз за последние пять минут.

Мое сердце заходится от выброса адреналина и немного от аромата мужского одеколона, который ударяет в нос, когда я глубоко вдыхаю. Черт, почему он так хорошо пахнет?

— Да, спасибо — еще раз.

Ну почему из всех людей в здании это произошло именно перед Дином? То, что он постоянно помогает мне и удерживает от падения, вызывает смятение. Он — первый парень, который понравился мне после Троя. Я думала, у него есть ко мне чувства, но после того, как мы переспали, он стал смотреть на меня, как на пустое место.

Как можно быть таким противоречивым?

Как можно в одну минуту вести себя мило, а в следующую — полностью меня игнорировать?

И ведь Дин знал о моем прошлом. Мы разговаривали об этом в ту ночь. Я рассказала, как тяжело мне дадутся эти праздники из-за бывшего. Мы обсуждали работу, наши жизни и прошлые отношения. Все было прекрасно, но потом он сделал вид, будто это ничего не значило.

Хотя именно об этом мы сразу и договорились — что это будет секс без обязательств.

Я пыталась убедить себя, что мы оба так решили и он просто держит слово, но в душе все же надеялась на большее.

На следующий день я примчалась с улыбкой на лице и с кофе для него. А он молча прошел мимо и более эту тему не затрагивал.

Вот так, я наконец-то почувствовала к мужчине что-то, кроме всепоглощающей злости, а меня продинамили после секса.

— Всегда пожалуйста, — улыбается он и нажимает кнопку вызова на панели управления.

— Слушаю, — отвечает мужчина на другом конце.

— Добрый день, это Дин Притчард, мы застряли, можете запустить лифт?

— Постараемся, у вас все в порядке?

Дин оглядывается на меня.

— Да, я здесь с Холли Брикман, но лифт не движется, горит аварийное освещение.

Мужчина прокашливается.

— Да, мы знаем. Был перебой с электричеством из-за сильного снегопада, и, к сожалению, похоже, трансформатор перегорел, оставив часть здания без света. Генератор тоже сломан — лишь вчера ночью об этом узнали, когда тестировали его, но мы вытащим вас, как только сможем, хорошо?

— И сколько времени это займет, а?! — кричу я.

Дин поворачивается ко мне, поскольку кнопка была не нажата и работник меня услышать не мог. Затем возобновляет связь и произносит:

— Как думаете, сколько времени это займет?

— Не могу сказать, сэр. Я свяжусь с вами, как только что-то прояснится. Мы работаем над тем, чтобы вызволить вас оттуда как можно быстрее.

— Отлично, — бормочу я. — Еще одна причина ненавидеть эти дурацкие праздники. А заодно и старые здания.

Дин качает головой и сводит брови.

— Чем тебе не угодили рождественские праздники? Все любят это время года.

— Да много чем. Снегом. Сантой. Тупыми мужиками. Скачками напряжения. Застрявшими лифтами. Список можно продолжать до бесконечности.

Притчард снимает пиджак, представая передо мной в плотно сидящей рубашке, которая выгодно подчеркивает все его мышцы. Я стараюсь выкинуть из головы мысли о том, как цеплялась за эти руки, пока он двигался надо мной, но терплю поражение. Меня захлестывают воспоминания о той ночи. Скотч, вкус его губ и каким удивительным было каждое мгновение, проведенное вместе.

— Санта? — интересуется Дин. — Ты ненавидишь Санту?

— Да, его и его идиотский список, в котором я, очевидно, два года назад угодила в раздел тех, кто плохо себя вел. Моим подарком стало то, что меня бросили. И это кардинально изменило мое отношение ко всем атрибутам праздника.

— А-а, — кивает парень, — да, теперь понятно.

Свой разрыв я не хранила в тайне. Да и не смогла бы, даже если б захотела. Я постоянно рыдала. Клянусь, мне следовало носить табличку «Осторожно! Мокрый пол». За мной буквально тянулась дорожка из слез, столько я ныла. К тому же половина компании значилась в списке приглашенных на свадьбу, которая должна была состояться в это Рождество — через неделю. Было ужасно весело отправлять всем е-мейлы о том, что меня бросили.

— Благодаря одному человеку это для меня не самое любимое время года.

— Ты имеешь в виду своего бестолкового бывшего, с которым была обручена?

— Не хочу о нем говорить. — Особенно с тобой.

— Понятно. — Он легонько толкает меня плечом. — Могу снова помочь тебе его забыть.

Я закатываю глаза.

— Нет, спасибо. Кроме того, я уже выкинула его из головы.

Теперь все мои мысли о тебе.

— Рад это слышать. Все равно он был тебя недостоин, — пожимает плечами Дин, затем опускается на пол, кладет рядом сложенный вдвое пиджак и молча протягивает мне руку, предлагая присесть на него.

— И почему же?

Дин смущенно разминает шею и отвечает простое:

— Потому что.

Я смеюсь и скрещиваю руки на груди.

— Ну, это все объясняет.

— Холли, почему бы тебе не присесть? Возможно, мы застряли здесь надолго.

— Спасибо. — Я сажусь на пиджак, скрестив лодыжки перед собой, поскольку на мне нет трусиков. — Прости, что вела себя как стерва. Разговоры о Трое меня выводят.

— Не извиняйся. Я тоже не очень люблю вспоминать бывшую.

Киваю.

— Да, обычно это не самая лучшая тема для беседы.