— Быть может, — спросил офицер, — вопросы врачу следует изложить на отдельном листе бумаги и он ответит на них письменно? Это избавит его от необходимости являться в кабинет, где происходит расследование.
Но врач в корне отверг это предложение, сказав, что вопросы на следствиях задают лишь обвиняемым или потерпевшим, а также свидетелям обвинения и защиты. Он не принадлежит ни к одной из этих четырех категорий. То, что произошло с сельскохозяйственным рабочим, не имеет к нему ни малейшего отношения. Если тот умер, значит, так ему было суждено, нельзя рассматривать его смерть как чрезвычайное происшествие, каждый человек рождается, чтобы умереть. Если же он сбежал из участка, то это недосмотр охраны. Признать себя потерпевшим врач также категорически отказался, сочтя это за оскорбление, поскольку сельскохозяйственный рабочий не ровня ему. Голос врача дрожал от возбуждения.
— Я протестую, — кричал он, — против того, чтобы меня считали свидетелем обвинения или защиты. Не желаю, чтобы меня ставили на одну доску с полулюдьми-полуживотными, населяющими эту деревню.
Кровь не вода, гласит пословица. То, что связывало этих троих, было сильнее уз родства, происхождения, общих интересов и единства взглядов на все мировые проблемы. Поэтому они легко договорились и порешили на том, что обратятся к врачу как ответственному за здравоохранение в деревне с просьбой соблаговолить написать отчет о случившемся и что просьба должна исходить не от офицера, а от председателя деревенского совета. Просьба должна быть составлена в самых учтивых выражениях. Врач напишет отчет и представит его председателю, который, в свою очередь, передаст его офицеру, а тот приобщит к делу в качестве важного для следствия документа.
Врач сделал лишь одну оговорку, а именно, что председатель совета также должен написать отчет. Председатель как глава деревни выше его, врача, лишь по административной линии. Во всем остальном врач не уступает ему, а по размерам зарплаты и уровню образования даже превосходит. Председатель не возражал. Таким образом согласие было достигнуто. Офицер выразил неподдельное восхищение тем, как тонко врач разбирается в законах, а председатель в шутку пригрозил жестоко отомстить врачу. Осталось договориться о мелочах. Врач спросил:
— Как мне писать отчет, своей рукой или продиктовать секретарю?
Офицер разъяснил:
— Не исключено, что расследование примет официальный оборот. Поэтому предпочтительнее, чтобы ты написал своей рукой.
Председатель со смехом прокомментировал:
— Все врачи, конечно, гении, и почерк их понять труднее, чем иероглифы.
Врач со всей серьезностью предупредил:
— Если я буду писать отчет от руки, это займет не менее двух дней. И напишу я его по-английски, это единственный язык, на котором я могу думать. А господин офицер потом переведет.
Офицер отказался, заявив, что у него нет на это времени. В конце концов сошлись на том, что врач продиктует отчет одному из служащих деревенского совета. И приступит к делу немедленно. Не беда, если прием больных сегодня не состоится ввиду занятости врача важными, не терпящими отлагательства делами.
Пришел служащий со стопкой бумаги. Уселся на балконе за маленький столик, с удовольствием разглядывая ветви растущего рядом с домом тутового дерева, вдыхая воздух, напоенный запахами зелени и недавно политой земли. Врач стоял, облокотившись на балконную решетку, в пижаме, открывавшей его безукоризненное нижнее белье, и диктовал свой отчет очарованному всей этой обстановкой писарю. А председатель отправился писать свой отчет в помещение деревенского совета. В душе он не желал примириться с мыслью о равенстве его и врача. Если отвлечься от некоторых общих обстоятельств, то врач, конечно, согласен он с этим или нет, прямо причастен к делу. К тому же он только член деревенского совета и равенство его с председателем сомнительно.
Председатель сел и стал быстро писать. Оба отчета должны быть как можно скорее в руках офицера, чтобы на их основании он мог строить расследование.
Председатель деревенского совета излагает обстоятельства дела, соблюдая абсолютную точность
Вечером в пятницу 7 июня 1974 года в деревенский совет был доставлен груз муки, сыра, жира и сухого молока из фондов помощи Соединенных Штатов Америки отсталым и бедным народам, или, выражаясь точнее, из фондов борьбы с голодом в мире. К грузу были приложены накладные, в которых помощь именовалась даром и содержалось предписание закончить распределение продуктов до вечера следующего дня. Я лично занялся этим вопросом, чтобы доложить об исполнении не позже пяти часов пополудни в понедельник. Чиновник, сопровождавший машину с грузом, передал мне устные инструкции довести до сведения каждого получающего помощь, что она является даром дружественного американского народа, а решение о предоставлении помощи принято лично защитником мира во всем мире президентом Никсоном. Причины поспешности чиновник объяснил предстоящим визитом Никсона в Египет, добавив, что таково его личное разумение.
Времени было в обрез*.
* Примечание автора. (Здесь и далее отмечены звездочками.)
Председатель не упомянул в отчете о том, что его самого в момент прибытия груза в ад- Дахрийю не было по той простой причине, что он там не проживает. Положение о сотрудниках местных органов власти предусматривает необходимость проживания их по месту работы и запрещает отлучаться без официального разрешения. Но председатель был в это время в Александрии и прогуливался по набережной с владычицей своего сердца. Когда прибыла помощь, в совете не было никого, кроме дежурного рассыльного. Тот действовал расторопно. Послал машину «скорой помощи» в деревню, где жил секретарь совета ад-Дахрийи. Секретарь, приехав и осознав всю ответственность, послал ту же машину в Александрию, расстояние до которой составляет, ни много ни мало, сто десять километров. Председателя не оказалось и в его александрийском доме, равно как и в доме невесты. К счастью, младший брат возлюбленной председателя добровольно вызвался показать гнездышко, в котором укрываются влюбленные. Едва завидев водителя машины «скорой помощи», приближающегося к ним с лицом, залитым краской смущения, председатель заговорил о трудностях своей работы и шепнул невесте, что его вызывают, несомненно, в связи с визитом президента Никсона, путь которого проляжет через деревню ад-Дахрийя. Вызывают, разумеется, высокие инстанции, которые ни в одном деле без него обойтись не могут. И, смеясь, заключил, что таким образом он вхож в правительственные сферы и должен готовить себя к занятию высоких государственных постов. Сел в машину вместе с невестой и проводил ее до дома. И лишь после этого вернулся в деревню.
Необходимо было продумать порядок распределения помощи. Я решил созвать для этой цели совместное заседание деревенского совета и комитета АСС. Заседание началось в полночь, а закончилось под звуки азана[8], на рассвете, так и не приняв никакого решения. Собравшиеся яростно спорили, каждый отстаивал свою точку зрения и считал ее единственно правильной. Разошлись, договорившись собраться вновь на следующий день. Основные разногласия вызывал вопрос о том, кто из жителей деревни имеет право на получение помощи. Второй спорный вопрос: кто будет контролировать раздачу продуктов. Меня неприятно поразило то, с какой неприязнью некоторые выступавшие говорили о бедняках. Кто-то предложил раздать помощь на основании списков социального обеспечения, аргументируя это предложение тем, что люди, внесенные в списки, не имеют другого дохода, а пособие составляет всего фунт в месяц. Предложение было отвергнуто потому, что, как заявили его противники, таких людей слишком много. Еще кто-то настаивал на раздаче помощи членам семей военнослужащих и погибших на фронте. И это предложение было отвергнуто. Во-первых, потому, что таких людей опять-таки слишком много. А во-вторых, как утверждали возражавшие, все эти люди добились получения соответствующего пособия хитростью, на самом же деле они ни в чем не нуждаются. Дело дошло до того, что раздались угрозы обратиться к вышестоящим властям. Я понял, что собрание никогда не придет ни к какому решению.
8
Азан — призыв к молитве.