Рикардо, бросившись к стоявшим рядом Розе и Томасе, увлек их в сторону подсобного помещения и дальше — в смежный с «Дикой Розой» — магазин игрушек.

— Что случилось? — невинно моргая, спросила «испуганным голосом» успевшая ретироваться Малена.

Вместо ответа Рикардо захохотал, перемежая хохот кашлем:

— Роза! Поздравляю! Гениально придумано! Травить гостей натуральными ядами сада Раппачини!

Роза разревелась, как не ревела в детстве. Малена со стороны мстительно любовалась ее горем.

— Я никогда тебе этого смеха не прощу! — крикнула Роза, повернув к Рикардо заплаканные глаза.

— А я никогда не прощу тебе твоего кокетства с каждым встречным-поперечным!

Томаса, чтобы как-то отвлечь их друг от друга, сказала Малене:

— Постой, голубка! Что-то мне твои духи напомнили…

Но Рикардо в магазине игрушек уже не было…

Желание Розы лечь в клинику на обследование Томаса от всей души одобрила. Во-первых, действительно следовало выяснить, нет ли у Розы каких-либо осложнений после потери ребенка. А во-вторых, ее отсутствие поможет примирению Розы и Рикардо, который, похоже, не на шутку взъелся на нее. Не каменное же у него сердце. А уж Роза ждет не дождется, когда они помирятся.

А еще думала Томаса о том — как это получается, что у жительниц «затерянного города» никогда никаких проблем с родами, а ее Роза так мается! Конечно, ребенка она потеряла, потому что очень нервничала. Но почему сейчас, когда у нее все хорошо (последняя размолвка не в счет), ребеночка нет как нет?

Томасу осенило: может, такое происходит, когда из бедного квартала переезжаешь в богатый?

Она решила обязательно переговорить об этом с Каридад…

Каридад через неделю после случившегося наведалась к Томасе и таинственным голосом сообщила: у них, то есть у соседей из «затерянного города», мысль появилась, что все эти безобразия…

Она склонилась к самому уху Томасы и, перекрестившись, прошептала:

— Нечистая сила все это подстроила… Я спросила у Девы Гваделупе, и мне показалось, что у нее глаза заблестели!

Томаса представила изваяние Девы Гваделупе, у которой повлажнели глаза, около своего дома в «затерянном городе» и вздохнула:

— Давно я с ней не разговаривала. — И прибавила: — А насчет нечистой силы, так вроде бы следователи докопались. Это Малена подстроила, служащая у дона Анхеля, чтобы отомстить Розе, которая ее всегда ставила на место!

Каридад заахала.

— А до этого она письмо подметное Рикардо прислала! Я сразу поняла, что это она послала, когда ее духи услыхала! Ежели бы дон Анхель не заступился за нее, сидеть бы ей в тюрьме!

Каридад заохала:

— Бывает же такое!

— А ты вот что мне скажи, Каридад. Не от того ли у Розы с ребенком не получается, что она перебралась из нашей трущобы в этот рай?

— Может, и так! — заулыбалась Каридад от пришедшей ей в голову мысли. — Не открыть ли нам с тобой, старая, у нас в трущобе пансион для богачек? Поживут у нас и, глядишь, у всех детки пойдут! А мы к ним переедем!

— Я уж и так к ним перебралась, — извиняющимся голосом сказала Томаса.

Обследование показало, что Розе нечего беспокоиться.

— В свое время все будет в порядке, — уверил ее врач. — Думаю, что недолго вы будете докучать мне вопросами на этот счет, уверяю вас, сеньора Линарес…

— А вот я в одной книжке читала, что если…

Она смущенно замолчала.

— Продолжайте, — попросил врач.

— Что если после этого… самого… дела…

— Называйте вещи своими именами. Например, после «совокупления», после «полового акта», после «коитуса»…

— А что это такое? — спросила, потупив глаза, Роза.

— То же, что совокупление…

— В общем, после этого самого дела… коитуса, лечь на правый бок, то девочка будет, а если на левый…

— То родится игуана! — засмеялся врач. — В какой книжке вы это прочитали?

— Не помню… Такая, на свернутую газету похожа. Я эти книжки на перекрестках водителям продавала…

— Что вы говорите? — деланно удивился врач. — И покупали?

— Водители грузовиков…

— Но ведь сейчас вы не на перекрестке, — укоризненно сказал он. — Уверяю вас, все будет хорошо! Возьмите-ка почитать вот эту книгу.

Он протянул ей «Психологию женщины» и поцеловал на прощание руку.

Из клиники Розу привез Рикардо.

— Врач сказал, что у меня все в порядке, — заявила Роза, когда они легли спать.

— А вот сейчас проверим! — пошутил Рикардо, придвигаясь к ней.

— Рикардо! Нельзя ли без шуток!

— Можно и без шуток! — сказал он, сграбастав Розу…

Эта ночь была чудесной, они почти не заснули, вспоминая эпизоды своих размолвок и примирений, снова овладевали друг другом, на какие-то мгновения засыпали и снова говорили, говорили…

О смерти Паулетты они узнали от Эдувигес, которая позвонила им и усталым голосом сказала, что Паулетта умерла с первыми лучами солнца.

Рикардо тут же отвез Розу в дом Роке. Пабло был в отъезде. Роке встретил их, обливаясь слезами.

— Я до конца своих дней буду проклинать себя за то, что не заставил ее оперироваться!

— Это я виновата, — сказала Роза. — Это из-за меня она страдала все эти годы…

Роза вошла в спальню, где на кровати лежала ее мать. Казалось, она делает гимнастическое упражнение — задрав подбородок, старается изо всех сил вытянуться.

«Какая красивая, — подумала Роза. — В ее чреве я окрепла. Она родила меня. Лишь для того, чтобы потерять и искать почти всю жизнь… Господи! И для этого жить?!»

В последнее время она часто думала, как будет жить, когда мама умрет?

Эта жестокая мысль почему-то часто посещала ее. Впрочем, Роза ее стыдилась. Наоборот. Одно из ее суеверий заключалось в том, что, подумав о чем-то, она считала, что на самом деле все будет совсем по-другому. И, ловя себя на том, что думает о смерти матери, радовалась, что до смерти мамы еще далеко…

А оказалось — близко.

Стоя у смертного одра матери, Роза еще раз устыдилась, что у нее нет ребенка, что она тратит свои жизненные силы на себя, и может так случиться, что у нее не останется нужных сил на детеночка.

Она разрыдалась, она оплакивала и маму и себя, которая не может продлить жизнь…

И тут она почувствовала боль в животе и слабость. Через несколько мгновений боль прошла и… словно осталась неуловимым ощущением неведомой новизны.

Роза догадалась!

Рядом со смертью зародилась новая жизнь.

После похорон, извинившись перед Рикардо, Роза уехала с братом Пабло.

Он привез ее в парк Чапультепек, в маленьком кафетерии они сели за столик для двоих, Пабло заказал бутылку вина.

Паулетта отправилась в прошлое, ее дети продолжали плыть в будущее.

Он рассказывал ей о матери, и Роза жадно впитывала каждое его слово.

Он понимал, что не должен тревожить Розу воспоминаниями о том, как мать страдала, разыскивая ее. И он рассказал ей несколько смешных эпизодов.

Однажды у Паулетты застрял палец в телефонном диске (тогда еще не было кнопочных аппаратов) — застрял на цифре три, и она, набрав номер, спросила:

— Это 333-33-33?

— Да, а что нужно? — ответил мужской голос.

— Срочно позвоните в «Скорую помощь»! У меня палец в диске застрял! — сказала она, положив трубку.

Роза рассмеялась и, устыдившись, закрыла лицо руками.

— В такой день смеяться… — сказала она.

— Ничего, Роза, — ответил Пабло. — Мама не обидится. Она так долго жила в печали, что радоваться, вспоминая о ней, не кощунственно.

И он напомнил ей о том случае, когда ему пришлось вернуться домой без штанов…

— Не надо, Пабло! — сказала Роза. — Я проклиная себя за то, что все это случилось из-за меня!

Пабло заказал еще вина.

— Твои друзья правильно сделали, заставив меня плясать без штанов румбу. Но я не об этом… Когда мама увидела меня без штанов, она всплеснула руками и воскликнула: «Роке! Мы отстали от моды!» — и стала расстегивать юбку. Мы с отцом расхохотались. Я так благодарен ей за то, что она не стала меня отчитывать, убиваться по поводу того, какой непутевый у нее сын…