Это заставило меня приподняться в кресле, я смотрел на экран, качал головой, не веря своим глазам. Что это за чертовщина?! Никогда такого не видел. Нет, видел, в кино, в фантастических боевиках, но здесь?
Откуда-то сверху спустились летательные аппараты, смахивающие на блюдца с загнутыми краями и округлым возвышением в центре. И вопреки всем законам физики двигались они совершенно непредсказуемо, молниеносно перемещаясь в пространстве. Раскручиваясь с бешеной скоростью, выплёскивали на космолет ярко-оранжевые всплески огня.
Это пока не наносило больших повреждений — срабатывало силовое поле, отражая атаки, а дырки в обшивке система регенерации довольно быстро «штопала». Но энергия батарей падала с бешеной скоростью. И что особенно заставило напрячься — термоядерной реакции нужен был запас водорода, а он стремительно уменьшался.
— Да что же это такое! — вырвалось у меня. — Гриня?!
— Не-не з-з-наю, командир, — парень начал опять заикаться, руки задрожали на рычагах управления.
Чем уничтожить? — билась в голове мысль. Ракетами? Но мне хотелось сберечь запас ракет, поскольку на Земле вряд ли делали такие. Лазерные или плазменные заряды не поспевали за движением этих НЛО. И при всем желании я не мог управлять махиной космолета так, чтобы выйти из-под атаки. Для самого простого боевого разворота требовалось полминуты и пара десятков миль. А эти чёртовы «блохи» прыгали так легко и непринуждённо, словно чёртики на пружинках, «соскальзывая» с прицела.
Система верещала все громче и противней. Терморегуляция костюма не справлялась и я ощущал себя, как мышь, упавшая в унитаз.
Ещё пара минут и у нас просто не останется водородного топлива, двигатели отключатся и мы свалимся прямо в океан. Впервые я не понимал, что делать. И раздражение, ярость охватили меня. Хотелось разнести к чёртовой матери всю панель управления этого супер-чуда.
Треск внешней связи, цветные скачущие помехи сложились как мозаика и на экране связи проявилась самодовольная харя Байковича. Не погиб он, сукин сын!
— Ну что, Громов? Понял, что тебе не уйти от нас? Сдавайся. Сдавайся прямо сейчас. Рухнете в воду, вам конец. Если даже выживете, пираньи вас сожрут. Знаешь, сколько этих реликтовых рыбок расплодилось сейчас в Северном ледовитом океана? — он хохотнул, сузил глаза. — И не сосчитать. Как звёзд на небе.
Я бросил взгляд на Григория. Думал, что напарник напуган до такой степени, что будет просить пощады, но его худое, ставшее белым от напряжения, лицо, словно окаменело, его сильнее обтянуло кожей, нижняя челюсть выдвинулась вперёд. Голыми руками задушит врага. И я глядя на него, я ощутил, как в душу вновь вливается решимость. Бороться до конца.
Глава 20. Секретная база
Олег Громов
Когда космолёт остановился, я долго тупо пялился в приборную доску, на которой расплывались мерцающие огоньки. Руки и ноги противно зудели ноющей изнутри дрожью.
— А здорово мы их, командир!
Я медленно повернул голову в сторону звука и лишь через мгновение, которое показалось вечностью, понял, что вижу покрытое испариной, красное, но невероятно довольное лицо Гришки.
— Да, ты прав, — слабо отозвался я.
Вытянув тело из кресла, я открыл крышку люка. Заскрипела выдвигающиеся лестница — я так устал, что лихо выпрыгивать на бетонку, у меня уже не было никаких сил.
Я спустился вниз, сошёл с последней ступеньки. Ноги ощутили твёрдую почву и я вдохнул пьянящий, пропитанный морской солью, воздух, мысли разбежались, голова закружилась.
— Олег! Ты был великолепен!
— Да… — промямлил я, вглядываясь куда-то вдаль.
Но когда зрение сфокусировалось, я осознал, что вижу рядом вовсе не Мизэки, а другую женщину. Незнакомую. Невероятно красивую, словно сошедшую с трёхмерного постера-рекламы какого-нибудь летающего спорткара или чудодейственного средства для отращивания волос. И лишь через мгновение понял, что это журналистка Эва Райкова.
Но сейчас она выглядела совсем иначе, чем когда я видел её в столовой Мак- Мердо. Полупрозрачный, трепещущий шёлк почти не скрывал её налитой груди, нежной кожи в ложбине между тонкими ключицами. Волосы тяжёлой гривой лежали по округлым плечам. Как может измениться женщина, стоит ей переодеться, накраситься, изменить причёску. Чёрные бриджи облегали стройные длинные ноги, открывая внизу красивый рельеф икр. Я фиксировал всё это не как мужчина, а как сторонний наблюдатель, видел это всё, зная, что это потрясающее изменение сделано для меня. Но ощущал себя неловко и даже глупо. Мне не хотелось видеть эту красивую женщину. Хотелось лишь закрыть глаза и просто выбросить из головы тот ужас, который пришлось пережить только что.
Перед глазами по-прежнему стояла картина на панорамном экране, на который выводилось реалистичное изображение с камер на обшивке. Два летающих блюдца, выпустив яркий луч, пытались «перепилить» крыло космолёта. Я видел, как расползается сверхпрочный материал, тает как лёд под жаркими лучами солнца и понимал, что это конец, наша гибель. У системы защиты уже не осталось энергии отражать атаки.
И все же заставил себя углубиться в меню, лихорадочно перелистывая все инструкции по уничтожению вражеских объектов. И вдруг перед глазами всплыл пункт, который я не понял сразу. Но вчитался и тут же сердце забилось гулко и радостно. Затаив дыхание, я отправил оружие на зарядку, краем глаза замечая, что система регенерации не справляется с восстановлением обшивки.
— Олег! Быстрей! — ударился в уши голос Мизэки. — Я перенаправила всю энергию!
Руки ощутили рифленную ручку рычага управления и я плавно потянул её вперёд. Космолет вздрогнул, передёрнулся словно живой. И на миг показалось, что вся кабину заполнило бушующее пламя, что он жадно пожирает все вокруг, панель управления, рычаги, кресло.
Но на самом деле, волны пламени исходили от космолета, он словно плыл в море огня, а панорамные экране лишь равнодушно фиксировали то, что происходило за пределами кабины.
— Что это такое? Ничего себе, — бормотал что-то Григорий.
Всепожирающий огненный океан бушевал, жадно поглощая все вокруг, летающие блюдца тонули в нем, расползались на куски, скукоживались в комки расплавленного металла. Волна, ещё одна. И наконец, наш космолет вырвался на простор, в такой голубой и бесконечный, что хотелось расправить лёгкие и заорать от счастья.
С экрана радаров все летающие блюдца исчезли. Всё исчезло, словно ничего и не было, никаких странных объектов. И я ввёл в систему код поворота на базу, и включил автопилот. Откинулся на кресле и закрыл глаза. Но все равно видел бесконечный танец ярко-оранжевых языков пламени, завораживающе прекрасный и ужасающий.
— Олег, я так рада, что вы вернулись.
Нежное прикосновение к моим рукам, от которого пробежала дрожь по коже. И я не выдержал, обнял Эву, прижал к себе. И пьянящий аромат её тела, такой тонкий и в то же время слишком сильный, яркий, окутал меня душной, жаркой пеленой, и ноги подкосились, закружилась голова.
Мизэки стояла поодаль и чуть наклонив голову набок, наблюдала за нами. В глазах не было заметно ревности или зависти, скорее сожаление о чём-то потерянном. Но всё равно охватила неловкость и стыд, отчего заполыхали щёки, шея и повлажнели ладони.
— Ну да, всё в порядке, — пробормотал я, стесняясь только что проявленных чувств.
Отстранив Эву, не глядя на неё, я направился к штабу. Надо было поговорить с этим лже-Громовым. По душам. Выяснить, кто такой Раймонд Байкович.
Нагнав меня, Гриня пошёл рядом, и даже не видя его, я понимал, в каком восхищенном состоянии пребывал парень. Он смотрел на меня, как на Бога и это впервые не вызывало отклика в моей душе — никакой заслуги в победе у меня не было.
— Здесь находится хорошо охраняемый военный объект, — по моей команде экран-сфера развернулась над длинным овальным столом и отобразила схему. — На гористом острове, вокруг теперь море. Собственно говоря, на самом деле это раньше он был хорошо охраняемым. Сейчас там по всей видимости никого не осталось.