После того, как Елену Владимировну унесли на носилках, занятия прекратили и всех оставили в библиотеке — читать про Единую Теорию Поля. Денис сидел за столом совершенно один, съежившись и ожидая чего-нибудь. Что-нибудь обязательно должно было произойти. И ничего хорошего от этого что-нибудь он не ожидал. Вот я устрою ей сегодня, думал он, устрою ей. Сломала руку преподавателю. Прямо перед всеми. А все думают, что это я сломал. Что я такой. Притворяюсь что не могу ничего, а потом раз — и сломал. Как спичку. Денис вспомнил сухой хруст выворачиваемой руки и ему стало дурно. Как она могла?

— Привет. — рядом с ним на скамейку опустилась Чиасе, та самая Снежная Королева: — как тебя зовут?

— Денис. Привалов Денис. — сказал Денис, смотря на девушку и не веря что она решила поговорить с ним.

— Дениис. — сказала она, словно пробуя имя на вкус: — а я Чиасе Хаяси. Кинетик. А ты судя по всему тоже кинетик. У тебя телекинез?

— Я не знаю. — честно признался Денис: — не знаю. Просто … так происходит и все.

— Так происходит? — повторила Чиасе и кивнула. Посмотрела вверх, поднесла палец к губам и прикусила ноготь. Посмотрела на Дениса.

— Ты не знаешь? — спросила она. Денис подумал, что общение у них выходит интересное, что она обладает какой-то своей, особой манерой разговора. Словно бы и не разговаривает с тобой, а просто говорит вслух свои мысли. Словно сама с собой.

— Не знаю. — подтвердил Денис.

— Хорошо. — кивнула Чиасе: — так бывает, ты не переживай. Все хорошо.

— Это хорошо? — удивился Денис. Он знал, что такое хорошо. Хорошо, это когда мама будит тебя с утра, и ты вдыхаешь аромат теплых оладий и чая, хорошо это когда тебе никуда не надо идти и можно валятся в кровати. А когда ты сломал руку человеку — это не хорошо. Тем более — так.

— Хорошо. — повторила Чиасе: — не переживай.

— Так. — откуда-то сбоку появилась Яна. Она выглядела как прежде, только ярко-рыжие волосы немного растрепались: — Так, Снежная Королева, брысь отсюда. Этот кадр уже занят. Мы заявку подали на участие в Игре, так что иди, ищи в другом месте.

— Занят? — Чиасе повернула свою голову и некоторое время смотрела Яне прямо в глаза.

— Именно. Занят. Я в курсе что у вашей команды с Каем проблемы, но ты даже не думай. В этом году Игры будут моими. — сказала Яна, ответив Чиасе таким же прямым взглядом.

— Хорошо. — сказала Чиасе и встала. Повернулась к Денису и кивнула ему головой: — не переживай.

Яна проследила взглядом как Чиасе отошла в сторону и села у стены, открыла какую-то книжку и погрузилась в чтение.

— Снежная Королева. Демонесса Максвелла— сказала Яна и было непонятно, то ли она восхищалась, то ли осуждала.

— Демонесса? — повторил Денис. Он словно бы попал под влияние Чиасе и сейчас сказал так, как сказала бы она, услышав что-то новое.

— Ага. Она же понижать температуру может, значит управлять движением молекул. Значит демон Максвелла. — пояснила Яна. Денис ничего не понял, но кивнул. Яна посмотрела на него и вздохнула.

— Был такой английский физик — Максвелл. — сказала она: — он и придумал демона, который может отделять быстрые молекулы от медленных. А быстрые молекулы — это тепло. Медленные, соответственно — холод. Если примитивно. Поэтому, если она умеет замораживать — значит умеет понижать скорость молекул. Правда неполноценный какой-то демон — только понижать умеет. Потому видимо больше Снежная Королева. Пфф… — фыркнула она: — показушница.

— На Снежную Королеву она больше похожа, чем на демона. — сказал Денис.

— Много ты понимаешь. Снежная Королева — персонаж западноевропейских сказок. А она азиатка. Японка, если точнее. Следовательно, она скорее Юки-онна.

— Юки-онна… — повторил Денис.

— Это персонаж из японского … а, да чего я тебе… — махнула рукой Яна: — в общем так. Ты теперь в нашей команде и в этом году я собираюсь стать чемпионом. А значит, ты тоже собираешься стать чемпионом. И точка. Не позволяй этим курицам тебе голову морочить, ты с нами, со мной и с твоей подружкой малахольной.

— Но как же …

— Не переживай. Тут эта снежная курица права, ничего тебе не будет, это же во время спарринга произошло. У тебя команда была. И ты оборонялся… ну в конце не сильно на оборону было похоже… — Яна подняла глаза к потолку и задумчиво почесала кончик носа.

— Но все равно. — продолжила она: — ничего тебе не будет и Игры никто не отменит. А значит мы будем чемпионы. У тебя же абсолютная защита. Поставим тебя в зоне тачдауна защитником. Надо бы конечно тебя подтянуть… — она скептически осмотрела Дениса: — но времени нет. И …

Тут в комнату вошла девушка в желто-черном комбинезоне защитников. Шлема на ней не было и Денис сразу же узнал это лицо — то самое, что и на плакате в комнате у Яны. Как же там ее звали? Ванда. Точно, Ванда. Девушка быстро окинула комнату взглядом, остановилась на них и легко кивнула Яне, словно бы признавая ее присутствие. Не здороваясь, не приветствуя ее, а именно признавая — ты тут есть и я тебя знаю.

— Привалов Денис. — сказала девушка по имени Ванда и ее взгляд остановился на нем: — пошли.

Денис сидел в кресле. Кресло было вполне удобным, на роликах, с регулируемой спинкой и подлокотниками, с мягким сидением, но Денис ничего этого не чувствовал. Ему было неуютно. Перед ним, на таком же кресле сидел Матвей Георгиевич и смотрел на него задумчивым взглядом. Таким взглядом смотрят на какого-нибудь диковинного жука, подумалось Денису, смотрят как раз перед тем, как насадить на булавку, приклеить ярлык на латинском — «Денисиуз Вульгарис» и положить под стекло, где рядками стоят такие же булавки с такими же ярлычками. А на булавках корчатся экспонаты. За спиной Матвея стояла Ванда в своем неизменном черно-желтом костюме и со шлемом в правой руке. Она стояла словно статуя — неподвижно, глядя в пространство, но Денису все равно было неуютно. Почему-то в присутствии Ванды он чувствовал себя неуверенно, словно в клетке с большим и сильным хищником. Пока ты двигаешься медленно и не привлекаешь внимания, не привлекаешь взгляд этих желтых глаз — ты остаешься жив. Денис подумал, что Элька, наверное, может справиться и с Вандой, она вообще справляется со всем, и в обиду его не даст. Наверное.

— Значит вот как… — сказал Матвей и задумчиво потер подбородок: — Сила у тебя есть, но управлять ей сознательно ты не можешь.

Денис покачал головой, отрицая. Силы у него не было. У него была только Элька. Вот у нее силы было — завались. Раньше он об этом не задумывался, потому что Элька всегда была рядом, вот только помощь от нее не всегда была ему на пользу. Просто он принял на веру что он — особенный, как говорила Элька. У него она есть, а у других — нет. И вообще, Дэнча, от добра добра не ищут, лучшее враг хорошего и если дать птице познать краешек мудрости человеческой, то рухнет она оземь, бездыханная, а тебе это надо? Вот то то же. Слушаться надо. Это еще Экклезиаст сказал, а ты тут сопли разводишь.

— Понимаю. — сказал Матвей: — Понимаю, но принять не могу. Видишь ли, все, что происходит с тобой и все, что в состоянии делать твое тело — это все делаешь ты. В твоем теле нет других личностей или существ, Денис. Просто… просто на определенном этапе жизни тебе пришлось нелегко. И ты был вынужден защищать себя — всеми доступными средствами. Когда это произошло? В первый раз?

— В детском доме. — сказал Денис и сглотнул. Он чувствовал, что его тело словно бы чужое, словно он отдаляется от самого себя куда-то внутрь, куда голоса и звуки окружающего мира доносятся едва-едва, откуда-то издалека. Он помнил это чувство — когда Элька в первый раз вышла из себя и все вокруг словно бы взорвалось яркими цветами. Всеми оттенками красного. Был еще фиолетовый, сизый цвет, отвратительный цвет. И запах. Запах был хуже некуда. Каждый раз с тех пор, когда на кухню детдома завозили свеженину — его начинало тошнить. Но больше всего — от кровяной колбасы. Эта смесь запаха — нутряного и железистого…