Как только колдун скрылся из виду и сверху перестал доноситься его смех, бес тихонько сполз по стеночке, беззвучно всхлипывая и размазывая по мордочке слезы. Почувствовав что-то теплое и липкое, он понял, что из носа опять пошла кровь.

Ранним утром следующего дня, Нартеп спустился в подвал и сунув Кхазу в лапы длинный список зелий, приказал ему немедленно начинать перетаскивать указанные пузырьки наверх и расставить их на столе.

– Хозяин!

– Что?! – раздраженно нахмурился, собиравшийся уйти колдун.

– Ты запретил мне появляться наверху.

– Проклятье! Сегодня разрешаю. Выполняй!

С этими словами колдун запахнул накинутый на плечи плащ с откинутым назад капюшоном и поднялся наверх. Через некоторое время, до чуткого слуха Кхаза, донесся скрип двери и тихий скрежет ключа в замочной скважине. А затем альбинос почуял всплеск магии. Он предположил, что Вогир уходя, наложил на дверь охранное заклятье. Отбор и перетаскивание нужных зелий, заняло у Кхаза не более пятнадцати минут. Еще пять минут он потратил, чтобы забравшись на стул, расставить аккуратными рядами пузырьки на столе. Потоптался с минуту в нерешительности на месте, но любопытство быстро взяло верх. Первым делом он обследовал входную дверь. Его догадка подтвердилась – на нее было наложено довольно грубое, но тем не менее действенное заклятие «Паралича». Стоит только дотронуться до двери, и мышцы сведет жуткой судорогой на несколько минут. Кхаз только фыркнул, разглядывая его структуру. Небрежное и весьма нестабильное, оно должно продержаться всего пару-тройку часов, да еще вдобавок и одноразовое. А если нежданных гостей будет двое? Кто же так ставит охранные заклятья? Вдобавок управляющего контура нет. Как же оно распознает, кого пропустить, а кого нет? Хтум бы за такое заклятье, излупцевал до потери сознания. Фыркнув, еще раз, Кхаз продолжил осмотр. Окон в комнате было два. Заглянув поочередно в оба, ничего интересного не увидел. Одно выходило на калитку в выложенном из камня заборе, второе в почти пустой, не считая колодца внутренний двор. Сунул нос в дверь соседнего помещения оказавшегося маленькой неопрятной кухней, и потом обратил свой взор на лестницу второго этажа. С верхнего этажа тянуло магией, гораздо более сильной, чем от входной двери. Очевидно там личные покои хозяина, решил Кхаз. Прислушался, не идет ли кто? И осторожно начал подниматься по скрипучим ступеням наверх. Дверь в конце лестницы была заперта на примитивный замок, который альбинос открыл, попросту поковыряв когтем в замочной скажине. Внутри оказалось довольно пусто, стол с письменными принадлежностями, стул, большой сундук у бокового окна, кровать и небольшой сундучок в её изголовье, вот и вся мебель. Магией веяло именно от маленького сундука. Медленно, шаг за шагом, водя при этом носом словно пес, Кхаз приблизился к нему. На окованную железом крышку было наложено, такое же грубое, одноразовое, но уже смертельное заклинание «Конуса огня». Кхаз просто поразился глупости колдуна. Заклятье было узконаправленным, способным конечно сжечь любого кто прикоснется к крышке или замку. При условии, что тот попадет в зону его действия, вот только при этом, скорее всего, спалит и весь дом. Вместе с секретами, которые призвано защитить. Запомнив структуру заклинания, бес развеял его. Замок на сундуке был не в пример сложнее, и Кхаз не стал возиться с ним, а использовал магию. Замок тихонько щелкнул и крышка сундучка призывно приподнялась. Осторожно, опасаясь подвоха, бесенок заглянул в образовавшуюся щелочку. Как оказалось не зря. Маленькое боковое окно давало немного света, но благодаря своим глазам, способным видеть в темноте, он разглядел сжатую пружину с тонкой длинной иглой на конце, густо смазанной какой-то желтой пастой. Глядя на смертельную ловушку, альбинос почувствовал, как неприятный холодок пробежал вдоль его позвоночника. Обследовав сундук более детально, ему удалось найти скрытый рычажок, блокирующий механизм ловушки. С замиранием сердца, он встал сбоку от ларца насколько возможно далеко и поддев когтями крышку, отпрыгнул в сторону. Ничего не произошло. Заблокированная пружина, откинулась вверх вместе с крышкой сундука, открывая свободный доступ к его содержимому. Встав на цыпочки и вытянув шею, он попытался с почтительного расстояния заглянуть внутрь сундука. Естественно из-за его небольшого роста у него ничего не вышло. Набравшись смелости, Кхаз маленькими шажками приблизился к предмету своего любопытства. И был вознагражден видом толстого кожаного кошелька, судя по всему под завязку набитого монетами, нескольких свитков, какого компактного походного алтаря и нескольких книг. Среди них был и тот самый потрепанный тоненький фолиант, виденный им ранее. С максимальной осторожностью он тут же извлек его из недр хранилища. С горящими от восторга глазами бесенок погрузился в его чтение. Книжица оказалась чем-то вроде лабораторного журнала чернокнижника по имени Рудис Нартеп, он был дедом нынешнего хозяина Кхаза. В дневнике были описаны множественные расчеты, исследования и эксперименты колдуна. Все они сводились к одной цели - поиску решения обойти условия сделки с демоном исохранения при этом магической силы. Судя по восторженному тону записей, ему удалось найти верное решение. Далее шли расчеты времени для проведения ритуала. После чего, тон записей изменился. Совершить его предку колдуна было не суждено. По одной простой причине. Требовавшийся для обряда неинициированный маг, по составленному им гороскопу должен был родиться двумя поколениями позже. Причина, почему он не смог вычислить никого другого, была весьма туманно и путано, расписана на трех листах. Упоминалась, очень древняя каменная скрижаль, точнее небольшой её кусок с частью расчетов. Именно она дала толчок исследованию, которому посвятил себя колдун.И часть дневника написанная на килдике, была копией текста, с того самого фрагмента. Но именно недостаток информации давал надежду на успех только внуку Рудиса. Кхаз еще раз внимательно перечитал заметки о самом ритуале, как на килдике, так и на довольно точно сделанном переводе и на всякий случай запомнил рисунок пентаграммы и расположение всех рун. На память он не жаловался, поэтому с твердой уверенностью мог заявить, что в случае необходимости, в любой момент сможет филигранно начертать такую пентаграмму. Также ему стала ясна цель, взятия у него большого количества крови в первый день его прибытия в этот мир. Насыщенная жизненной силой беса кровь, была необходима для создания амулета, с такими необходимыми для колдуна эманациями силы нижнего мира. Благодаря им, и поддерживается колдовская сила и жизнь носителя. Ведь именно из-за них, колдунам жизненно необходим бес-прислужник. Закончив читать, он аккуратно вернул книгу на место. Уже вытаскивая лапу назад, Кхаз почувствовал прикосновение чего-то холодного, кольнувшего его слабеньким электрическим разрядом. Отодвинув свитки в сторону, он узрел на дне сундука довольно острую с обоих концов ограненную сосульку кварца, все грани которой были сплошь испещрены рунами. Поднеся к ней ладонь, бес почувствовал, как шерсть на лапе встает дыбом. Это было странно, магией от кристалла не тянуло ни капельки. Наконец удовлетворив свое любопытство, Кхаз закрыл ящик, снова при помощи магии защелкнул замок, привел в действие ловушку и по памяти повторил охранное заклятие «Конуса». Несмотря на все его старания, оно все равно вышло в разы изящнее, чем у колдуна. Надеясь, что человек все же не заметит этого, альбинос покинул покои чернокнижника. Так же когтем, запер дверной замок и поспешил спуститься в подвал.

Нартеп вернулся под самый вечер, и к тому же не один. Судя по голосам доносившимся сверху, людей пришедших с ним, было по меньшей мере трое. Сначала разговор шел размеренно, но быстро перешел на повышенные тона. Очевидно обстановка наверху быстро накалялась, потому, что через несколько секунд бес услышал повелительный зов своего хозяина. В обязанности прислужника входила и охрана чернокнижника, поэтому стремительно взлетев по лестнице, Кхаз одним длинным стремительным прыжком оказался около стола в центре комнаты. Людей пришедших с хозяином было четверо. Трое мужчин и девушка. Богато одетый толстяк с брезгливым выражением на лице ругался с Нартепом. Двое других, вооруженных большими кривыми кинжалами, с лицами отъявленных головорезов, судя по всему были его охранниками. Толстяк удерживал в руке тонкую цепочку, пристегнутую к ошейнику на шее девушки. На её руки и ноги, также были одеты кожаные браслеты соединенные такими же цепочками. Эффектное появление беса, заставило всех вздрогнуть, в том числе и самого колдуна, не ожидавшего от слуги такой прыти. А работорговец и вовсе запнулся на полуслове и замолчал. Тот охранник, что стоял по левую руку от купца, выступил вперед. Загородив своего господина, крепко обхватил рукоять своего кинжала, надменно посматривая на забавную, покрытую серебристой шерстью обезьянку с голубыми глазами и острыми лисьими ушами. Жадно пожиравшие Кхаза глаза торговца засветились мрачным торжеством, и он даже приосанился, почувствовав уверенность от надежной защиты телохранителя, затем перевел взгляд на колдуна и с пафосом произнес: