Я осторожно сняла Пету с плеча и посадила на пол. Она проковыляла в дверной проход.

— У тебя есть шанс, зависящий от того, насколько ты доверяешь этому полукровке.

Она была права. Я последовала за ней в дом Кактуса. Растения склонились ко мне, и я задела лицом раскрытые цветы гибискуса, нежные лепестки ласково прикоснулись к моей коже.

— Как все прошло с королевой? — Кактус разрушил этот миг единения, испугав меня. Я подпрыгнула, чувствуя, что сомнения в его верности написаны у меня на лице. Я взглянула на него.

— Примерно так, как я и думала. Ты все время был здесь? — я искала в его глазах хоть какой-то намек на ложь. Он кивнул и криво усмехнулся.

— Ага, что довольно хреново, потому что Мэгги в задней комнате, она храпит и подняла целую бурю своей задницей. Знаешь, Саламандры так много времени проводят в лаве, что сами начинают производить ядовитые газы.

Пока он говорил, он сокращал между нами расстояние, затем обхватил меня за талию и положил подбородок мне на плечо. Он медленно и глубоко вдохнул.

— А как пахну я?

Я почувствовала, как сотряслась его грудь от смеха.

— Весной в Крае, маленьким кусочком небес в моих руках.

Он повернул голову, а я сделала шаг назад, и его губы промахнулись мимо моей шеи.

— Мне нужно поговорить с Петой, у тебя есть ещё комната, кроме той, в которой Мэгги? — спросила я, обхватив себя руками.

Его брови взлетели вверх.

— Только не говори, что думаешь, будто Мэгги и я...

— Ту волен делать, что поделаешь, придурок, — рявкнула Пета. — Мне нужно поговорить с моей подопечной наедине.

Кактус тихонько рассмеялся.

— Возможно ты станешь для нее хорошим фамильяром, невезучая кошка. По крайней мере, ты ей верна.

Пета зашипела и волосы у нее на загривке встали дыбом, предупреждая. Я наклонилась и взяла ее на руки, хотя она только что попросила опустить ее на землю.

— Комната, Кактус.

Он махнул рукой влево, и дверь, которую я не заметила раньше, распахнулась.

— Ларк, ты же меня знаешь. Мэгги совсем не мой тип.

Я кивнула, почувствовав, словно груз с плеч упал.

— Знаю, Кактус. И все же, это выглядело нехорошо, — встав в дверном проеме, я взглянула на него и уперлась рукой ему в грудь, когда он пошёл за мой. — Пета, решать тебе.

Она дрожала, но я не посмотрела на нее. Секунды шли, их можно было практически слышать, пока мы ждали ее ответа.

— Если ты доверяешь ему, тогда я тоже. Он может послушать, что я скажу.

И, хотя я засомневалась на мгновение, я все же доверяла Кактусу. Он был моим другом.

Кактус широко улыбнулся, и я повернулась к нему спиной, заходя в небольшую комнату. Я с трудом подавила возглас удивления от того, что увидела.

В каменистой почве росли четыре крошечные секвойи, им было не больше нескольких лет, потому что ли едва доходили до потолка. Не раздумывая долго, я протянула руку и прикоснулась к одной из них, рука истосковалась по ощущению дома после стольких дней в Глубине, а теперь ещё и взаперти в Шахте.

Вот на что похоже было бы Изгнание. Тоска по месту, дорогому твоей душе, до которого нельзя дотянуться ни рукой ни сердцем. Мысль пришла неожиданно и непрошено, я закрыла глаза, чтобы сморгнуть внезапные слезы, затуманившие взгляд.

Изгнания страшились все Элементали, они страшились отлучения от дома, страшились, что их обрекут на скитания по миру до тех пор, пока они не исчезнут с лица земли из-за того, что их души и естество изголодаются по единению с элементом, являющимся их сущностью.

— Кактус, как ты так долго выжил вдалеке от Края? — прошептала я, прижавшись лбом к дереву. Его душа была юной и одновременно очень древней. История их вида взывала ко мне из глубины веков, ко мне взывала их мудрость, хранящаяся в общей памяти, словно я могла понять слова, шепот звучавший вокруг меня.

— Огонь — это тоже часть меня, Ларк. Пока рядом есть немного земли, как здесь, я могу это выдержать. Но... больше я не могу оставаться здесь. Большая часть меня принадлежит земле, а не огню.

Я открыла глаза, и увидела, что он полностью скопировал мои жесты, прижав лоб и руки к дереву справа.

Пета тихо вздохнула.

— Тогда нам всем нужно выбираться. И очень скоро. Я чувствую, что надвигается огненный шторм, и никто из нас не захочет здесь остаться в это время.

Ее слова вернули меня к реальности, разрушив магическое действие деревьев, напомнившее мне о доме.

— Куда нам идти прежде всего, Пета? Ты знаешь Шахту. Куда мне идти за ответами?

Она перенесла вес, опустив голову к моему уху.

— Есть тайное место, куда пошёл бы Лоум. Место, о котором знали немногие, и все они уже мертвы. Место, хранящее старые правила, которыми даже королева не сможет пренебречь.

По спине прошел холодок.

— Ты знаешь, о чем она говорит?

Он нахмурился.

— Лишь слухи. Рассказы о месте, хранящем нашу историю и все, что когда-либо происходило в мире Элементалей. Должно быть, это огромная библиотека, которую даже здесь было бы тяжело спрятать.

Пета мотнула головой.

— Нет, это очень маленькая комната. Это место, где создавались все указы Шахты. Лоум знал о нем. Ему полагалось знать как послу. И, конечно же, королева тоже знает, но она не знает, где именно это место.

— А Лоум знал где? — мне нужно было полностью удостовериться в этом, потому что если Пета ошибалась, то оставалось лишь одно, что я могла сделать, чтобы спасти Эша. То, чему он бы воспротивился всеми силами, поэтому я оставила это на крайний случай. Как последнюю авантюру, на случай, если не останется иного выхода.

Заставив свои ноги шевелиться, я отошла от деревьев и вышла из комнаты.

— Пета, отведи нас туда.

— Сейчас? — ее испуганный писк был единственным доказательством того, насколько это будет опасно.

— Да, сейчас.

Глава 16

Я держала Пету на руках, пока мы шли. Я чувствовала, что каждый вдох ей давался с трудом, ее кошмарно изогнутые сломанные ребра давили на лёгкие.

— Я не смогу обратиться сейчас, — тихо сказала она. — Обращение приведет к проколу лёгких, и меня можно будет сбросить со счетов.

Я поглаживала ее, пока шла за Кактусом по ярко освещенным к этому времени тоннелям. Пустым тоннелям.

— Кактус, остановись на минутку, — я положила руку на спину Петы и тихо заговорила с ней. — Мы же связаны, да?

Она прищурила зелёные глаза.

— Связаны.

— И я могу черпать от тебя энергию, если мне нужно исцелиться?

Она медленно кивнула.

— Да.

Я закрыла глаза.

— Тогда давай развернем направление этого потока.

Я нашла скопление эмоций, связь с Петой, в моей голове. Она находилась почти в том же месте, что и сила Духа. Словно издалека я слышала ее слова, что это так не работает, что я не смогу исцелить ее, но я не видела причин, почему нет. Смысл был в том, что она — связь между нами — должна работать в обоих направлениях.

Ухватившись за силу Духа и за связь с Петой, я переплела их вместе внутри себя. Энергия вокруг Петы заструилась ярко-розовым цветом, как солнечная вспышка, а затем исчезла. Пета ахнула, а я покачнулась на месте.

Единственное, что я почувствовала, это дыру в своей энергии, но, когда открыла глаза, Пета уже злобно смотрела на меня.

— Глупая замарашка! Тебе нельзя жертвовать своей жизнью ради меня, все должно быть в точности до наоборот!

Я пожала плечами, а она спрыгнула с рук и сразу же обратилась в барса.

Ее чувства были как на ладони, там были перемены, ее стойкая неприязнь, привитая годами рассказов о том, что Терралинги глупы и бесполезны, стала сильной преданностью, граничащей с любовью.

Я понимала ее смущение. Поэтому отпустила ее. Ей не нравилось быть обузой.

— Я не могла позволить тебе задерживать нас, — сказала я, отряхивая одежду.

У нее застыла спина.

— Я бы не задержала вас.

Я взглянула на Кактуса, и он подмигнул мне, похлопывая ее по спине рядом с основанием хвоста, словно женщину по ягодице.